Со страдальческой гримасой Сэм пошел за немцем. Лотар сказал, что для задуманной операции вполне достаточно дюжины надежных и решительных парней. К тому времени, когда солнце перевалило зенит, все детали были обсуждены и люди пошли за оружием. Вскоре они вернулись из своих хижин с бамбуковыми копьями и ножами в руках. Один нес лук из ствола молодого бамбука и десяток стрел, но это оружие было эффективно только на небольшом расстоянии.
Группа, предводительствуемая фон Ритгофеном и Клеменсом, быстро достигла хижины норвежского конунга. Ее охраняли шестеро викингов.
— Мы хотим видеть Эрика, — сказал Сэм, пытаясь сдержать предательскую дрожь в голосе.
— У него в доме женщина, — ответил старший из стражей, Бенгт Гримарссон.
Сэм поднял руку. Лотар, выскочивший из-за его спины, нанес внезапный удар Гримарссону по голове. Над плечом Сэма свистнула стрела и застряла в горле другого викинга. В несколько секунд стражи, ошеломленные внезапным нападением, были перебиты. Дело, однако, не обошлось без шума и еще десяток викингов поспешил на выручку к своему вождю. Конунг, обнаженный, с высоко поднятым топором, выскочил из хижины с яростным ревом. Фон Ритгофен ударил норвежца копьем в грудь и шагнул вперед, продолжая сжимать бамбуковое древко. Эрик зашатался, выронил топор и стал опрокидываться на спину, пока не навалился на стену хижины. Его глаза вылезли из орбит, кровь хлынула изо рта, кожа посерела.
Лотар вытащил копье и нанес конунгу второй удар в живот. Кровавый Топор согнулся, инстинктивно зажимая рану руками, и медленно повалился на землю.
В последовавшей схватке шесть человек из отряда Клеменса были убиты и четверо ранены. Викинги сражались отчаянно, пока их не перебили полностью.
Сэм Клеменс, залитый чужой и собственной кровью, сочившейся из пореза на плече, опустил копье. Он убил одного воина, Гунара Торфинссона, всадив ему копье под лопатку, пока викинг сражался с фон Ритгофеном. Плохая смерть для Гунара. Как большинство викингов, он дружелюбно относился к Сэму и любил слушать его рассказы. Теперь недавний соратник заколол его ударом в спину.
«Я участвовал в тридцати восьми сражениях, — подумал Сэм,—и убил только двух человек. Тот, другой, был раненый турок, пытавшийся подняться на ноги. И я, Сэм Клеменс, могучий воин с безжалостным сердцем, прикончил его». — Вспомнив об этом, Сэм с ужасом и отвращением уставился на валявшиеся на земле тела. Он знал, что эти трупы будут сниться ему, даже если он проживет еще десять тысяч лет.
Вдруг он пронзительно вскрикнул от ужаса и дернул ногой, отчаянно пытаясь вырвать лодыжку из охвативших ее пальцев. Он поднял копье, намереваясь поразить лежащего на земле человека, посмотрел вниз и увидел бледно-голубые, подернутые туманом смерти глаза Эрика. Жизнь на мгновение вернулась в могучее тело викинга. Его голос был слаб, но Сэм и стоявшие поблизости люди хорошо расслышали слова умирающего.
— Ты, отродье Локи! Слушай, я не дам тебе уйти, пока я говорю. Боги открыли мне будущее. Они отомстят тебе за предательство. Слушай! Я знаю, тут есть железо, под этой пропитанной кровью травой. Я чувствую его всеми своими жилами. Оно течет к моему телу и холодит кровь. Тут много железа, больше, чем надо для твоего белого корабля. Ты добудешь железо и ты построишь корабль, который станет соперничать с драккаром Одина.
— И ты будешь капитаном этого корабля, пес Клеменс, и ты пройдешь на нем больше миль, чем колесница Тора покрывает за день. Ты будешь плыть вперед и назад, на север и на юг, на восток и на запад, туда, куда поведет тебя Река. И ты много раз обогнешь этот мир.
— Но строительство корабля и последующее плавание будут полны жестокости и горя. И после многих лет, равных жизни двух поколений на Земле, после великих страданий и немногих радостей, когда ты будешь близок к цели своего путешествия, ты найдешь меня!
— Вернее, я найду тебя! Там, в неимоверной дали, я буду ждать корабль и я убью тебя. И ты никогда не увидишь конец Реки и не возьмешь штурмом ворота Валгаллы!
Сэм стоял похолодевший и недвижимый. Он слышал голос судьбы и не мог заставить себя поднять оружие или снова взглянуть в глаза умирающего.
— Помни, я жду! — прохрипел конунг и замолк,
Сэм осторожно освободил ногу и отер лоб дрожащей рукой. Потом он взглянул на фон Ритгофена и прошептал:
— Это нелепо... Человек не может предвидеть будущее...
— Почему же? — сказал немец. — Если в мире действует железная цепь причин и следствий, то будущее жестко определено. И разве не может оно приоткрыться на минуту, сверкнуть, подобно лучу света, в тоннеле времени? И тогда человек может уловить нечто...
Сэм ничего не ответил. Фон Ритгофен рассмеялся, показывая, что он только шутит, и одобряюще похлопал Сэма по плечу.
— Мне надо выпить, Лотар, — произнес Сэм сдавленным голосом. И потом добавил: — Я не вижу ни капли смысла в этом суеверном вздоре.
Но он подумал, что умирающий сумел заглянуть на годы вперед, и он поверил его предсказанию.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Флот короля Джона подошел к берегу за час до начала сумерек. Сэм Клеменс послал человека сообщить Джону, что он желает обсудить с ним возможность заключения союза. Джон, похоже, ничего не имел против такого решения вопроса. Во время переговоров Сэм стоял на берегу, а его будущий союзник — на палубе галеры. Сэм, подогрев свой энтузиазм хорошим глотком виски, описал сложившуюся ситуацию и изложил идею постройки огромного корабля.
Джон оказался невысоким широкоплечим человеком с рыжеватыми волосами и хитрым выражением голубых глаз. Он дружелюбно улыбнулся Сэму и ответил на английском, который, против ожидания, был вполне понятен. Выяснилось, что раньше он прожил около десяти лет среди виргинцев восемнадцатого века. Благодаря этому его язык не являлся смесью средневекового английского и франко-нормандского, как в тайне опасался Сэм.
Джон быстро понял, какие выгоды сулит ему союз с Клеменсом против фон Радовитца. Несомненно, у Джона имелись свои соображения о том, что он станет делать после разгрома прусского генерала. Сейчас, однако, он проявил готовность заключить союз и высадился на берег, всячески демонстрируя свое дружелюбие. Соглашение между сторонами было окончательно скреплено обильным возлиянием, после чего Джон приказал освободить Джо Миллера, сидевшего в клетке на флагманской галере.
Слезы показались на глазах Сэма, когда он увидел своего друга. Гигантопитек налетел на него подобно Ниагарскому водопаду, и ребра Сэма хрустнули в его могучих объятиях.
Итак, союз был заключен. Фон Ритгофен, однако, шепнул на ухо Сэму:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
