То ли это случилось из-за того, что она потеряла осторожность, то ли оттого, что не привыкла ходить на каблуках, она не поняла. Все, что она помнила, – это неожиданная потеря равновесия, тревожный возглас Оливера и болезненный удар о тротуар. И вслед за этим – страшная боль в ноге. Такая боль, что ее даже затошнило.
Оливер мгновенно оказался рядом, вслед за ним подбежал портье, и оба они пытались поднять Дани.
Боже, ну почему с ней все время что-то происходит! Почему она умудряется оказаться в идиотском положении! Какая бы ужасная ни была боль, стыд оказался сильнее. Какой ужас – растянуться на тротуаре прямо перед дверями самого роскошного отеля в городе!
– Я в порядке, – крикнула она, отталкивая протянутые руки.
Несколько нарядно одетых людей, выходивших из отеля, замедлили шаги и с любопытством смотрели на нее. Судя по несколько презрительному выражению на их лицах, им и в голову не приходило, что она просто споткнулась. Какой ужас, пронеслось в голове у Дани. Они думают, что я напилась!
– Правда, я в порядке, – со слезами в голосе сказала она, пытаясь самостоятельно подняться на ноги.
Но Оливер не послушался. Твердой рукой обхватив за талию, он поставил ее на ноги.
Первый раз в жизни Дани была ему благодарна. Щиколотка левой ноги болела страшно, и заболела еще больше, едва Дани рискнула опереться на нее.
– Обопрись на меня, – приказал он.
Рука его была тверда. У нее не оставалось другого выбора, кроме как подчиниться. Стоять на больной ноге она не могла.
– Глупость какая, – в ярости пробормотала она.
– Я вызову для вас такси, – предложил швейцар с беспокойством.
– У нас машина, – высокомерно отказался Оливер, поглядывая в ту сторону, где скромно стояла машина Дани. – Вот если бы вы отнесли в машину портфель...
Это прозвучало как приказ, который швейцар тут же бросился выполнять. Возможно, ему просто хотелось, чтобы от дверей респектабельного отеля наконец убралась пьяная скандальная девица, мрачно подумала Дани.
Оливер подхватил ее на руки и понес к машине. Ей было так неловко, что она даже боялась поднять на него глаза.
– Благодарю. – Оливер величественным жестом отпустил швейцара, как только они добрались до машины и он смог поставить Дани на землю.
Дани оперлась на капот, балансируя на одной ноге. Ей было так стыдно, что она боялась смотреть на Оливера.
Повисло молчание. Через несколько секунд она рискнула поднять голову и увидела, что он протягивает руку ладонью вверх. Просит ключи, догадалась Дани.
– Я сам поведу машину, – сказал он.
Дани опустила глаза, потом вновь взглянула на него.
– Ты никогда не уместишься в эту машину. Даже если сложишься пополам, – с сомнением сказала она.
– Опустим крышу, и я прекрасно умещусь, – уверенно ответил Оливер.
Дани со вздохом протянула ему ключи.
– Когда я учился в колледже, у меня была такая машина, – сообщил он. – Точнее, более ранняя модель. Но она не слишком отличалась от этой. Будет немного ветрено, когда мы опустим крышу, но зато просторно. Потом, что мы обсуждаем? Ты ведь все равно не сможешь ехать сама, так что говорить не о чем.
Она не смогла бы вести машину, она это знала. Они оба это знали. И все же...
– Я могла бы такси взять, – упрямо сказала Дани. – До дома добралась бы...
– А мы не домой, – сообщил Оливер. – Надо рентген сделать.
И он распахнул перед нею дверь. И помог сесть.
– Да это просто растяжение, – слабо сопротивлялась Дани.
– Я слышал, ты закончила исторический факультет, а не медицинский? – саркастически осведомился Оливер.
Она недовольно поджала губы.
– Конечно, ты прав, но все же...
– Я тоже думаю, что это простое растяжение, Дани, – мягко сказал Оливер.
Он уже откинул верх и теперь отодвигал водительское кресло до самого крайнего положения.
– И все же рентген надо сделать, вреда не будет. Ты согласна?
Дани, ошеломленная тем, что у нее спрашивают согласия, неохотно кивнула. В любом случае, пока Оливер за рулем, у нее выбора нет. Он повезет ее туда, куда сочтет нужным.
– Не кисни, Дани, – с легкой насмешкой сказал он, втискиваясь на сиденье. – Я неплохой водитель, честное слово.
Он протянул руку и сжал ее ладонь. Потом завел двигатель, включил передачу и вырулил со стоянки.
Дани, опустив ресницы, украдкой поглядывала на него. Глаза его так и светились торжеством, на губах играла легкая усмешка. Он уверенно вел маленькую машину сквозь не слишком плотный в этот поздний час поток автомобилей. Да он получает удовольствие, осенило Дани! Он почти счастлив!
Насчет того, что будет ветрено, он не ошибся. Дани начало знобить. Она сползла как можно ниже, почти легла на сиденье, но ветер все равно обдавал холодным потоком ее голые плечи. Был май, но ночи даже в мае выдаются прохладные.
– Замерзла? – Оливер почувствовал, как она дрожит.
Хотя она не ответила, он, не обращая внимания на другие автомобили, которые выразили свое недовольство резкими сигналами, свернул к краю дороги и остановился у обочины;
– Вот, надень.
И он стянул с себя пиджак.
– Нет, не надо... – слабо запротестовала Дани.
– Мне казалось, что мы уже обсудили несносное женское упрямство, – мрачно напомнил он, набрасывая ей на плечи пиджак. – Ну вот. Так лучше?
Дани вынуждена была признаться – только себе, конечно, – что под просторным пиджаком Оливера ей было удобно и уютно. И потом... ткань хранила еще его запах, тепло его тела...
– Теперь ты замерзнешь, – проворчала Дани.
– Переживу, – безразлично качнул головой Оливер.
И отвернулся – ему нужно было вновь влиться в поток машин.
Какое счастье, что она больше не увидит его в эти выходные! Ведь она уезжает...
Тут она закусила губу.
– О господа... я совсем забыла...
Оливер резко повернулся к ней.
– В чем дело?
– Да я вспомнила про завтрашнюю вечеринку... про юбилей моих родителей. – Она сжала ладонями виски. – Это, конечно, сюрприз для них, но будет некрасиво, если единственный ребенок не приедет. Так неудобно...
– Единственный ребенок, разумеется, приедет, – уверенно сказал Оливер. – В этом не может быть никаких сомнений.
Дани незаметно опустила руку и тихонько коснулась щиколотки. Она ощутимо распухла.
– Да нет, боюсь, до завтра не пройдет.
– Я, разумеется, отвезу тебя к деду, – непререкаемым тоном отрезал Оливер.
– Ты?! – Она ошеломленно покачала головой, в ужасе от самого предположения. – Нет-нет, что ты. Зачем? Да нет, спасибо, – добавила она, не желая казаться невежливой.
– Не будь смешной, Дани, – отрезал Оливер. – Даже если нет перелома, нога распухнет и будет болеть еще несколько дней. И ты вряд ли сможешь вести машину.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
