Сейчас было время исправительных работ, но Грея повели в другое крыло тюрьмы.
- Очередные пытки? - устало спросил Грей у охранников.
- Нет, кое-что получше, - со странной ухмылкой проговорил один, - мы ведем тебя в башню.
Глаза Грея тут же округлились, и он напрягся, но благодаря тому, что он шел впереди, охранники не заметили его секундного испуга. А бояться было чего, ведь башня в этой тюрьме ассоциировалась только с одним - карцеры, тьма, пустота.
- Хорош его подкалывать, - сказал второй охранник, - парень и так натерпелся. Мы ведем тебя в башню, но не на нижние карцерные этажи, а выше, туда, где находятся швейные мастерские.
Эти слова заметно успокоили Грея, но желание расквасить лицо первому охраннику все же сохранилось. И это желание почти исполнилось, когда поднимаясь по бесконечным лестницам черной башни, первый охранник споткнулся и полетел лицом вниз, но успел вовремя подставить руку, тем самым защитив лицо.
Мастерская находилась на двенадцатом этаже башни, под ней начинали размещаться этажи-карцеры, а над ней еще несколько цехов. В мастерской кипела работа, заключенные сидели за машинками и не переставая строчили и строчили.
Грея подвели к одному из свободных мест и бросив инструкцию по использованию станка с эскизами закроек тут же потеряли к нему интерес и разошлись по своим постам в цехе.
Не успел Грей толком вникнуть в то, как работать на этой машинке, как к нему подошел сгорбленный старичок с широкой лысиной.
- Ну наконец-то, - сказал он знакомым старческим голосом из соседней камеры и тут же продолжительно раскашлялся прежде, чем продолжить, - ой... я местный мастер, работы будешь сдавать на мой стол, он вооон там, - старичок указал направление слегка трясущимся пальцем, - сегодня осваивайся, наседать никто не будет, но и не сиди без дела, охране это не нравится. Самое главное, будь внимателен с заготовками, шей точно по разметкам, которые я сделал, ровно в том количестве, которое на них написано и смотри не халтурь!
Он еще долго болтал, рассказывая про значение заготовок, всей работы, что делают люди в этом цеху, про устройство станка, какой рычаг когда нажимать, зачем нужна ножная педаль, а Грей в это время рассматривал его, пытаясь вспомнить, где же он мог его раньше видеть.
Он был неприметным с первого взгляда старичком, среднего роста, но из-за своей сгорбленности казался много ниже. Оставшиеся седые волосы были аккуратно уложены, морщинистое лицо все время было в движении, как и его руки, но глаза напротив постоянно останавливались на неведомой точке и смотрели куда-то вдаль, будто ничего вокруг не существует и нет предмета, который мог бы стать предметом его интереса.
- Ну в целом это все, что я хотел тебе сказать, - закончив инструктаж, сказал старичок, - осваивайся. А если что-то понадобится, просто крикни "Николай, поди сюда" и я помогу, слух во всяком случае меня не подводит в отличии от зрения. И, кстати, меняй свою одежду почаще, пахнет от тебя непристойно плохо. Мы хоть и в тюрьме, но пара сменных роб у тебя должны же быть.
С этими словами Николай удалился вглубь цеха, постоянно кашляя и бормоча сам с собой, оставив Грея наедине со своей работой и мыслями.
***
Когда управляющий Руквуд вошел в свой кабинет, Рик Харрис уже сидел на стуле для посетителей и намеревался предоставить документы, найденные им прошлой ночью. Но управляющий оказался не в духе и практически с порога налетел на своего посетителя:
- Я так и знал, что ваше появление в моей тюрьме плохо отразится на мне, мистер Харрис. Но я и не подозревал, что в таком ключе.
- Что же произошло? - доброжелательно поинтересовался Рик, и тут же наткнулся на ледяной взгляд управляющего, который по какой-то неясной причине сегодня надел свою парадную форму из черной кожи, на которой красовались различные наградные нашивки.
- Не нужно строить мне тут улыбочек, мистер Харрис, - ядовито прошипел он, - Вчера ко мне домой, вы представляете, домой, приходили люди из антимагического совета и при моей семье выставили меня таким дураком, которых еще свет не видывал. Но причиной всему вы и ваш, чтоб его, подопечный.
Рик вопросительно посмотрел на управляющего отчего тот еще больше разбушевался:
- Аллан Гром лично передал мне привет, со словами, что если я не найду доказательств того, что наш общий знакомый - маг, то я сам отправлюсь в карцер.
- Но, прошу прощения, при чем тут я? - удивившись спросил Рик, разведя руками.
