Сознание Вито я ощущала, снова бодрое, словно его только что не захватывал безумный ублюдок.
Некоторое время я сидела на траве, хлопая глазами и переваривая информацию. Потом подергала полутролля за штанину.
— Буч! Буч! А откуда у оборотня-тигра магия?
— Так он полукровка, — буркнул тот. — Как и я. Не в том смысле, что тролль. Не. Он тоже наполовину фейри.
Фейри делились на высших и низших. Высшие, сидхэ — прекрасные и манящие своей идеальностью. Я видела их издалека на торжественных мероприятиях, любое серьезное решение должно было ими быть утверждено и украшено. Например, каждый учебный год они приезжали к нам на факультет на бал первокурсников.
Шли к трибуне легко, словно плыли. Говорили напутствия, мелодично, управляя голосами как инструментами. Все как один высокого роста, с худощавыми ловкими телами, чарующими лицами, в легких шелковых одеждах, украшенных вышивкой и камнями. Драгоценности они особенно любили. Говорят, многие Холмы были украшены под родовой цвет.
Зеленый Холм из изумрудов. Красный — из рубинов.
О любви фейри писали книги. Не преувеличу, если скажу, что примерно четверть любовных романов, взахлеб прочитанных мной на первых курсах, были посвящены именно им. В описаниях страстных деталей авторы отличались разительно, но все сходились в одном — маги-сидхэ лучшие любовники, и на любую их заинтересованность следует немедленно отвечать: «да».
Но, противореча утверждениям литераторов, сами волшебные создания людьми интересовались редко, в университетах не учились, вне Холмов практически не жили, появляясь преимущественно с проверками и по другим серьезным поводам. Зато часто приезжали на побывку их люди-слуги, да по делам-поручениям появлялись низшие фейри — гоблины, тролли, феи.
Причем у всех — и у высших, и у низших фейри кончики ушей отличались заостренной длиной. Своеобразный побочный эффект развития магии.
Моя бабушка утверждала, что не раз делала разным фейри массаж в элитных клубах, где волшебники любили вполне по-земному покуролесить. В итоге полукровки встречались довольно часто, но в основном от низших. Тому же Бучу никто не удивлялся.
А вот боевая магия Диего косвенно сообщала о его родстве с куда более могущественными силами.
Я вспомнила изуродованные шрамами уши, его странные вопросы о Холмах, когда мы встретились в душевой. Похоже, у Фаворры были некоторые проблемы в отношениях с родней. Причем с обеими сторонами, потому что даже дружелюбный Алекс о старшем брате говорил мало и неохотно.
— Ты как себя чувствуешь?
А вот и таинственный герой, кидающий сгустки магии на высоту трех этажей. Диего, в выглаженной чистой рубашке, брюках и ботинках с иголочки, единственный из всех нас выглядел прилично. У меня подол был испачкан в земле, улыбающиеся Вито с Джоком подходили в расстегнутых штанах и смятых в руках сорочках, а наряд Буча зиял дырами по плечевым швам.
Не пойму, как можно было незаметно прокрасться чуть не под стены корпуса, где буйствовал сумасшедший ментал, и смотреться словно беспечно прогулялся пару минут по проспекту.
— Нормально чувствую, — я постаралась говорить уверенно. — Испугалась, что попаду под откат в случае смерти заложников, но пронесло, спасибо Джоку. Он же поймал преподавателя, правильно?
Диего дружески хлопнул тут же поморщившегося худенького Джоковича по плечу и кивнул Бучу на горку брошенных на земле вещей.
— Тогда почему сидишь? Кузнечика и без нас охомутают, а мне хотелось бы отбыть отсюда до приезда кураторов с Холмов. Не люблю общаться с большими шишками, замучают вопросами, а у нас работы по горло.
Моргнув, я уставилась на командира, еще боясь поверить в собственную удачу. То есть он тоже не хочет с «ними» встречаться?
— Так, некогда рассусоливать, — напряженно сказал Диего.
Блестящая зеленая машина, взвизгнув шинами, повернула на внутренний двор университета. И несколько полицейских поспешили к ней навстречу с восторженно счастливыми выражениями на лицах.
Я вдруг взлетела в воздух, оказавшись на руках Фаворры.
