Раньше Лера клаустрофобией не страдала, но осмотрев выделенные ей «покои» засомневалась — сколько она протянет в таких условиях?
Четыре шага вдоль, три шага поперёк — роскошные апартаменты!
Девушка добралась до кровати и пощупала рукой — что там навалено. Надо же — непритязательно выглядевшие издалека тряпки, вблизи оказались вполне чистыми, хоть и довольно потертыми — матрас, подушка, тонкое одеяло. И простыня! Старенькая, но чистая.
Измученное тело просило принять горизонтальное положение, Валерия не стала возражать — натянула простыню поверх матраса и вытянулась, застонав от облегчения.
Магический светильник медленно угас, погрузив камеру во тьму, и бывшая невеста незаметно для себя погрузилась в сон.
— Чево дрыхнешь? — пробуждение оказалось резким. — Ещё не ночь!
Проморгавшись, Лера обнаружила, что посреди камеры стоит пожилая женщина.
— Быстро жри, мне некогда с тобой рассиживаться, — настаивала тюремщица, подсовывая под нос не до конца проснувшейся Валерии миску и ложку.
В желудке засосало, и девушка послушно принялась за еду. М-да, не дефлопе, конечно, и не рябчики в ананасах, но есть можно!
К сожалению, жидковатая каша с редкими кусочками мяса закончилась скорее, чем она наелась, но попросить добавку Лера не рискнула.
— Значит, так, — женщина забрала тарелку и принялась просвещать, тыкая пальцем. — Это нужник, целься в дырку, там магия всё почистит. Промажешь, придется дышать вонью. Приносить пожрать буду раз в день, к вечеру. Вода в кувшине, опрокинешь или сразу всю выпьешь — новой придётся до вечера ждать. Постель, вижу, уже нашла. Орать, стучать, камни выколупывать — бесполезно, эта камера для магов, в стенах адонит. Отсюда и архимаг не сбежит.
— Так я и не маг, у меня дар не раскрыт, — решила объяснить Валерия. — Можно было так не утруждаться.
— Королю виднее, куда тебя. Сказал — в самую мощную антимагическую камеру, вот и сиди!
— А нет какого-нибудь платья? — Лера развела руками, показывая, в чём она.
— Не было таково приказу. Но если за деньги, то могу поискать. Лиары есть? — девушке показалось, что серые глаза тюремщицы алчно блеснули.
«С недосыпу, да и перенервничала она — вот и мерещится всякое», — успокоила сама себя Лера.
— Денег нет, — развела она руками и повернулась, чтобы сесть на кровать.
— Погодь, а это что? — женщина ухватила девушку за руку и показала на кольцо.
О! Это же обручальное, фамильное! Кевин забыл снять!
Валерия мстительно улыбнулась — сейчас она ка-а-ак продаст родовую ценность предателя за три копейки. Пусть поищет!
— Колечко, — равнодушно ответила она. — Но оно дороже платья!
— А я тебе ещё юбку принесу и рубаху, — тюремщица выразительно посмотрела на босые ноги арестантки, — и чеботы какие-нибудь.
Валерия задумалась — что бы еще вытянуть?
— И пожрать приносить погуще стану, — добавила женщина, с вожделением глядя на кольцо.
— Хорошо, неси! — согласилась заключённая. — Только сначала вещи, а потом кольцо!
Тюремщица кивнула и, подойдя к двери, стукнула в неё. Та приоткрылась, и в камеру заглянул довольно молодой хран.
— Чего, уходим?
— Да, Асташ, пропусти.
— Эх, а она точно не распечатанная ещё? — мужчина смотрел на Валерию также плотоядно, как недавно надзирательница облизывалась на её колечко.
— Точно. Губёшки-то подбери, а то тебе не только их укоротят. Его величество приказал глаз не спускать, и чтоб и волоска не упа…
Дверь захлопнулась.
О, как!
Король приказал её беречь? Надеюсь, не с целью ритуального сожжения на площади?
Лера передёрнула плечами — пока стояла, ноги совсем заледенели — взобралась на кровать с ногами, завернулась в одеяло. И незаметно для себя опять уснула.
— Опять дрыхнешь! — кто-то грубо тряс за плечо. — Всегда знала, что темные — первостатейные лентяи и лежебоки! Вота, принесла одёжу, давай кольцо!
