Сторожевой корабль Северного флота, переоборудованный из рыболовного траулера
Все эти удары заставили командование Северного флота срочно усилить противовоздушную оборону Иокангской военно-морской базы. 15 июня восемь катеров-тральщиков доставили туда вместе с расчетами и запасом боеприпасов десять 20-мм зенитных автоматов «Эрликон», полученных от союзников. Еще через два дня в Иокангу на тральщиках ОВРа была переброшена батарея из четырех 76-мм орудий с личным составом.
Затем в течение июня германская авиация еще несколько раз бомбила Иокангу, но серьезных успехов больше не добилась. Так, 17 июня на подходе к базе одиннадцать Ju-88А атаковали внутренний конвой, следовавший из Архангельска. В его состав входили три транспорта с углем, боеприпасами, пиломатериалами и продовольствием. Их охраняли три сторожевых корабля и три тральщика. Несмотря на многочисленные заходы и сбросы бомб с пикирования, ни один из кораблей не пошел ко дну.
Жаркое лето Мурманска
Началось лето 1942 г. В Заполярье оно не предвещало жарких дней и купания, но люди все равно смотрели на его календарный приход с оптимизмом. Мурманчане и не подозревали, какие испытания вскоре выпадут на их долю.
В течение 1 июня двадцать четыре Ju-88A из KG30 и четырнадцать Ju-87R из I./StG5, которых прикрывали Bf-109F и Bf-110 из JG5, совершили три налета на мурманский порт. Там под разгрузку уже встали девять вновь прибывших судов, но досталось не им. Прямыми попаданиями были потоплены американский транспорт «Эмпайр Старлайт» из конвоя PQ-13, ранее уже дважды поврежденный немцами, и советский пароход «Субботник» тоннажем 325 брт. Оба корабля записали на свой счет пилоты «Штук».
Кроме того, в результате бомбежек был серьезно поврежден причал, сгорели двадцать складов, лесопильный завод, кузница, гужевая база, морской интерклуб, здание управления порта и две столовых. Над Мурманском поднялся огромнейший столб дыма, который было видно за десятки километров. После 1 июня мурманский порт уже представлял собой сплошные развалины.
По итогам дня истребители ВВС Северного флота заявили о трех сбитых «стодевятых», зенитчики – о двух «Юнкерсах», а канониры эсминца «Гремящий» – еще о трех «лаптежниках». На самом же деле 5-й воздушный флот Люфтваффе лишился только одного самолета – Ju-87R-4 W.Nr.6234 «L1+CV» из I./StG5, который был подбит зенитным огнем. Его пилот фельдфебель Георг Гутче (Georg Guttsche) уцелел и затем благополучно вернулся в свою группу, а вот бортрадист-стрелок унтер-офицер Бруно Пранге (Bruno Prange) пропал без вести.
2 июня налеты продолжились с новой силой. В 11.20 по местному времени в Мурманске был подан сигнал «Воздушная тревога», а через двенадцать минут началась зенитная стрельба. С аэродрома Ваенга взлетели пять И-16 и восемь «Харрикейнов» из трех эскадрилий 78-го ИАП.
«Ишаки» капитана Адонкина вступили в бой с большой группой Bf-109, прилетевшей для зачистки неба над городом, чтобы тем самым обезопасить подходящие Ju-87. Впоследствии летчики написали в рапортах, что сумели «связать боем» все «Мессершмитты» и что это, в свою очередь, позволило «Харрикейнам» беспрепятственно атаковать «Штуки». Капитан Дижевский атаковал ближайший штурмовик и, произведя с дистанции 50–100 метров четыре очереди, сбил его. После этого он зашел в хвост второму «лаптежнику» и подбил его, но затем сам был атакован подоспевшими «стодевятыми» из 6-й эскадрильи JG5.
Боевые рапорты других пилотов также свидетельствовали об успехах. Так, лейтенант Н. Николаев атаковал Ju-87 с дистанции буквально десять метров, дал очередь по мотору, который вспыхнул факелом, а фонтан масла, хлынувший оттуда, залил всю переднюю часть его «Харрикейна». Всего же было заявлено о семи сбитых штурмовиках.
Однако в тот раз I./StG5 потеряла во время налета на Мурманск фактически только два Ju-87R-1: W.Nr.5545 «L1+EW» и W.Nr.5485 «L1+LW». Оба экипажа – обер-лейтенант Карл Пойлс (Karl Peuls) и унтер-офицер Якоб Хольтмайер (Jacob Holtmaier), лейтенант Карл Ремпп (Karl Rempp) и обер-ефрейтор Вернер Сэманн (Werner S?mann) – погибли.