— Уходим, парни, — сказал наш командир и двинулся в противоположную сторону от приехавших фейри, в глубь университетского городка.
---
*Примечание
8 известных ступеней развития ментального дара
1 и 2 ступени — эмпат. На первой ступени ощущает чужие эмоции в небольшом радиусе. На второй ступени расширяется радиус, различаются нюансы воспринимаемых эмоциональных потоков.
3 и 4 ступени — сканер. На третьей ступени менталист воспринимает чужие поверхностные мысли в прямой видимости на источник. Четвертая — расширение радиуса для случайных эмоционально насыщенных мыслей и потоковое прочтение поверхностных у 1–2 объектов рядом.
5 и 6 ступени — телепат. Пятая ступень — при концентрации менталист может прочитать до 3–4 источников одновременно. Шестая ступень — расширяет радиус.
7 и 8 ступени — контролер (разгов. кукольник) Управление чужими мыслями и поступками.
Глава 14. О том как парни ушли за приличной одеждой для стрип-клуба, а я осталась наедине с холодной душой одного конкретного оборотня
— Уходим, парни, — сказал наш командир и пошел в противоположную сторону от приехавших фейри, в глубь университетского городка.
Версия про «нет времени рассусоливать с высшими фейри» явно была шита белыми нитками, но… все сделали вид, что не видят в нашем отступлении ничего особенного. И действительно.
Зачем встречаться с прекрасными мудрыми созданиями? Даже если посмотреть на них вблизи мечтает каждый горожанин. У нас же срочные, не терпящие отлагательств дела.
Я покосилась на твердо сжатую челюсть Диего, на край шрама на ухе, едва заметно видневшийся за завесой волос, и… тоже решила промолчать, не задавать вопросы. В конце концов, кто я такая, чтобы расспрашивать. У самой рыльце в пушку.
Тем более, держался Диего спокойно и, похоже, полностью контролировал ситуацию.
— Всем нужно привести в порядок одежду. В таком виде в стрип-клуб мы прийти не можем, вызовем лишние подозрения.
— Да ее не восстановить самому! Все измято, и пуговица оторвана, — пожаловался Вито. — Здесь рядом магазинчик есть, проще купить новое. Босс, давай мы туда по-быстрому смотаем?
— Ладно. Отправляйтесь кому надо. Мне как раз нужно кое-над чем поразмыслить в тишине, подожду вас… да хоть бы и здесь. — Он повернул к ближайшему двухэтажному корпусу, еще безлюдному из-за полной эвакуации. Здание смотрело на нас плотно закрытыми окнами, настороженно и опасливо. Ни шороха, ни единого движения. Все сбежали от ужасного кузнечика. — У нас есть минут двадцать-тридцать пока не увезут Эйдукоффа и не снимут оцепление. Ева, ты пойдешь покупать новое платье?
Вот уж нет. В этом только подол отряхнуть, а за новое нужно деньги платить. Которых у меня как оборотень наплакал, то есть полный ноль.
— Я и это платье приведу в порядок. Только поставь меня на пол, а то уже неудобно.
— Неудобно на моих руках? — он неопределенно хмыкнул, а я внезапно осознала, что вот это приятное теплое касание, такое согревающе-комфортное — это его ладони, которые чувствуются даже через ткань. И прошу я меня отпустить, потому что начинаю стесняться. — Ева, ты у нас не мисс Нитарока, а мисс Недотрога.
— Точно, — рассмеялся Вито, стрельнув по мне хитрым шоколадным взглядом. — Наша, только наша Недотрога. Теперь будем так тебя называть и пусть другие отряды будут в курсе.
Посмеиваясь, довольные успешным захватом преступника, парни отправились в магазин. Оставляя меня и Диего в небольшой аудитории на первом этаже.
Только Вито задержался на пороге, внимательно отследил как Диего сажает меня на парту, и только потом вышел, закрыв за собой дверь.
— Посиди-ка, мисс Недотрога, — командир выпрямился и посмотрел в окно, на улицу, где за деревьями активно мельтешили мундиры полицейских. Ох. Я почувствовала благодарность. За то, что не поставил просто на ноги, уставшую, и за то, что отвернулся, давая возможность немного прийти в себя.
