Мобильный телефон лежал на столе, и она все время поглядывала на него, мысленно приказывая зазвонить. Ей так хотелось, чтобы Макс снова с ней связался, просто услышать его голос. Но телефон упорно молчал. Это было похоже на пытку. Она импульсивно схватила телефон и набрала номер своего отца в Эдинбурге.
Слушая гудки, Изабелла почувствовала тревогу. Она пожалела, что отец не пользуется автоответчиком, он презирал, по его выражению, «новомодную технику» — мобильные телефоны, компьютеры и тому подобное. Когда она уже потеряла всякую надежду поговорить с ним, в трубке раздался его голос, резкий и четкий, ясно выговаривающий каждый слог. Он методично назвал свое полное имя и номер телефона.
— Изабелла, дорогая! — воскликнул он, услышав голос дочери. — Ты обычно не звонишь в такое время. Разве ты не на работе?
— Я на работе, папа. Но у меня иногда выпадают свободные минуты для личных дел. — Изабелла улыбнулась, зная, как отец печется о старательном и точном исполнении служебных обязанностей.
— Неужели? Ну наверное, так и есть. Конечно, в моей молодости все было по другому.
— Разумеется. Я просто позвонила, чтобы спросить, как ты живешь.
— У меня все хорошо, дорогая. — Последовала пауза. — Да, я вполне здоров, правда. — Он неожиданно закашлялся.
Услышав хриплый резкий кашель, Изабелла встревожилась. Отец никогда не вдавался в подробности, категорично заявляя о своем хорошем здоровье.
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь «вполне здоров»? Какие-то проблемы?
— Не-ет, — протяжно ответил он, что делало шотландский акцент более заметным.
— Ты уверен? — Изабелла крепко сжала трубку в руке. — Ты должен сказать, если что-то не так. Несправедливо скрывать это от меня.
— Всего лишь маленькая проблема с сердцем, — отрезал он. — Тебе совершенно не о чем волноваться.
Господи! Теперь она слышала по его голосу, что все совсем не так уж хорошо: он немного задыхался, обычно безупречная речь перемежалась небольшими запинками.
— И как давно это продолжается? Ты ходил к врачу?
— На этой неделе докторша заходила ко мне пару раз. Просто для проверки, знаешь ли. Она славная девочка, но я считаю, что она зря тратит время.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, природа берет свое, когда доживаешь до моего возраста, дорогая. Нет смысла это отрицать.
— Я приеду тебя навестить, — твердо сказала Изабелла. — В ближайший уикэнд.
— В этом нет необходимости, дорогая. Со мной все будет в полном порядке. Миссис Прингл удовлетворяет все мои потребности.
— Миссис Прингл — твоя экономка, — возразила Изабелла. — Она готовит тебе еду, поддерживает чистоту и порядок в доме, но она не может позаботиться о тебе так, как дочь.
— Этого нельзя отрицать, Изабелла, учитывая то, что она почти так же стара, как и я, — сухо ответил отец. — Нет, дорогая, я не хочу, чтобы ты срывалась с места, у тебя в Лондоне своя работа и своя жизнь.
— Я приеду, — сказала она. — Пятичасовым поездом.
— Нет, дорогая, — повторил он твердо. — Я бы предпочел, чтобы ты не приезжала.
— Но почему? Последовала короткая пауза.
— Потому что меня здесь не будет.
Изабелла почувствовала, как у нее похолодело внутри.
— Что ты этим хочешь сказать?
— В пятницу я ложусь в больницу. Просто для обследования, несколько обычных анализов. Вовсе не о чем беспокоиться.
— О Господи! — воскликнула она. — Я обязательно приеду.
— Нет, Изабелла. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты приезжала.
— Боже милостивый! — воскликнула она с обидой. — Но почему?
— Потому что, если ты бросишь все и примчишься, я почувствую себя так, словно стою на пороге смерти. Пожалуйста, оставайся в Лондоне, дорогая, и повеселись в этот уик-энд. Ты еще успеешь приехать и повидать меня, когда я вернусь домой, здоровый и невредимый, должным образом одетый и с чувством собственного достоинства. Пожалуйста, уважь мою просьбу.
Изабелла знала, что дальнейшими возражениями ничего не добьешься. Отец всегда был страшно горд и невозможно упрям. Она положила трубку на письменный стол и секунду сидела неподвижно, размышляя над его словами.
Вошла Эстер со свежесваренным кофе. Она с тревогой посмотрела на бледное лицо Изабеллы и спросила:
— Плохие новости?
Изабелла заставила себя улыбнуться. Ей пришло в голову, что она становится в некотором роде подопечной своей чуткой наблюдательной помощницы.
— Я только что разговаривала с отцом, — объяснила она. — Он сказал, что у него какие-то проблемы с сердцем. Но не захотел рассказать, насколько серьезные.
— Ох, бедняжка, — посочувствовала Эстер. — Сначала ужасная неприятность с вашей рукой, а теперь еще и это.
— У-гу, — улыбнулась Изабелла; с сожалением подумав, что не только эти неприятности ее тревожат.
— О! — воскликнула Эстер, уже повернувшись от двери, — Инспектор Хоторн звонил, пока вы разговаривали с отцом. Просил, чтобы вы перезвонили. Судя по его тону, дело срочное.
Изабелла кивнула и потянулась к телефону. Макс ответил сразу.
Не было никаких любовных преамбул. Он явно говорил из участка, она слышала в трубке шум голосов и телефонные звонки.
— Поступило много откликов на объявление, — коротко сообщил он, — Мы тщательно проанализировали их все и выбрали четырех мужчин, которые кажутся нам похожими на подозреваемого.
— Хорошо, — ответила Изабелла с усталым вздохом. Она уже начала сомневаться, сможет ли справиться с планом Макса. Больше всего ее беспокоил не риск — она доверяла Хоторну и знала, что он примет надлежащие меры предосторожности в тех местах, где она будет встречаться с этими мужчинами, — а ее способность притворяться и обманывать, особенно когда так много поставлено на карту. Хотя она была очень компетентна в своей работе, но никогда не считала себя очень общительной. Собственно говоря, в компании незнакомых людей Изабелла всегда чувствовала некоторую скованность и смущение.
— Ты хочешь передумать? — ровным голосом спросил он.
— Нет-нет! Я все сделаю, нам нужно поймал, этого человека. Не только для моего блага, но ради всех других несчастных женщин, которых он может наметить себе в жертву и превратить их жизнь в кошмар.
— Спасибо, — мягко сказал он. — Мы это ценим.
— Мы?
— Моя команда. И я, конечна.
— Итак, когда вы организуете встречи?
— Как можно скорее. Может быть, не завтра, а послезавтра. А с остальными ты встретишься в следующие три дня.
— Понятно.
— Тебе неудобно? — спросил Хоторн, и Изабелла ясно представила, каким острым стал его взгляд.
