расследованию? – Отец Дерека положил руки ладонями на стол. – Мы хотим, чтобы убийца Стюарта понес заслуженное наказание.
– Мистер Шенкли, вы часто общаетесь с родственниками Стюарта? – спросил Сазерленд.
– Не особенно.
– Да, они говорили. Вы выразили им свои соболезнования?
Шенкли-старший прокашлялся.
– У меня нет их адреса.
Кларк заметила, как Дерек Шенкли поднял бровь – его отец снова солгал.
– А после того как Стюарт пропал без вести, у Дерека уже не было повода общаться с его семьей, – заметил Сазерленд.
– Что они там наговорили? – неприязненно спросил Шенкли-старший.
– Что они пытались связаться с Дереком, но он оказался не слишком общительным.
– Они меня никогда не любили, – признал Дерек. – Я думал, они винят меня.
– Винят в чем?
– Они считали, что Стюарт мог сбежать от меня.
– Зачем ему сбегать?
– Он и не сбежал. – Глаза у Дерека стеклянно заблестели от подступивших слез.
– Отношения между вами не были натянутыми? Вы не ссорились?
Дерек взглянул на Кларк:
– Вы же видели нас в “Храбрых сердцах”. Как по-вашему?
– Вы веселились от души, как я и сказала.
– Нам всегда бывало весело. – Он сложил руки, словно подтверждая свое заявление. Скрипнула кожаная куртка.
– А вы, мистер Шенкли? – Сазерленд не спускал глаз с Шенкли-старшего. – У вас были какие-нибудь трения со Стюартом?
– Абсолютно никаких.
– Вы вполне принимаете сексуальные склонности Дерека?
– Он же мой сын. Конечно, принимаю.
Похоже, эту фразу Шенкли-старший старательно отрепетировал. Дерек взглянул на отца. Вот он, третий раз, подытожила Кларк. Третья невинная ложь в пользу сына. Она обратилась к Дереку:
– Скажите, вы еще поддерживаете связь с прежними друзьями? С друзьями, которых мог бы знать и Стюарт?
– С некоторыми – да.
– Мы сейчас составляем список людей, с которыми нам надо поговорить. Вы не могли бы помочь нам с адресами или номерами телефонов?
– Конечно. У меня сегодня нет лекций.
– Все еще преподаете теорию массовых коммуникаций?
Дерек кивнул.
– Кем будут работать ваши студенты по окончании курса?
– Работы на всех не хватит, а за ту, что есть, часто не платят. Предполагается, что они будут работать за связи, за хорошее резюме или потому что условия практики столь роскошны, что платить уже необязательно. – Он закатил глаза, и Шивон переключилась на отца:
– Хотела кое-что у вас спросить, мистер Шенкли. Вопрос касается ночного клуба “Бродяги”.
– Что именно?
– Клуб несколько раз становился объектом полицейских рейдов. Внеплановых рейдов. Но вашего сына и Стюарта там никогда не оказывалось.
– Что вы хотите сказать?
– Вы тогда были следователем, и у вас везде имелись друзья. Вот и все, сэр.
Алекс Шенкли перевел взгляд с Шивон на Сазерленда:
– Не понимаю, какое отношение все это имеет к убийству Стюарта.
Сазерленд – он, похоже, был согласен с Шенкли-старшим – посмотрел на Кларк.
– Может быть, Дерек ненадолго выйдет? – предложила Шивон.
Сын взглянул на отца, и тот кивнул. Шивон дождалась, когда Дерек закроет за собой дверь.
– То, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. Мои слова могут оказаться для вас полезными – они помогут вам подготовиться.
– А что взамен? – спросил Алекс Шенкли.
– Вы ответите на мой вопрос.
Шенкли поразмыслил и наконец ответил:
– Хорошо.
Шивон облизала губы.
– Лодыжки Стюарта были скованы наручниками. Вероятнее всего – полицейскими наручниками. Мы пока держим этот факт при себе, поэтому прошу вас никому не говорить, даже Дереку.
