Стоит спиной. Подхожу бесшумно.
Слушай свое сердце…
Обнимаю, сцепляя руки у него на груди. Пытается повернуться, не даю. Теплый. И свой.
— Подожди… Я хочу кое-что сказать… — долго собираюсь с мыслями.
— Я дура. Идиотка. Прости меня… После всего, что я сделала, это я предатель…
Напрягается.
— Линда…
— Не перебивай, я хочу сказать… — голос проседает, коленки трясутся от волнения. — Я понимаю, ты в праве меня ненавидеть за то, что поверила постороннему человеку, можешь не прощать меня, просто знай, я люблю тебя…
От страха зажмуриваюсь.
Молчим. Долго.
Я чувствую, как он расслабляется. И мне это дает силы.
Слышу, как бьется его сердце. И мое подстраивается. Они стучат вместе. В унисон. И это так искренне и доверительно. Утыкаюсь лицом в его сильную спину. Дышу его запахом.
Разворачивается, смотрит на меня. А я на него. В родные глаза. И я уже все поняла. В них ни ненависти, ни обиды, ни печали. Только тепло, забота и любовь.
Дождь давно прекратился. Люди вышли из своих домов. Некоторые косятся на нас. А мы все стоим. И нам хорошо.
Вспомнила как мы, нелепо, познакомились. И с ужасом представила, что было бы, если я не сбежала в Краснодар? Пошла бы против себя? Против своего сердца? Я бы так и не узнала что такое любовь…
— Что случилось? — с тревогой заглядывает в глаза.
— Теперь все хорошо…
— Пошли греться?
— А мне уже тепло… с тобой…
Эпилог. Свадьба будет?
— Ну, кто придумал устраивать свадьбу 31 декабря? Это же бред? — бубню я.
— Ну, что ты ворчишь? Порадовалась лучше бы… — смеется Марк.
— Так, я рада. Но почему в новый год? Почему весной нельзя? Вон, смотри… — киваю ему на дорогу. — Пробки какие. Все едут за зеленым горошком, а мы тащимся в загс…
Еле-еле плетемся по парковке. А все потому, что я решила выпендриться и напялила ботильоны на высоченных каблуках. Недели две уже нас засыпает снегом, коммунальные службы не справляются и у нас не чищены улицы. И я иду по буграм. С утра тоже идет снег, и я иду, так сказать, на ощупь. Пару раз чуть не навернулась. Но Марк крепко меня держит. К н и г о е д . н е т
— И еще, напомни мне, пожалуйста, об этом моменте, когда я снова захочу обуть сапоги на каблуке…
— Что, совсем тяжко? — с сочувствием.
— Да… — вздыхаю. — Я же не думала, что придется так далеко машину оставить…
Останавливается, перехватывает за другую руку.
— Таааак… — с недоверием и прищуром заглядывает в глаза.
А я в непонятках стою, хлопаю ресницами.
— Я не понял, а где кольцо? — опускает взгляд на мои руки.
Фух, я то думала… накосячила где-то.
Марк вчера сделал мне предложение, и мы договорились, что сегодня, на семейном торжестве, объявим об этом всем.
— Ну, оно мне большевато, потерять не хочу… — миленько улыбаюсь и чмокаю в нос.
— Ладно, после праздников, схожу уменьшу. Но дома вечером надень, пожалуйста… — чмокает в ответ. — Идем сюда…
Поднимает на руки.
— Эй… ты чего? — лепечу я.
— Ну, мы так до следующего года не дойдем…и тебе же тяжело…
— Ты мой герой…
Отношения у нас, как по мне, идеальные. Я в основном косячу, а он разруливает.
Гармония…
Это я, конечно, утрирую…
Начиналось у нас, не все как у людей, но мы наверстали упущенное. После нашего воссоединения, у меня почти сразу началась учеба.
И меня утром отвозили на учебу, в обед забирали. Вечером мы катались по городу.
У нас было все. Прогулки, кафешки, свидания под луной.
А сейчас мы с Марком живем вместе. Уже месяц. Папу пришлось долго уговаривать. Но Марк с ним поговорил наедине и папа сдался. Не знаю, что ж он там ему сказал, но получилось.
А, вообще, я ему благодарна, что все вопросы, касающиеся папы, Марк берет на себя.
— Всё слезай… — ставит на крыльцо.
Стряхиваем с себя снег.
Заходим внутрь. Родители должны быть уже здесь. Сандра на регистрацию не успевает, придет уже на торжество.
