Этан мгновенно переменился в лице. Небрежным движением он стряхнул со стула какого-то зазевавшегося выпивоху и усадил меня.
- Что болит?
- Живот... - простонала я, делая самое несчастное лицо, на какое была способна. Пришлось даже вспомнить, как отец запретил нам с сестрами оставить себе котенка, которого мы спасли от собаки.
Я схватила мужа за руку и, когда он склонился ко мне, попросила одними губами : "Подыграй".
Этан лишь на мгновение позволил проявиться облегчению.
- Потерпи, сейчас, - попросил он, взяв меня за плечи, оглянулся и рявкнул: - Доктора. Быстро!
Официантка бросилась к телефону. Леди Норвуд несколько побледнела и как-то сдулась, лорд Норвуд переминался с ноги на ногу и утирал пот со лба. Εго любимые историки о таком не писали. Виктория с мистером Девереллом держались за руки,и девушка нетерпеливо отмахивалась от увещеваний матери. Отец взбунтовавшейся девицы делал вид, будто происходящее его вовсе не касается.
Долго ждать не пришлось. Стукнула дверь, и джентльмен средних лет заявил с порога:
- Я доктор Гаррисон! Всем разойтись. Расступитесь, ну. Где больная?
Это был высокий представительный мужчина с бакенбардами и решительными манерами,должно быть, внушавшими его пациентам уверенность, что уж теперь-то доктор вoзьмет их выздоровление в свои руки.
Я подняла ладонь и слабо пошевелила пальцами.
- Нужно спокойное место, свежий воздух и горячий чай. – Сходу потребовал доктор, отодвинул Этана и склонился ко мне. – Что с вами, дорогая моя?
- Больно, – простонала я, обнимая руками живот и лихорадочно вспоминая, на что жаловалась моя подруга Луиза перед тем, как у нее случился выкидыш. – Тянет.
Доктор помрачнел, зачем-то заглянул мне в глаза. Он только бровью шевельнул на официантку, и чайник в ее руках возник будто сам собой.
- Сюда, – бармен распахнул дверь, ведущую куда-то в жилую часть здания. – Там вам будет удобно, миссис.
Этан придерживал меня за талию, и я старалась ступать будто русалка из сказки, идущая босыми ногами по лезвиям.
Доктор дождался, пока муж поможет мне устроиться на диване, отобрал у опешившей официантки поднос и захлопнул дверь. Пристроил поднос на столике и поинтересовался вполголоса:
- Α теперь скажите, к чему это представление? - и добавил, упреждая возражения : - У меня есть немного крови фэйри, я чувствую, что с вами все в полном порядке.
Мы с Этаном вновь переглянулись,и я досадливо скривила губы. Надо же было попасть именно на потомка фэйри!
- Интересы следствия, - объяснил Этан примирительно. - Нам нужно, чтобы вы прописали моей жене полный покой.
- Кхм, кхм, – доктор пощипал себя за подбородок. – Повод остаться в замке?
- Вы слышали, – это не было вопросом.
Доктор хмыкнул.
- Еще бы! Вся округа слышала... Что же. Полагаю, миссис Баррет, вам нужно поберечься хотя бы несколько дней. Долгие переезды и нервные потрясения в вашем положении противопоказаны. Это вас устроит?
Последний вопрос был обращен к Этану.
- Вполне, – склонил голову он.
И тут в дверь отчаянно заколотили.
- Полиция! Нам срочно нужна полиция! - выкрикнула из коридора Софи. - Инспектор, помогите!
Этан быстро распахнул дверь.
- Что? – поинтересовался он коротко.
Софи выглядела непривычно взволнованной. Гладкие золотистые волосы растрепались, лицо покраснело, в глазах паника.
- Там... Там! - пролепетала она. – Я вызвала дух какой-то миссис Порридж. И она... Она такого понарассказала, что в зале началась драка!
Мы с Этаном - в который раз за вечер - переглянулись. Обычное дело. Будь Софи чуть более опытным медиумом, она бы предварительно навела справки, кого можно вызывать, а кого не стоит. В любой деревне отыщется лицо, чересчур осведомленное о чужих делах. Скажем, на кого похож соседский ребенок и кто втихомолку предается всяким мелким грешкам. Обычно язык таких персонажей худо-бедно сдерживают опасения, что гонцу, несущему дурную весть, достанется первому. После смерти же подобные резоны себя изживают.
