Вторая следует примеру сестры и тоже стопорится, не дойдя до меня.
– Мил, а чего такое? Где твой обычный запал? – смеется Марина и подхватывает дочку на руки. – Ты же у нас боевая девчонка.
Целует её.
Ага, Мила. Пытаюсь отыскать признаки, по которым их можно различать… и проваливаюсь. Они абсолютно одинаковые.
Черт…
– Она сегодня какая-то тихая, наоборот, – смеется бывшая теща.
Мира же встряхивает двумя хвостиками и все же рискует подойти ко мне.
– Мил, это папа, ты забыла уже? – Марина тихо разговаривает с дочерью.
А у меня сердце замирает от слова «папа», произнесённого её нежным голосом. Совсем расклеился. Папаша…
– А я принес вам кое-что.
Ага, заинтересовал. Две пары одинаковых глаз направлены на мою сидящую фигуру. Мила вырывается из рук Марины и встает рядом с сестрой.
– Ага, интересно стало?
Боковым зрением замечаю, как мама Марины выходит из комнаты и притворяет за собой дверь, оставляя нас вчетвером.
Девчонки тянут ручки и сжимают их в кулачки.
– Ну вот, раздразнил, теперь показывай, – смеется Марина и садится на пол, подгибая под себя ноги.
Залипаю на ней. Но быстро стряхиваю наваждение. Не время расклеиваться и растекаться тут из-за неё лужей.
– А как их различать? – задаю сразу же вопрос, который беспокоит, стоило переступить порог.
Марина хмыкает.
Я же достаю для девчонок две игрушки, которые выбрала Марина.
–У Милы на щечке правой две родинки, – бывшая показывает на место, где они, и я присматриваюсь, и точно, – а у Миры нет.
– И все?
Она пожимает плечами.
– Да оно уже на автомате. Они разные совсем. Поймешь, когда поближе познакомитесь.
И вот это её «когда познакомитесь» ослабляет внутреннее напряжение. Значит, она окончательно решила не мешать мне покорять своих детей.
– Наиль, – серьезный взгляд карих глаз продирает, и я с трудом не ежусь, – только у меня просьба к тебе.
Вопросительно выгибаю бровь.
– Если ты не уверен, что ты будешь с ними, или ты решишь завести другую семью и отвернешься от них, лучше уходи сейчас. Они не игрушки…
Что? Отвернуться от них? Да она в своем уме?
Глава 19
Марина
Его взгляд меняется. Но меня это ни капли не пугает. Мне важнее спокойствие дочерей, чем хорошее расположение духа моего бывшего мужа. Важно обсудить вот этот момент. Моим лисам не нужен временный папа, и пусть Наиль сразу определяется… до конца он с ними или лучше пусть исчезнет сразу.
Наиль придерживает девчонок, чтоб не задеть их, и медленно встает. В глазах застывший лед. Уверенно шагает ко мне. Девчонки пока заняты разглядыванием подарков и не сильно смотрят на нас.
А я не могу глаз отвести от бывшего. Его мощная грудь возникает перед глазами, а я бесстрашно поднимаю на него взгляд.
– Ты думаешь, что ты говоришь? – цедит он сквозь зубы.
Не поддаюсь на его энергетику. За дочерей я готова стоять горой, и мне плевать, кто будет передо мной: их родной отец или кто-то ещё.
– Я говорю как есть. Сейчас для них твое появление не будет ударом. Но если года через три или больше ты женишься и заведешь ещё ребенка, то они могут это болезненно пережить. Точнее, – начинаю жестикулировать, – я не против того, что у тебя будет другая семья. Не подумай. Но от них не отворачивайся, Наиль, пожалуйста.
Я стараюсь говорить спокойно, но одна лишь мысль, что у него будет после меня жена, будут дети не только от меня разрывает на куски. Но я держусь…я не в правде ему запрещать строить жизнь дальше. У самой такой же план, и плевать, что пока он буксует на том, что я одна со своими девочками. Мне и этого достаточно.
Наиль наклоняется, и его щека касается моей.
– Я не собираюсь отворачиваться от них ни через три года, ни через пятнадцать. Это понятно?
