«Здорово, Петич! Я был уверен, ты сообразишь, что к чему. Правда, отличный шифр? Жди следующих посланий и общайся с компьютером – запасным мозгом. Особенно если жалко напрягать свой собственный. Привет Вильке. Знаменитый шифровальщик Илларион Матюшин».
Петич даже крякнул от такого обидного послания:
– Умник нашелся! Сам-то много напрягаешь свои извилины? Только по энциклопедиям шаришь да у компьютера сидишь! А у меня зато ум свой собственный, живой!
Ларик, будто что-то искал, стал трогать на столе разные предметы. Он незаметно перевернул вверх буквами ту бумажку, на которой были написаны зашифрованные строчки из компьютера «Якубовича», и отошел в сторону, продолжая рыться в ящиках стола.
Через минуту Ларик услышал, как тихо ойкнула Вилька, как что-то шепнул Петич… И тут же раздалось яростное чириканье клавиатуры!
– Что это вы там балуетесь? – как можно серьезней спросил Ларик, хотя сам был готов рассмеяться.
– Иди сюда, компьютерщик! – воскликнул Петич. – Ты что, эту бумажку проверить не догадался?
– Не-ет, – продолжал притворяться Ларик.
Как же он радовался, что наконец увлек своих друзей! У Вильки даже руки затряслись. Она и на клавиши не попадала, когда разбивала слитные строчки на отдельные слова.
– Чтобы проще смысл улавливать, – прошептала она.
– Ну, вы даете! – воскликнул Ларик. – Вот здорово, что пришли! А я, дурак, и забыл вовсе про эту бумажку!
Петич покосился на него с недоверием:
– Вообще-то актерского таланта у тебя, Ларион, ни капли. Хоть у тебя папаша и режиссер. Я подозреваю, что ты эту надпись уже облизал со всех сторон… – Да впервые вижу! – постарался как можно искреннее возмутиться Ларик.
Но Вилька остановила их шутливую разборку:
– Вы думаете, у нас так много времени? Ларик, какое сегодня число?
– Двадцать восьмое.
– Это четное число или нечетное?
Ларик с Петичем переглянулись и одновременно вскинули руки с часами.
– Фу ты! – выдохнул Петич. – По часам – опять опоздали. Хорошо, что число сегодня четное.
– Хоть четное, хоть нечетное, – вздохнула Вилька. – Какая разница, что мы расшифровали эту записку? Какой в ней смысл? Написал себе что-то ученый, чтобы не забыть… Мало ли что пишут люди в компьютере.
– Ну ты даешь! – воскликнул Петич. – Тут даже я соображаю! Хоть вы всегда подкалываете меня за мою тупость… Да в этом деле не может быть ничего случайного! Ты только подумай. – И Петич тихонько, чтоб Вилька не очень обиделась, постучал пальцем по ее кудлатой голове. – Рядом с изображением метеорита обнаружена зашифрованная надпись. Украденного метеорита, между прочим. Надпись бессмысленная, но не настолько, чтобы плюнуть на нее и стереть из памяти. Какой-то смысл в ней улавливается! И время у нас есть до этого нечетного числа, шестнадцати ноль-ноль.
– Ты тоже так расшифровываешь? – спросил Ларик. – Да, скорее всего… Нечетные, шестнадцать – так обозначают числа и время. По нечетные числам, в шестнадцать ноль-ноль – звучит нормально. Обычно люди так и говорят. Смысл есть. Но вот… обезьянник?
– Зоопарк? – подсказала Вилька. – Где же еще есть обезьянник? Ну как вы думаете, сколько в Москве может быть обезьянников?
– Может быть много, – сказал Петич. – Соберутся несколько обезьян в одном месте – чем не обезьянник?
– Да ну тебя, – отмахнулась Вилька. – Дело серьезное, а он острить пытается.
– Да скорее всего имеется в виду зоопарк, – сказал Ларик. – И тогда вся надпись может быть расшифрована следующим образом: по нечетным числам, в шестнадцать ноль-ноль у обезьянника. То есть в зоопарке у обезьянника. Да?
– Ладно, будем считать, что первую надпись мы поняли, – кивнул Петич. – В любом случае один вариант уже имеется. А вторая строчка? Я думаю, между ними обязательно должна быть связь. Вот если мы расшифруем так, чтобы эту связь уловить, тогда будет ясно, что мы на верном пути.
– Ну, необязательно, – засомневался Ларик. – Почему должна быть связь? Тогда эти надписи должны были бы рядом стоять. А они в разных уголках экрана были записаны… Так, тридцатого – само собой понятно. Главное, что до этого тридцатого целый день у нас в запасе. Восемнадцать – по-моему, тоже однозначно. Восемнадцать ноль-ноль. А вот снегири… При чем тут снегири? То обезьяны, то птицы… Что он, дрессировщик?
И тут Вилька оглушительно хлопнула в ладоши. От восторга.