- Да потому что это вы разворошили это осиное гнездо! - брызжа слюной и краснея начал выкрикивать управляющий, - Откуда вам стало известно об этом заключенном? Кто предоставил вам такую информацию?!
- Вы же понимаете, что я не выдам вам своих информаторов, тем более видя, что за решеткой действительно сидит невиновный, - Рик собрал документы, которые хотел предоставить и встал, - я так понимаю, что разговора у нас больше не получится и мне придется обратиться прямиком в антимагический совет для подачи апелляции, к тому же доказательства на моей стороне.
- Подавайте ваши апелляции сколько хотите, этот парень сгниет здесь, как и сотни других до него, а быть может с ним произойдет несчастный случай, или еще что-то. Это же тюрьма как-никак, - злобно улыбнувшись сказал управляющий Руквуд.
- Только посмейте, и вы ответите за это.
- Выметайтесь отсюда и не смейте больше появляться без официального разрешения антимагического совета, - зло ответил ему управляющий, - иначе займете соседнюю, пока еще пустующую камеру рядом с вашим подопечным недомерком.
Рик гневно хлопнул дверью и быстрым шагом направился прочь из логова этого слизня, мысленно обращаясь к Грею, желая, чтобы он услышал его:
"Держись, парень, я обязательно найду способ вытащить тебя оттуда, главное не делай глупостей и будь осторожен"
***
На обед вновь была та же плесневелая похлебка, черствый хлеб и бурда отдающая рыбьим жиром, но называющаяся здесь чаем.
Сегодня Грей сидел не один, а с Николаем и парнишкой, которого днем раньше спас от уголовников. Николай без перебоя рассказывал пареньку о том, какая раньше была прекрасная жизнь, как он жил в своей деревне, как преехал в город, каким он был давным давно. Он так увлекся своими историями, что даже забыл про свой поднос с едой, и абсолютно не замечал, что паренек его совсем не слушал и был чем-то крайне встревожен. Грей, погруженный большей частью в свои мысли и подустав от радужных сказок о прошлом исходящих от Николая, как-то невзначай поинтересовался у младшего соседа по столу о настоящем, о том, что происходит сейчас в Соммете и мире. Парнишка вздрогнул от неожиданного для него вопроса, но все же кое что рассказал.
За последние два года облавы на магов заметно участились, аресты следовали за арестами и практически никого не отпускали обратно. Даже если ты не являлся магом, тебя обвиняли в магоподражательстве или в помощи магам. Почти на каждом углу теперь располагаются громкоговорители, по которым транслируют последние сводки происшествий, в которых виновны маги. Повсюду расклеены листовки с изображением правителя Вортисмана старика с горящими зелеными глазами, призывающего вступить в инквизиционные ряды. А небо над Сомметом окончательно заволокло тучами и город уже полгода не видел прямого солнечного света, только сквозь темные тучи, навечно поселившиеся на небе.
- Ай-яй-яй, куда все катится? - причитал старичок, - все как в древнем предсказании: в дни, когда тьма выплеснется из сердец людей, и закроет им глаза от света, огонь выберет сжечь ли все до тла или осветить дорогу в будущее.
- Что же это за предсказание такое? Что за огонь, что за тьма? Бред какой-то, - откликнулся обычно молчаливый Грей, вызвав у парнишки легкий приступ паники, заставивший его посмотреть по сторонам.
- А это, мальчик - правда истинная! Грядет великий бунт тех, кого слишком долго притесняли. И среди них будет тот, от кого будет зависеть дальнейшая судьба всех нас.
- Маги сами виноваты в том, что их стали ненавидеть. Не начни они несколько сотен лет назад ту бессмысленную войну, сейчас бы все жили мирно.
- Быть может ты прав, Грей, а быть может и нет, - Николай снова закашлялся и лишь через минуту продолжил, - После той войны маги очень сильно ослабли, все их лидеры погибли, как и многие и многие простые маги. Все их рукописи и книги были сожжены людьми после великой битвы. Инквизиции всевозможных мастей, расплодившиеся на тот момент, сжигали на костре кого не попадя. И в итоге маги, утерявшие своих лидеров, свои знания, теснимые всем миром, вовсе сжались и все их способности стали пылью по сравнению с тем, что могли маги, взбунтовавшиеся еще в средневековье. Нынешние маги хотят лишь того, чтобы их перестали преследовать и уничтожать, они совсем сдались. Но когда приходит момент наивысшего отчаяния, всегда появляются те, кто способен разжечь в людях уже, казалось бы, потухшее пламя. Отчаявшиеся готовы сами стать этими тлеющими угольками, они готовы сгореть в последней надежде на то, что это что-то изменит. К этому все и идет, уж послушайте старого Николая.
