И следующее воспоминание заставило его грустно улыбнуться. Как ни парадоксально, но именно с этим человеком он был счастлив. С ним связаны его самые лучшие воспоминания.
Адреан родился в Италии. Кем были его родители — неизвестно. Однажды будущий учитель подобрал его на дороге, заметив, как мальчик рисует палочкой на песке лошадей, пасущихся на лугу. «Пойдём со мной, милый, — ласково произнёс идущий в деревню незнакомец, кладя свою руку на плечо ребёнку. — Пусть ты ещё зародыш, но я сделаю из тебя толк!» — «Кто вы? — спросил тогда маленький художник, сбрасывая чужую ладонь. — Я вас не знаю» — «А в тебе есть характер! — восторженно присвистнул маэстро. — Это хорошо! Я Леонардо да Винчи, а ты кто?» — «А я — будущая звезда!» — гордо произнёс мальчуган. «Это тоже хорошо, — улыбнулся виртуоз, — Отведи-ка меня к своим родителям». «Их нет, — тихо ответило дитя. — Папы я никогда не видел, а мама недавно умерла» — «Как её звали?», — чего-то вдруг с тревогой спросил мастер. «Фелица». Почему-то тогда лицо учителя на минуту помрачнело. «Иди со мной, мальчик, — тихо сказал он. — Ты будешь жить у меня» Этих фактов никто не знает. История вообще покрыта белыми дырами, просто другие сего не замечают.
Иной внимательно посмотрел на Милену. Уж, не да Винчи ли она реинкорнация? Они, действительно, чем-то похожи. Та же энергия, та же воля и любовь к жизни, тот же огонь. Адреан встал и заглянул через плечо девушки.
— Что-нибудь случилось? — обеспокоено повернулась она к остолбеневшему другу.
Носферату ничего не ответил. Только смотрел остекленевшим взглядом на пушистые золотистые облака. Вид сверху.
— Эй! — осторожно тронула она его за плечо. — Очнись!
— «Да очнись же ты, наконец! ВЗЛЕТИ НАД ЭТОЙ ГРЕШНОЙ ЗЕМЛЁЙ!» — прозвучали в мозгу слова учителя.
— Как?! — вдруг схватил испуганную девушку за плечи художник. — КАК мне это СДЕЛАТЬ?! Я бился как рыба об лёд! Я искал! — тряся её, истерично закричал бессмертный. — Я пытался! Но всё бесполезно! Я из кожи вон лез! Но я не могу, не могу, слышишь?! Взлететь с этой земли! Я не могу оторваться! Я не знаю как! — и он пнул в бешенстве столик с красками. — Я ХОЧУ! ХОЧУ ЛЕТАТЬ, НО НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ! НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ, СЛЫШИШЬ! — он схватил табуретку и метнул в свою свежую картину.
— НЕТ!!!!! — бросилась вперёд Милена. — Не смей! Слышишь?! Не трогай свои работы!
— «Никогда не смей! Слышишь?! — кричал на него да Винчи, глядя на поломанный мольберт. — Человек не ангел, терпение не безгранично, но никогда, слышишь?! Никогда не смей выражать свой гнев в лаборатории! Круши кухонную утварь, табуретки, мебель, но не свои работы! Слышишь?!»
— Не надо! Пожалей свои труды! — подскочила к нему уже сзади девушка и обняла, сдерживая руки. — Они же бесценны в своей индивидуальности! Второй раз такое не получится!
— «В одну реку нельзя войти дважды! Даже десять раз рисуя одно и то же, ты не напишешь, как было! Это дети твои! Не смей уничтожать искусство — это грех!»
— Пожалуйста, не надо, — всхлипнула Милена, прижимаясь щекой к его спине. — Грех уничтожать такое, пожалуйста! Умоляю! Художник глубоко вздохнул и обмяк в её руках:
— Как? Как ты это делаешь? — хрипло спросил он.