Шенкли кивком дал понять, что все понял:
– Общественность решит, что убийца был полицейским. А я полицейский в отставке.
– Теперь вы знаете, чего ждать, – констатировала Кларк.
Шенкли снова кивнул:
– Задавайте вопрос.
– Кто-нибудь предупреждал вас насчет полицейских рейдов в “Бродягах”?
– А как бы это выглядело – сына следователя из убойного отдела заталкивают в полицейский фургон?
– То есть “да”?
– Да.
– Ваш доброжелатель наверняка был свой человек, кто-нибудь из местных.
– Свой вопрос, инспектор Кларк, вы уже задали. Вы заставляете меня чувствовать себя стукачом, но я вам отвечаю как на духу. – Шенкли-старший откинулся на спинку стула и сложил руки. Шивон только теперь заметила, насколько сын – отражение отца.
– Вы не убивали Стюарта Блума, мистер Шенкли? – спросил Сазерленд.
– Не убивал.
– И не отдавали такого распоряжения? И не ускорили его смерть как-то иначе?
– Нет.
– У вас дома случайно не завалялись старые наручники? – Сазерленд пристально смотрел на Шенкли-старшего, тот кивнул. – А они случайно не сбежали в самоволку сколько-то лет назад?
– Ни в коем случае.
– Вы уверены?
Шенкли уставился на дверь:
– Эта история сильно подкосила Дерека. Несколько месяцев после исчезновения Стюарта он готов был руки на себя наложить. Даже теперь… – Он покачал головой и вздохнул. – Я далеко не сразу понял, как много они значили друг для друга.
– Ваша жена?.. – спросила Кларк.
– Умерла, когда Дерек был маленьким.
– Вы сами его воспитывали?
– Семья помогала.
– Поэтому странно, что вы так и не смогли связаться с родными Стюарта.
Шенкли поочередно сердито глянул на следователей.
– Вы слышали, что они про нас говорили? Про полицейских вроде нас с вами, которые работают, не щадя себя? Когда Стюарт исчез, его мать звонила мне день и ночь – и в отдел, и домой. Ни минуты покоя не давала: я-де должен встать на колени и покаяться, отчитаться перед всей этой толпой журналюг.
– А ваш сын теперь обучает следующее поколение журналистов, – заметила Кларк.
Шенкли-старший хмыкнул. Сазерленд поерзал на стуле и сказал:
– Не проясните историю с наручниками?
Шенкли хлопнул ладонью по столу:
– Я уже говорил вам, что не имею ко всему этому никакого отношения.
– И не знаете, кто мог бы иметь?
– Нет.
– Тогда мы, вероятно, закончили. – Сазерленд сделал движение, чтобы встать.
– Не исключено, что нам понадобится поговорить с вами еще раз, – предупредила Кларк. – И, пока Дерек здесь, хорошо бы получить от него телефоны и прочее.
– Если он сумеет составить этот список. Но он вряд ли помнит всех. Если он не сможет записать телефонный номер или чье-нибудь имя, не нужно искать в этом умысел. – Шенкли помолчал и договорил, указывая куда-то между следователями: – Не забывайте, я знаю, как вы мыслите. И знаю, насколько ошибочным может оказаться ход ваших мыслей. Я всегда стоял и буду стоять за честь полиции, но я знаю.
– Не судите по прошлым делам, мистер Шенкли, – сказала Шивон Кларк. – Поверьте, мы многому научились, глядя на косяки и уютные тайные договорчики вашего поколения.
Вечером, выпив в компании Сазерленда всего стаканчик, Шивон Кларк отправилась к обиталищу Ребуса, нажала на кнопку звонка и наклонилась к домофону.
– Да? – квакнул голос Ребуса.
– Я тебя искала в Медоус.
– Я там уже был.
Дверь запела, давая понять, что открыта. Кларк поднялась на два лестничных марша. Ребус уже ждал на площадке, рядом с ним вилял хвостом Брилло.
– Хочу заметить, Шивон, что