– Я знаю! Это платформа так называется! Помните, я ученого выслеживала? Он как раз и вышел на этой платформе, и живет он в этом дачном поселке. Так что вторая надпись вообще легкой оказалась.
– Легкая-то легкая, – хмыкнул Петич. – А что нам с этой легкости? Смысла все равно нет. Там хоть обезьянник был – ясно, что встреча какая-то у обезьянника. А здесь? Тоже, наверное, встреча, но где? Если это дачный поселок, то мест для встречи может оказаться сколько угодно. Платформа, дом, лес, берег реки… И восемнадцать ноль-ноль – это может быть не время встречи, а время отправления или прибытия электрички. Так что туповаты мы для второй надписи.
– Ладно, – махнул рукой Ларик. – Действовать надо последовательно. Не будем же мы тридцатого августа ждать. Ведь завтра двадцать девятое. Нечетное. И в шестнадцать ноль-ноль нам надо быть у обезьянника. А там, может, и про Снегири что-нибудь прояснится.
– Ага, обезьяны подскажут, – хохотнул Петич.
Если намечался впереди хоть малейший намек на интересное дело, у Петича настолько поднималось настроение, что он сразу же старался изо всех сил шутить. Но по тому, что Вилька и Ларик даже не улыбнулись, можно было понять, что шутки у Петича выходили плосковатые. Вилька даже вздохнула:
– Подскажут… Посмеются они над нами, а не подскажут.
– Ты с чего это взяла? – не понял Петич.
– Интуиция подсказывает! Если бы это был зоопарк, то так и было бы написано. Зачем такое уточнение – обезьянник?
– Чтоб не перепутать, – опять попытался острить Петич. – Чтоб не перепутать и не оказаться в клетке с удавами или питонами.
– Это одно и то же, – поправила его Вилька.
– Шутка.
– Очень остроумно, – серьезно сказала Вилька. – Мне кажется, я как-то слышала про обезьянник совсем не в смысле зоопарка…
– Тоже очень остроумно выразилась, – той же монетой ответил ей Петич. – Обезьянник, но не в смысле зоопарка. А в смысле чего? Тусовки какой-нибудь?
– Ой! – воскликнула Вилька. – По-моему, ты прав. Я, помню, листала какой-то журнал… Еще смеялась над названиями всяких ночных клубов и дискотек. «Мусорка», «Прием стеклотары» – примерно такие названия. Вот там-то я на «Обезьянник» и наткнулась…
– Адрес! – в один голос вскричали Ларик с Петичем.
– Думаете, у меня такая память шпионская? – вздохнула Вилька. – Я даже не помню, какой это журнал был.
Ларик бросился в прихожую. Там на столике лежали старые журналы. Чуть листы из них не полетели – так «просматривал» их Ларик!
– Ничего нет, – растерянно почесал он свою почти лысую голову. – Но если мы на верном пути, то адрес – не проблема.
– Тем более что впереди – целый вечер! – подтвердил Петич.
– Ой, мальчики, – жалобным голоском пролепетала Вилька. – Мама уже и ругать меня не будет. Просто обидится… Она на остановке меня ждет.
– Так что же ты молчишь? – воскликнул Ларик. – А я буду виноват, что задержал тебя! Пошли, Оська, проводим эту шпионку с плохой памятью. И Петича с собой захватим.
Остап от радости застучал хвостом по коврику. Ту интонацию, с которой его приглашали на прогулку, он улавливал безошибочно.
Когда автобус с Вилькой и ее мамой скрылся за поворотом, Ларик с Петичем подбежали к газетному киоску.
– У вас есть какой-нибудь журнал с программой ночных клубов? – спросил Ларик.
Киоскерша удивленно взглянула на него.
– А не рановато?
– Да мы не для себя, – стал объяснять Ларик, растерявшись.
– Для дедушки, – сказал Петич, взяв в руки лежащий на лотке с краю журнал.
Он быстро пролистал его и положил на место. Ларик таким же образом исследовал еще один журнал.
– Да вы что здесь, справочную себе нашли? – возмутилась продавщица. – Покупайте и читайте!
– Сейчас, – невозмутимо ответил Петич. – Вспомню, в какой карман деньги положил.
Вообще-то он старался не хамить продавщицам, уборщицам и всяким другим женщинам, которых знакомые его отца называли прислугой. Во-первых, женщины есть женщины. Во-вторых, Петичу было неприятно, чтобы его считали новым русским хамом. А в-третьих, его отец, например, никогда этого не делал. Хоть и был, по правде говоря, самым настоящим новым русским, если судить по деньгам.
Но раз тебе самому хамят, то что же остается? Только не обращать внимания.
На четвертом или пятом журнале им повезло. – Есть! – вскричал Ларик. – Нашел я этот «Обезьянник»! На Малой Грузинской. Кстати, это рядом с зоопарком. Наверное, поэтому так и называется.
Чуть не застряв в узком окошке, киоскерша протянула длинные руки и выхватила журнал у Ларика.