Сжимаю губы, чтобы не повернуться и не прикоснуться к его коже. Медленно киваю. Сама отступаю, потому что от такой близости Наиля не стоит ждать чего-то хорошего. Моя память все ещё подкидывает картинки из прошлого. Где мы были счастливы…
– Хорошо, я тебя поняла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наиль, стиснув зубы, кивает и тоже возвращается поближе к девчонкам. Мила тянет к нему игрушку, чем выводит Таранова из равновесия. Я вижу на его лице растерянность и стараюсь не хмыкнуть.
Он только учится, и ему предстоит многое узнать о маленьких детях.
– Она тебе показывает свою игрушку. Делится.
Наиль стреляет в меня быстрым взглядом и снова сосредотачивается на дочери.
– Мила, это мне?
Ого, с первого раза понимает, кто перед ним. Дочь кивает и снова тянет ручку. Наиль берет в руки её поющего жирафа и с серьезным видом нажимает кнопку. Бывший слегка вздрагивает, когда раздается звук, а я все же не сдерживаю смешка.
Он слышит этот звук и поднимает на меня возмущенный взгляд. А я пожимаю в ответ плечами.
– Привыкай, – развожу руками.
– Да уж привыкну, – бурчит под нос, – кстати, по поводу переезда.
Внутри все холодеет. А я уж надеялась, что девчонки его отвлекут от этого разговора и он не вспомнит. Нет, с памятью у Наиля всегда был порядок.
– Наиль, давай мы не будем торопиться, – складываю руки в молитвенном жесте, – подумай о девочках. Я понимаю, что у тебя горят сроки, но им нужно к тебе привыкнуть.
Таранов недовольно сжимает губы, но не бросается на меня с возражениями. А значит, у меня есть все шансы убедить его в своей правоте.
– Марин, нам надо будет появляться много где. Вместе, – он делает ударение на последнее слово.
– Прям с детьми?
Меня слегка шокирует такая перспектива. Но я даю шанс высказаться бывшему. Он качает головой.
– Нет, не везде. Мне предложили появиться хотя бы раз с дочерями, когда мы объявим о том, что снова вместе.
Закатываю глаза. У меня в голове пока никак не укладывается, что именно будет происходить.
– А после того, как ты добьешься места в администрации, ты что будешь делать?
Наиль поднимает на меня вопросительный взгляд.
– Что ты имеешь в виду?
Развожу руками.
– Куда ты нас денешь? Просто скажем, что снова разошлись?
Он хмурится. Лицо становится строже и взрослее.
– Мы какое-то время ещё будем вместе.
– Типа вместе, – изображаю в воздухе кавычки.
– Да, – давит голосом, – типа. У дочерей теперь будет два родителя, Марина. Смирись с этим.
Дую щеки.
– Я и не собираюсь как-то этому препятствовать. Просто…
Осекаюсь. Черт, а как эту тему поднять?
– Что?
Наиль снова подходит почти вплотную и встает напротив, убрав руки в карманы брюк. Стоит, как из камня высечен. Каждая черточка знакома до боли под ребрами. И хочется просто постоять и посмотреть на него. Но это губительно…
– Что насчет личной жизни? – все же рискую и тут же жалею.
Наиль в один шаг преодолевает небольшое расстояние и прижимает меня к комоду, который стоит за спиной. Вдыхаю и забываю выдохнуть, когда мое сердце ударяется о ребра от его близости.
Боже… ну что за дура я такая? Почему после всего, что он сотворил с нами и с нашей семьей, я все ещё так остро реагирую на него? Не могу забыть…
– Наша личная жизнь на время нашего уговора — только мы вдвоем. Никаких свиданок с Лапиным.
Прищуриваюсь. Внутри вспыхивает факелом злость. Приходится даже стиснуть зубы покрепче, чтобы не начать ругаться. Не хочу скандалов при моих лисах.
Бросаю на них взгляд и убеждаюсь, что все в порядке. Мила чем-то шуршит в игрушечном домике, Мира играет с папиной игрушкой. Мои крошки…
– А что насчет тебя? Это ты у нас любитель сходить налево.
Серые глаза вспыхивают звериным бешенством. Наиль открывает рот, но, видимо, тоже вспоминает, что мы тут не одни. Оборачивается на дочерей, и я слышу его громкий выдох.
– Я тоже буду держать себя в руках, не переживай за это, – недовольно цедит.
– Отлично. Но пока никакого переезда. Можешь проводить с девчонками все свободное время, – поднимаю руки, – я совсем не против. Но жить пока лучше так, как мы жили до этого.
