шести километров, ширина — полтора. И это свежий излом: земля ещё не успела полностью испоганиться его ядом. И он, вероятно, полностью находится под толщей болотных вод. Такие вот дела…
Нам ещё дважды приходилось сражаться, и дважды я по полной атаковал тварей. По-другому попросту пока не умел. В первый раз нас задолбали две белки, выросшие до размеров кошки. Они терроризировали нас, бросая ветки, камни и шишки. Это было не очень опасно и даже забавно, вот только кричали они при этом столь сильно, что привлекли каких-то двух птиц. Тоже переростки, тоже шизанутые на всю голову и с полностью отсутствующим инстинктом самосохранения.
Достать что белок, что этих пернатых было непросто. Последние так ещё и метали в нас полуметровые перья, что выдирали из собственной жопы. И летали эти снаряды не хуже дротиков. В общем, замудохался с ними я будь здоров…
После боя Михаил заставил все перья собрать, мол, это редкий, относительно лёгкий и дорогой ингредиент.
— Стрелы, что ли, делают? — ткнул я пальцем в небо и угадал.
А затем мне в голову пришла мысль о том, что и мне дальнобойное оружие, способное поглощать и переносить мою силу, не помешает. Не знаю, когда я там исцелюсь и исцелюсь ли вообще, но точно могу сказать, что падать без сил в окружении врагов и после выстрела из лука на расстоянии в пару десятков метров — разные вещи. Хотя бы попробую, всё равно я тут познаю мир.
Отец и родичи никогда лук и другое стрелковое оружие не использовали в качестве основного или второстепенного. Запасы их маны были слишком скудны, а сама энергия слишком властной и разрушительной. Любой лук выдержал бы всего парочку выстрелов, а потом превратился в труху. Да и цена за промах слишком велика…
Нет, что-то в этой идее есть. Может быть не заморачиваться с луком и сделать что-то другое из дальнобойного оружия? Духовые трубки, самострелы или же…
— Дядька, надо к лягушкам вернуться. Мне их языки понадобятся.
— Да? Зачем?
— Хех, я только что придумал идеальное для себя оружие — рогатка! — злобно ухмыльнулся я, представляя, как буду с пары десятков шагов отправлять заряженный энергией разрушения камушек. Если, конечно, найду подходящий камушек.
И чем дальше я шёл, подбирая подходящие палки, валяющиеся под ногами, тем больше мне нравилась эта идея. Не каждое дерево подойдёт. Нужно изменённое, причём такое, что давно уже столкнулось с маной излома и преобразовалось в магическую древесину. Хорошо ещё, что только земля чернеет вокруг изломов, а деревья, камни и всё прочее лишь пропитывается энергией, как и всякие лягушки и муравьишки.
В общем, нужно найти хорошую, крепкую древесину, что справится с нагрузкой. Моя магия слишком разрушительна, и обычные материалы рассыплются уже после первого использования, если не раньше… И надо заранее научится стрелять. С этим проблем не возникнет. Для тренировочной рогатки любая деревяшка подойдёт.
И надо ещё кое-что попробовать. Искусство, что предки давным-давно практиковали, но в какой-то момент забросили из-за малой эффективности. Хочу попробовать подчинить себе тварь излома!
Отец поделился, что даже у него это не получилось сделать. Оно и понятно: это искусство требовало в первую очередь кучу маны, с запасами которой у нас всегда были проблемы, и деликатной работы. Так что заняться этим могли только Высшие маги нашего рода. Однако же в моём случае — нужно лишь найти подходящий экземпляр!
В общем, экспериментировать мне и экспериментировать, познавая новые грани моей собственной силы.
От автора: Не забудь подписаться на автора и добавить книгу в библиотеку, чтобы получать свежие уведомления о продолжении истории каждый день!
Интерлюдия 2
День спустя. Новороссийск. Темница для магов.
— Владимир Михайлович, просыпайтесь. Солнце уже давно встало, а вы всё ленитесь, — окатив ведром с помоями графского сына, надсмотрщики с частично выбитыми зубами рассмеялись и пнули заключённого по рёбрам, заставляя вновь застонать.
— Сегодня вам повезло, ваше благородие, к вам гость. Так что, будьте так любезны, приведите себя в порядок. Ха-ха-ха.
Парочка шакалов ушла, и на их место пришли те, кто схватили юного аристократа, напав на расслабленного члена боярского рода из засады и частично пленив, частично перебив его людей.
На голову не такого уж и юного графа надели мешок и повели по коридорам, не снимая антимагические браслеты. В конце концов, Владимир был выпускником магической академии и за время службы и несения стражи у границы с изломом достиг шестого ранга по шкале магов. А это был очень и очень уважаемый ранг среди дворян его статуса. Таких как минимум опасались.
К удивлению пленника, его и впрямь начали приводить в порядок. Пудрой скрыли синяки, голову помыли и причесали. На тело вместо холщовой рубашки надели белую шёлковую. В общем, если бы не разбитые губы, два сломанных и посиневших пальца, а также периодические приступы кровавого кашля, то его можно было бы считать рядовым аристократом, что выбрался в город выпить чашечку кофе.
Стража притащила Владимира в кабинет начальника, где и оставила дожидаться важных гостей в гордом одиночестве. Вскоре за окном раздался скрип и звонкая ругань на весь двор на нерадивого водителя, который до сих пор не удосужился починить тормоза.
Вот и прибыли его пленители. За прошедшее время он уже успел многое обдумать и прийти к определённым выводам:
«Раз я до сих пор жив — род Берестьевых не под забвением. Если же говорить о том, что на меня напали, а позже привезли сюда и, не особо скрывая, заперли в этом дерьмовом трёхэтажном сарае, за месть отца они не переживают… И скорее всего, это всё согласовано с императорским двором. А раз так, значит, скоро мне должны будут предложить какую-то сделку…»
Он уже достаточно промариновался, да и грехов за ним никаких не было. Наоборот, он на хорошем счету числился в академии, и собратья по страже излома жаловали, а там две трети — аристократы. И Владимир считал, что знакомые за него в случае чего наверняка вступятся, как и род его матери, что продолжает нести свою службу на Урале. И он был во многом прав.
В дверь вошли трое человек. И все, к сожалению, были ему знакомы. Глава тайной разведки их Светлого Князя Краснодарского, что допустил подобное, дочь Грачевского, что, судя по всему, очень хотела побить рекорд по окружности талии своего отца и сопляк-воздушник Худопалов.
«А ведь я тебе, продажному гиёнышу, ещё частные уроки