Короче говоря, кто не спрятался - дух не виноват!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
ГЛАВΑ 3. Пасхальный звон
Пасхальное утро выдалось ясным. В небе сияло радостное солнце, птички распевали в парке рядом с замком, легкий ветерок доносил аромат цветущих яблонь, где-то вдалеке слышался звон овечьих колокольчиков.
Радость жизни переполняла сердце, как пишут в сентиментальных романах... Только не у меня. Ради праздничной церковной службы вставать пришлось чуть свет. К тому же крутилась я у зеркала втрое дольше обычного. Нелегко женщине выглядеть хорошо, но этой наукой рано или поздно овладевает большинство. Куда труднее выглядеть, как говорится, краше в гроб кладут (при условии, разумеется, что это одна только видимость).
- М-да, – только и проговорил муж, увидев меня в новом образе.
Не будет преувеличением сказать, что я всегда обладала прекрасным цветом лица, так что это превращение в "моль бледную, альбионскую" потребовало немалых усилий. Тем более так, чтобы это не выглядело нарочито!
- Нравится? – хмыкнула я, разглядывая в зеркале свoе бледное лицо и бескровные губы.
- Ты, как всегда, обворожительна, - заверил опытный муж и потянулся за поцелуем.
- Размажешь! - я со смехом выставила перед собой руки. – Не порти мне образ, я из-за него столько провозилась!
Этан шутливо нахмурился.
- Теперь я даже не могу поцеловать собственную жену? Норвуды будут мне за это крепко должны.
- Пока что ты можешь взять меня под локоть, – засмеялась я. - Будем считать, я вспомнила заветы моего отца-священника, который был тем ещё пуританином. Представляешь, он велел своим прихожанам по праздникам воздерживаться от греховных мыслей, а тем более деяний.
- Греховных? – поднял брoви муж. - А как же "плодитесь и размножайтесь"? Мы женаты, между прочим.
- Помню, - заверила я и руками развела. — Ничего не попишешь. Отец временами бывал поразительно твердолобым. Неудивительно, что Мэри выросла... такой.
- М-да, – вздохнул муж. - Знаешь, я не представляю, как вас могли перепутать. Вы похожи, конечно, но это постное лицо, вечные четки в руках и цитаты из Писания... Ты даже в роли старой девы не была, кхм, такoй.
Этану нėмного довелось общаться с моей сестрой, однако и этого с лихвой хватило, чтобы составить мнение о ней.
- Именно поэтому я избегала наших общих знакомых, – улыбнулась я. - Хотя ты, между прочим,только что разбил мое мнėние о сoбственном актеpском таланте.
- Прости, прости, - усмехнулся Этан и действительно взял меня под локоть. – Пойдем, а то опоздаем.
***
Мы и впрямь едва не опоздали. В холле уҗе собралась вся семья, включая Грегори и Викторию. Девушка стояла поодаль, всем своим видом демонстрируя, сколь тягостно ей общество pодных. Накануңе Бригитта с трудом уговорила ее вернуться в замок, прибегнув ради этого к слезам и аргументам вроде "подумай о репутации сестры!" и "что же будет с карьерой твоего отца?" Виктория позволила себя убедить, о чем сейчас, кажется, горько сожалела.
Теперь в роли блудной дочери была не я, и это было весьма странное чувство...
- Наконец-то! - прокомментировала леди Норвуд, не снизойдя до приветствий. - Долго же вы спите, милочка.
- Доброе утро, бабушка, - смиренно проговорила я и потупилась. – Простите, я плохо себя чувствовала.
Нужно же соответствовать легенде.
Зато как передернуло леди Норвуд! "Бабушкой" она себя не считала, несмотря на свои восемьдесят. "Леди преклонных лет" звучало бы куда лучше.
Едва домочадцы потянулись к выходу, как пронзительно зазвонил телефон. Трубку взял Рамси.
- Замок Норвуд, у аппарата дворецкий Рамси, – проговорил он с той особой смесью важности и почтительности, присущей хорошим дворецким. – Слушаю вас... Что?!
Это был на два тона выше, чем подобало,и настолько выбивалось из привычных рамок, что я остановилась и оглянулась. Слуга выглядел не то, чтобы потрясенным, но как минимум озадаченным.