Оказывается, не одни мы такие. В загсе несколько пар помимо нашей.
Среди толпы замечаю папу, пока Марк сдает наши пальто в гардероб. Машу ему рукой, подходит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Чернее тучи.
— А где мама? — спрашиваю с тревогой.
— Она должна уже быть здесь, звоню… — показывает телефон. — Не берет трубку.
— А почему вы не вместе приехали? — уточняю.
— Жених не должен видеть невесту до свадьбы… — разводит руками.
Я только глаза закатываю.
— Вы ж вместе живете… — вроде двадцать первый век, и такие предрассудки.
— Может невеста сбежала? — вклинивается Марк и улыбается во все тридцать два.
— Что? — оседает отец. Хорошо, что хоть диванчик сзади стоял.
— Да не сбежала она. Марк неудачно пошутил… — пихаю Марка локтем в бок и выразительно смотрю на него.
— Шутка же… — шепотом.
Хороша шутка…
Я очень рада, что папа с мамой снова вместе. Да, не все гладко у них было последние годы, но они простили друг друга и снова вместе.
Вот только где ж невеста? Не верю я, что мама сбежала.
Звоню со своего. Не берет.
Уже наша очередь прошла.
Не придумав ничего лучше, едем домой.
— Таня! — рявкает отец, еще толком не успев зайти в дом. Она ошарашенная подбегает. — Где Ольга?
— После салона пришла счастливая, собиралась, а потом в слезах выбежала из дома. Я сама ничего не поняла.
Это капец. Что случилось? И где ее искать?
— Всё… она решила меня бросить… отомстить…
— Ну, и что ты говоришь? Тебя не смущает тот факт, что она в слезах убежала? Давай вспоминай. Ты мог, чем-то ее обидеть?
— Вчера все нормально было. А сегодня я с ней даже не разговаривал… я не знаю… — падает в кресло, закрывает глаза.
— Так…сиди здесь. Мы с Марком съездим в салон, узнаем, там тетя Марина работает. Может она ей говорила что-нибудь.
— Я с вами поеду… — соскакивает отец.
— А если она вернется? М? — встаю в позу. — Нет, уж… остаешься. Таня! Накапай ему что-нибудь для успокоения…
— Коньяку!
— Валерьянки! — грозно.
Сейчас с горя напьется, а потом как его пьяного женить.
— Ну, ничего себе, у тебя стрессоустойчивость… Даже я растерялся… — говорит Марк, когда мы подходим к машине.
— Да, я знаю маму, она его любит, и не бросит. Просто что-то случилось.
— Вот только попробуй выкинуть что-то подобное на нашей свадьбе… — открывает мне дверь. — Я тебя… зацелую до смерти…
Чмокает несколько раз в губы.
С виду я, конечно, спокойная. Но внутри, меня знатно потряхивает…
Набираю еще раз. Не берет.
С торжественной регистрацией мы уже пролетели. Но если успеем до пяти, их просто распишут. Папа договорился.
Около салона тоже не одного свободного места. Хорошо, хоть додумалась свои старые ботинки обуть. Могу теперь ходить.
— Теть Марин, вы маму сегодня видели? — сразу на входе в салон перехватываю ее.
— Линочка, привет! Конечно, всё сделали, упорхнула бабочка на свою свадьбу… Оставайся, сейчас место освободится, и из тебя богиню сделаем.
— Нет, мы маму ищем, она ушла, на звонки не отвечает, на свадьбу на свою не пришла. Она вам ничего не говорила? Куда пойдет? Или с кем?
— Нет, зайчик… — расстроенно.
Больше идей у меня нет. Возвращаемся домой ни с чем, расстроенные.
Папа уже не такой хмурый, но теперь переживает, что вдруг вообще, что-то страшное случилось.
Мы сидим молча в гостинной. Каждый думает о своем. Я хотела уже в полицию ехать, но Марк сказал, что бесполезно. Они примут заявление только через трое суток.
— Можно еще больницы обзвонить и… морги… — Таня сначала сказала, потом подумала.
Папа на нее зыркнул грозно и она слиняла.
Тишина…
Входная дверь открывается… мы все срываемся в коридор.
Мама… уставшая и заплаканная.
— Оль, ты где была, черт тебя… — не закончил фразу папа. Кинулся обнимать. — Я чуть с ума не сошел…
— Саш… прости меня, пожалуйста… свадьбу надо отменять…
— Почему?