Надо же, тюремщица вернулась. Кажется, всего минуту назад глаза закрыла, уже будят…
Валерия приняла вертикальное положение, борясь с желанием потереть глаза и зевнуть. Спать хотелось зверски, но одежда ей нужна, вон, храны уже заглядываются. Не ровен час… Она прекрасно помнит, что происходит с девушками, которые ложатся с мужчиной без брачного обряда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Сначала посмотрю, что ты принесла, — девушка подняла первую тряпку — юбка, что ли? Невнятного грязно-бутылочного цвета, длинная, присборенная. Целая и, кажется, чистая, хоть и поношенная. Годится.
Следующее — женская рубашка, какие носили слуги, заправляя в юбку. Светлая, длинные рукава, свободный силуэт и ворот на завязочках. Пойдёт.
Третья тряпка оказалась платьем. Конечно, не для высокородной тери, но и не для кухонной прислуги: темно-синее, с небольшим вырезом, рукава три четверти, облегающий лиф и прямая юбка. Довольно новое. По представлениям Валерии такое могла носить компаньонка или доверенная горничная.
Берём!
И туфли! Не новые и капельку великоваты, но удобные, мягкие. Ногам после хождения босиком, просто блаженство!
Да!
— Держи, — Валерия потянула кольцо с пальца и вскрикнула — такое впечатление, что ободок выпустил крючки и вцепился в её кожу. По пальцу пробежала капля крови и шлёпнулась на пол — ничего себе, новости!
Осторожно прикоснулась к кольцу, покрутила его — всё нормально. Ещё раз взялась двумя пальцами и попыталась снять — снова боль и новая капля крови.
Да что же это такое!?
— Не получается? Дай-ка взглянуть ближе, — заинтересовалась тюремщица. — Ага, фамильное, да? Жених, поди, надевал?
— Жених, — уныло кивнула девушка, потирая пострадавшую руку. — Как же его снять?
— А никак, — жизнерадостно просветила её женщина. — Токо сам жених и снимет.
— Жаль… Тогда мне нечем заплатить, — Лера покосилась на ворох одежды и перевела взгляд на туфли — с ними особенно не хотелось расставаться.
— А браслет? — с надеждой спросила женщина, цапнув девушку за руку. — Ничего так. За него тоже можешь всё забрать.
Валерия с опаской подёргала за браслет, про который совсем забыла — а он снимется? Застёжку не видно. Тоже Кевин подарил, сам надел. А вдруг он тоже ей кровь пустит?
— Попробуйте, — предложила она тюремщице, решившись. — Если снимется, то забирайте!
— Иди сюда, тут светлее, — потянула та Леру на середину камеры. — Подыми повыше. Ну-ка, ну-ка…
Покрутив цацку в одну сторону, потом в другую, женщина хмыкнула и надавила одновременно на три синих камня, замочек тихо щёлкнул, и браслет соскользнул ей в руку.
— Вот и всё! — тюремщица с довольным видом рассматривала приобретение. — Как и обещалась, пожрать стану погуще приносить. Сама оденешься или помочь?
— Справлюсь, — ответила Валерия. — А как ты догадалась, что надо нажать на три камня?
— Давно служу тута, на этаже, куда магов сажают. Всякого навидалась, — туманно ответила тюремщица. — Всем хочется жрачку погуще, да постель помягче. До утра, тёмная!
— Постой ещё минутку! Объясни, почему ты меня так назвала?
— Потому что ты — тёмная. Ну, магия у тебя такая, дар тёмный! — увидев, что девушка не понимает, попыталась растолковать женщина. — Шпионка, поди? Надо было лучше иллюзию накладывать, не спалилась бы так быстро. Хотя, нет, не шпионка, больно наивная, да глупая. Неужели, не знаешь, какого цвета твоя искра? Ладно, инквизиция разберётся.
— Кто? — похолодела Лера. — Какая инквизиция?
— Обычная, которая тёмных ловит.
— И сжигает?
— Нет, зачем? Силу вытягивают.
— И отпускают?
— Конечно, всё равно иссушенный маг долго не живёт. Без дара он ни на что не способен, и медленно угасает. Ладно, ты не одна у меня арестантка, других тоже кормить надо, да следить, чтоб не шумели. Пойду я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Дверь за тюремщицей захлопнулась, а Лера так и осталась стоять — в простыне и туфлях, потрясённая, испуганная, растерянная.
Вот это попала!
Это что же, её сюда заперли, чтобы вытянуть у неё силу, и бросить умирать? Дар, которым она даже попользоваться не успела? Не вкусила, не раскрыла, не поняла — каково это, уметь колдовать?
