Трапеза ещё не начиналась – все чего-то ждали. Ирэн рассматривала сидящих за нижним столом. Слуги, судя по одежде – не из самых простых. Во всяком случае, платьев из холстины, какое было на Анги в день знакомства, никто не носил. Одежда была из чёрного и серого сукна, крашеного в синий и коричневый цвета полотна, кое на ком – даже из шерстяных тканей. Военные тоже, похоже, не солдаты, а капитаны. Женщин совсем мало. Она узнала только одну – ту пожилую толстушку, что заведовала ткацким цехом.
Наконец, солидный крупный лакей зашёл в зал и громогласно объявил:
— Лорд земель Сапширских, пэр Англитании, владетель Эрского замка, граф Эронский, Жан-Крайт Мостеро!
В зал вошёл тот самый громогласный брюнет, одетый в бело-чёрно-алый костюм. Тут присутствовала и шахматная клетка на коротком жакете, и косые полосы разных цветов на чулках, и короткий алый плащ, отороченный чёрным мехом. Штаны его больше напоминали не слишком плотные колготки, шорты-буфы вздувались шарами. Выглядел он, на вкус Ирэн, довольно смешно. Чёрная жидкая бородка оттеняла белую кожу, тёмные глаза чуть на выкате, сквозь короткую стрижку виднеются залысины на лбу. Лет тридцать, не меньше, как определила Ирэн. Впрочем, рассматривать особо было некогда. Брюнет прошёл половину зала и тут лорд Беррит, а за ним и все остальные, встали из-за стола. Гость поклонился всем вставшим и замер, дождавшись следующего вопля:
— Лорд земель Норгертейских и Моройских, пэр Англитании, владетель замка Моронго, граф Моройский, Ричард Норгертский!
Одежда рыжего лорда отличалась большей сдержанностью и в цвете, и в фасоне. Серый бархатный костюм, без чулок и без надутых штанов – почти обычные узкие брюки. Чуть удлинённая куртка, поверх – тёмно-синий плащ с белой опушкой, немного ниже колен. И вместо смешных туфлей-лап – простые чёрные сапоги. Тёмно-рыжие волосы коротко острижены, грубоватое костистое лицо, яркие голубые глаза. Он так же, как и первый лорд, поклонился стоящим за высоким столом людям, выпрямился и внимательно, даже не скрываясь, оглядел Ирэн и Санти. На вскидку – года на два-три старше чернявого лорда.
И та, и другая почувствовали этот взгляд – не наглый, но какой-то оценивающий. Тем временем, лорд Беррит произнес что-то вроде короткой приветственной речи и начал по одному называть людей, сидящих за высоким столом. Когда очередь дошла до сестёр, то при словах лорда Беррита:
— … и дочерей моих, госпожу Санти и госпожу Ирэн… — она заметила, что рыжий лорд кивнул графу Эронскому и получил ответный кивок. Лорды поклонились всем собравшимся ещё раз и наконец-то уселись за стол рядом с лордом Берритом. Ирэн выдохнула, понимая, что пока получила передышку.
В зал вереницей скользнули слуги, неся под серебряными крышками горячие блюда – целые тушки жареных кур, двое внесли огромное блюдо с целым запечённым барашком. Его выставили на небольшой стол сбоку от обеденного, и один из лакеев принялся нарезать тушу на части. Каждую порцию подносили лорду Берриту, и он громко называл, кому её следует поставить. Первыми свою порцию получили женихи. Последними – мадам Векс и господин Буст. Ирэн получила свою прямо перед мадам. В отдельных соусниках поставили на стол что-то резко пахнущее мятой.
Гости ели, произносили тосты, отец Карпий, сидящий довольно далеко от Ирэн, что-то недовольно выговаривал лакею. Ирэн медленно жевала, не зная, как и о чём разговаривать с Санти – сестра даже не поворачивала голову в её сторону…
______________________________________________________
*Чистая правда.)) Рецептом поделилась пожилая родственница из маленького провинциального городка. Спички, кстати, тоже использовали. Обжигали и подводили глаза, когда карандашей не было.