В 14.00 последовал второй авиудар по Мурманску. Подходу все тех же «Штук» опять предшествовало появление большой группы «Мессершмиттов». В это время на высоте 3500 метров над западным побережьем Кольского залива патрулировали четыре «Харрикейна» из 768-го ИАП. Внезапно их атаковали несколько пар Bf-109, выскочивших из облаков. Растерявшись, летчики впустую выпустили реактивные снаряды, а потом попытались организовать нечто вроде оборонительного круга. В итоге были сбиты два советских истребителя, а их пилоты спаслись на парашютах.
Всего же в ходе воздушных боев, предшествующих этому налету на Мурманск, советской стороной было потеряно шесть истребителей. Немцы же вышли из сражения без потерь. Взрывами бомб, сброшенных Ju-87, были повреждены причалы № 1 и 12, склад Рыбного порта и подводная лодка Щ-404.
3 июня погода в районе Мурманска ухудшилась. Это дало долгожданную передышку жителям города, летчикам и морякам. Силы ПВО получили пополнение. Из глубины страны прибыли 885-й ЗенАП, а также несколько отдельных зенитно-пулеметных рот и взводов.
Однако перерыв в налетах совсем не означал, что опасаться пока больше нечего. В течение мая – начала июня, помимо дневных бомбежек Мурманска и судов, «Юнкерсы» из KG30 по ночам еще сбрасывали на судоходные фарватеры в Кольском заливе донные мины. И эта мера тоже дала свои результаты.
Вечером 3 июня американский транспорт «Стил Уокер» тоннажем 5685 брт, пришедший в составе конвоя PQ-16 и уже частично разгруженный, вышел из Мурманска на якорную стоянку в губе Кулонга. Уже в 19.58 в районе мыса Мишуков он подорвался на донной мине и начал погружаться в воду. Его попытались отбуксировать на мелководье, но в 20.43, не доходя около двух кабельтовых[53] до берега, судно затонуло на глубине около двадцати метров.
Тем временем штаб 5-го воздушного флота Люфтваффе изучал обстановку. Гитлер распорядился полностью пресечь поставки английской и американской техники в Советский Союз через Мурманск, и этот приказ надо было выполнять. Весьма небольшие силы, имевшиеся в Северной Норвегии в распоряжении командующего флотом генерал-оберста Штумпфа, можно было далее использовать для трех основных целей: атаковать суда в открытом море, бомбить мурманский порт и находящиеся там корабли, атаковать железнодорожные станции и перегоны на Кировской железной дороге.
Косвенно повлиять на работу порта также можно было, пол-ностью разрушив жилые кварталы Мурманска. Дело в том, что тысячи рабочих, обеспечивавших разгрузку судов и последующую погрузку всего доставленного ими на эшелоны, где-то жили. А лишиться крыши над головой в условиях Заполярья было катастрофой. Кроме того, можно было попытаться уничтожить имевшиеся в городе запасы продовольствия.
Тактику налетов на Мурманск было решено изменить. Вместо регулярных ударов группами по 13–15 бомбардировщиков генерал-оберст Штумпф приказал перейти к ударам одиночными машинами либо группами по два-три самолета с интервалом в 30–40 минут. Это должно было не только запутать и дезориентировать советскую ПВО, но и привести к изматыванию сил летчиков и зенитчиков, сломить моральный дух мирного населения.
Все это претворилось на практике 5 июня, как только погода улучшилась. Немцы не просто возобновили налеты на Мурманск и его окрестности, отныне состояние «Воздушная тревога» длилось в городе по 16–18 часов.
Здесь важно отметить, что германская агентура в Мурманске, несмотря на постоянную профилактическую работу органов НКВД, работала очень эффективно. Штаб 5-го воздушного флота прекрасно знал обстановку в городе, в его распоряжении имелись подробные схемы инженерных коммуникаций, водопровода, сведения о расположении секретных и замаскированных объектов.
В 1942 г. жители особенно почувствовали на себе эту информированность противника. Так, промышленные предприятия города пытались маневрировать графиком работы. Если бомбардировки в основном происходили днем, то основную массу работ переносили на ночь. Однако через некоторое время начинались ночные бомбежки, а днем немцы делали перерыв. Затем все повторялось в обратной последовательности, и так по нескольку раз.
Итак, 5 июня в Мурманске была в очередной раз объявлена воздушная тревога, по всему городу завыли сирены, а в порту ревуны кораблей. Однако «Штуки» неожиданно направились не по привычному маршруту к порту, а в сторону так называемого Планерного поля, бывшего, по сути, большим пустырем. Сделав круг над этой площадкой, самолеты один за другим делали переворот через крыло и почти вертикально пикировали к земле. Было отчетливо видно, как от них отделяются бомбы, и вскоре землю сотрясли мощные взрывы. Через некоторое время появилась новая группа Ju-87, и картина повторилась. Причем сбрасывались бомбы большой мощности, так что грохот взрывов был слышен за тридцать километров. Потом последовал третий подряд удар, и все по одному и тому же месту. Вскоре весь район Планерного поля охватили дым и пламя.