— Что именно?
— Как взлетаешь? Научи меня летать. Я пытался, пробовал много раз, но не получалось. А потом плюнул и стал писать, чтобы заработать. Я знал моду, фасон, сколько тысяч за это выложат, и когда трудился, думал только о деньгах. Я и сейчас в курсе.
— Искусство не продаётся, — горько вздохнула Милена. — Деньги не властны над творчеством. Ты грешил. Нельзя продавать талант! Это то же самое, что продавать душу! А душа не продаётся!
— Рай мне и так не светит, — прошептал вампир, чувствуя, как по щекам бегут слёзы. Он плакал!!! Впервые за все эти сотни лет! Последний раз это было на могилах учителя и его близкого друга Микеланджело.
— Почему? То, что предначертано тебе при рождении — лишь предназначение и общее направление. Тебе, своими поступками, изменять судьбу к лучшему или к худшему. Выбор за тобой. Поэтому мы и дети Всевышнего, а не рабы.
— Я проклят.
— Значит, надо тебя благословить.
— Пытались много раз, — повернулся мужчина к ней. — Думаешь, поможет?
— Ты не веришь, — вздохнула она. — Вот твоя беда.
— Во что? — взмолился он, опускаясь перед ней на колени. — Во что?
— Твоя проблема, — вздохнула она, нежно гладя его голову, уткнувшуюся в её живот. — Что ты не веришь во всё. Ты сам не веришь, что можешь взлететь, и поэтому с каждым днём врастаешь в землю с корнями. Ты творил, чтобы жить, а надо жить, чтобы творить. Когда ты писал картины для себя? Когда хотел сделать что-нибудь для других? В твоих полотнах застывшая боль, грусть, тоска, отчаяние. Их легко передать — они сильные чувства, но пробовал ли ты отразить восторг, радость, любовь? Когда ты последний раз писал тогда, когда тебе хочется? когда в душе зарождается странное чувство восторга, такое, что хочется плакать? Когда хочется изменить мир к лучшему?
— Никогда и очень давно.
— Ангел, ангел? Где твои крылья?
— Что?
— Где твои крылья? — тихо повторила Милена. — Ты почти их раскрыл, но вдруг споткнулся и упал. Ты рисуешь небо, хочешь туда, но не веришь, сам не веришь в себя.
— Я боюсь высоты.
— Потому что не веришь в свои силы, ты боишься упасть, но именно это и является основой науки. Ребёнок должен сотню раз шмякнуться пятой точкой, чтобы понять: это никуда не годится, и в результате научиться ходить. Учатся на ошибках, падают все. Искусство в том, чтобы потом подняться. Я не могу обучить тебя летать, ты это умеешь сам. Мне же остаётся убедить тебя в твоих возможностях.
— Спасибо, Учитель, — прошептал Адреан, целуя её руку.
— Я тебе не учитель, — еле слышно отозвалась девушка, теребя волосы, — я — твой ангел-хранитель.
— Что?
— Однажды я решила, что стану ангелом-хранителем для того, кого полюблю, — спокойно пояснила гостья. — И, кажется, я тебя люблю.
Он поднял изумлённые глаза и долго смотрел ей в лицо. Потом тихо, но восторженно прошептал:
— Ты мой подарок!
Милена опустилась к нему на колени, обняла и уткнулась своим лбом в его чело. Адреан обнял её в ответ. В студии царила тишина, а они так, молча, и сидели, боясь нарушить единение. Потом парень встрепенулся и шёпотом спросил:
— Можно мне тебя нарисовать? Девушка смущённо улыбнулась и опустила глаза:
— Если ты этого хочешь.
— Желаю всей душой!
— Хорошо. У меня же сессия, и следующий экзамен — философия, так что я могу провести в твоей уютной студии все дни напролёт, слушая чьи-то консультации, мой дорогой преподаватель! — засмеялась Милена.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