18
Дни, предшествующие свадьбе, тянулись и тянулись, а потом вдруг р-р-раз – и закончились…
За спиной Ирэн остались три дня поста, когда из еды ей приносили только кусок чёрного хлеба и воду. Если бы не Анги, что тайком притаскивала ей в кармане фартука то варёное яйцо, то ещё теплый кусок пирога, завернутого в чистую тряпицу, то бог знает, как бы она этот самый пост выдержала – есть хотелось всё время. Ирэн и так была излишне худощава. Кажется, Анги воровала это на кухне, но Ирэн даже не думала её стыдить. В этом теле у неё было не только отменное здоровье, но и такой же отменный аппетит. Да и не будучи человеком религиозным, она не понимала ни физической, ни духовной пользы поста.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Питера к Ирэн больше не допускали, он снова служил у лорда. Ирэн скучала по мальчику, но понимала, что он прав, не желая следовать за ней. Здесь, в замке, у него есть перспективы. Разумеется, лучше мальчишке быть помощником эконома, чем конюхом. А она ещё и сама не представляла, как сложится её судьба в замужестве, потому и не могла обещать Питеру хоть что-то.
Позади остались и бесконечные беседы с отцом Карпием, после которых хотелось проветрить комнату и вымыться. Всё же у святого отца что-то неладно с психикой. Ну не может же нормальный человек без конца говорить и думать гадости об окружающих?
Позади осталась даже беседа, которой удостоила её леди Беррит, в довольно циничных выражениях объяснившая ей, что именно муж будет с Ирэн делать и почему нельзя сопротивляться. Предварительно леди выгнала из комнаты всю прислугу и «страшные тайны» открыла только Санти и Ирэн. В общем-то, и без её рассказов Ирэн прекрасно знала, чем именно взрослые люди занимаются в постели, но мысль, что спать придётся с совершенно незнакомым мужчиной, заставляла её краснеть и бледнеть так, что леди пожалела её:
— Ирэн, ничего страшного в этом нет, поверь мне. Зато от этого у тебя родится ребёнок. И если ты сумеешь родить мужу сына, то и обеспечишь себе особое положение! Главное – не спорь и не сопротивляйся!
Санти перенесла беседу гораздо спокойнее. Ирэн заподозрила, что для сестры эти откровения не были новостью. Возможно, видела, как этим занималась прислуга. Или кто-то рассказывал ей раньше. Вмешательство леди было неприятно, но Ирэн даже нашла в себе силы поблагодарить мачеху. Похоже, та искренне считала, что это её долг – подготовить падчериц.
Сейчас, стоя в свадебном платье и золотом венце на голове, ожидая, когда её позовут в церковь, она уже знала, что её мужем будет тот рыжий лорд, которого зовут Ричард. И изо всех сил старалась найти в нём хоть что-то хорошее, кроме относительно приличного костюма. После первого торжественного ужина она видела жениха ещё только один раз – в комнате, где присутствовали неизвестные ей мужчины, лорд Беррит и его жена, а так же двое в чёрном, которых она назвала про себя «чиновниками».
Бог знает, как они назывались на самом деле, эти мужчины, но один из них, невысокий пожилой толстяк в простом суконном костюме, на котором из украшений был только большой медный медальон с каким-то вычеканенным гербом, протянул своему помощнику стопку листов и заставил читать вслух. Ирэн догадалась, что это – её брачный контракт. И заодно узнала, что её личной собственностью является только то, что лежит в сундуках. Был прочтён подробный перечень тканей и украшений. Теперь она понимала, что именно записывал господин Буст, когда они с Санти набивали сундуки.
Сумма же в пятьсот золотых львов переходила во владение лорда Ричарда. Он, внимательно выслушав всё, что зачитал чиновник, согласно кивнул головой, а потом принялся подписывать бумаги. Каждый лист тут же переходил к лорду Берриту, который, в свою очередь, ставил на документе свою подпись. После них расписывались свидетели, потом старший чиновник открыл большой тяжёлый том, внёс туда порядковый номер договора, дату заключения, дату свадьбы и титулы жениха и невесты. Так Ирэн узнала, что она сейчас – младшая виконтесса Беррит, а после свадьбы станет графиней Моройской и Норгертской, и снова все расписывались по очереди. Всё это заняло довольно много времени.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Самое забавное, что под этой кучей документов не было ни одной её подписи. Отец отдавал её замуж, муж забирал. У самой Ирэн мало того, что никто ничего не спрашивал, так ещё и подпись её, судя по всему, никому не нужна. Такое отношение как бы подчёркивало её полное бесправие. Кроме того, её будущий муж всё это время внимательно слушал чиновника, перед тем как подписать каждый лист – обязательно просматривал его и совершенно не обращал внимания на Ирэн. Похоже, сама по себе, без этих пятисот золотых львов, она его вообще не интересовала. Ирэн так и не поняла, зачем её и леди Беррит, сидящую рядом с ней всё это время, вообще пригласили сюда.
