Маркус обернулся, обвел взглядом окрестные склады. Все здания были невысокими, похожими на плотно прижатые друг к другу кирпичи. Он прошел почти полквартала, пока не нашел то, что ему было нужно: склад со смотровой вышкой – невысокой башенкой посередине крыши, где дозорный мог бы наблюдать за уходящими и приходящими в порт кораблями и, таким образом, предсказывать падение или повышение цен на товары. Откровенно говоря, очень умно. И очень удобно, поскольку снаружи располагалась узкая шаткая лесенка, по которой можно было подняться на крышу здания, а оттуда на смотровую вышку.
Поправив веревку на плечах, Маркус взобрался по лестнице на крышу. Потом относительно легко перебежал с крыши на крышу, вдоль складов, пока не оказался на крыше справа от крепости Херди.
Скрутив веревку в лассо, Маркус попытался найти более выгодную позицию. Единственный выход – закинуть веревку на башню Херди и проникнуть в освещенную комнату, на которую указал Джайлз. Он влетит как птица-самоубийца, разобьет стекло, поднимет такой шум, который всполошит всех в радиусе десяти кварталов.
К сожалению, как бы Маркус ни старался, другого выхода он не видел. К тому же он мог надеяться лишь на то, что Фантина действительно там, иначе, если ему придется обыскивать весь дом, он – мертвец. Разумеется, если он сейчас промахнется, смерть покажется ему избавлением. Он станет кровавым пятном на стене башни.
Представив себе эту картину, Маркус схватился за веревку, оценил скорость ветра, потом помолился. И сделал бросок.
Промахнулся.
Он выругался себе под нос, подтянул назад веревку и бросил еще раз. Еще два броска, прежде чем петля зацепилась за башню.
Теперь наступила самая сложная часть – прыжок. Предположим, он верно рассчитает силу прыжка и время, сможет прыгнуть в окно, схватит Фантину, потом выпрыгнет из окна и по веревке спустится на землю. Что ж, он готов поверить, что им удастся скрыться из трущоб по переулкам. Но опять-таки…
Если повезет. Если Фантина вообще находится в той комнате. Если он правильно закрепил лассо. И если не разобьется во время прыжка.
Маркус собрался с духом, потом расслабился. Он уже признался себе, что сошел с ума. Все пойдет как по маслу, потому что всем известно, что безумцев защищает Бог. И с этой мыслью он разбежался и прыгнул.
В ту секунду, когда он оторвался от крыши, Маркус понял, что рассчитал все правильно. Ногами он разбил стекло, осколки которого градом посыпались в комнату. Одной рукой он крепко держался за веревку и, мягко приземлившись в комнату, тут же стал искать глазами Фантину. За столом сидели двое, у двери сторожили еще двое. Он опустил глаза, пытаясь разглядеть на полу скрюченное тело, распростертую фигурку – хоть кого-то, напоминающего узницу.
Ничего.
Но он увидел, как от роскошного ужина оторвалась миниатюрная амазонка в разорванном платье и с яростью набросилась на него, размахивая перед его лицом вилкой, как кинжалом.
– Боже мой, я даже не успела поесть! – воскликнула она. – Ни кусочка, ни крошечки. А теперь все усыпано осколками! Везде битое стекло! Черт, есть хочу!
Маркус недоуменно моргнул раз, другой, но кошмар не рассеивался. Это на самом деле была Фантина, женщина, которую он явился спасать. И она накинулась на него, словно ведьма, размахивая… Что это? Жареная баранина! Он принюхался. Должно быть, очень вкусно.
И тут его размышления были прерваны – дверь распахнулась, едва не размазав по стене одного из стоящих там здоровяков, и в комнату ворвались еще трое громил, которые тут же бросились на Маркуса.
– Сюда! – закричал он, пытаясь схватить Фантину за талию и выпрыгнуть в окно. Таким был его первоначальный план, но она ускользнула от него, встав на пути вбежавших мужчин.
– Не сметь! – воскликнула она, размахивая вилкой.
Здоровяки замерли на полпути, неуверенно переводя взгляд с нее на него, потом на третьего человека, который сидел на противоположном конце самодельного стола.
– Он мой, – зло прошипела она. Потом опять повернулась к Маркусу и метнула ему в лицо вилку. В глазах ее полыхала ярость.
– Ты что? – охнул Маркус, едва успев увернуться от метательного оружия. Вилка вылетела в окно, упав на то самое место, куда он намеревался ее унести. – Фантина… – начал он, однако она его перебила:
– Зачем вы здесь? Почему, куда бы я ни пошла, вы сразу же оказываетесь рядом? Святые Небеса, вы и в уборную со мной пойдете?
Маркус недоуменно уставился на нее – почему она так злится? Ее каштановые кудряшки прыгали вокруг лица, а бронзовые глаза, казалось, прожигали в нем дыру. Боже мой, какая она красивая! И в то же время… несносная! И совершенно обворожительная.
Он решил, что уложит ее в постель. Если до этого не убьет.
– Мы могли бы обсудить это позже? – спросил он, скорее себя самого, чем ее. – Ты же видишь, я пытаюсь тебя спасти.
– А никто не просил, – отрезала она.
В этот момент из-за стола начал подниматься мужчина, видимо ужинавший с ней. Он был довольно красив, но какой-то юношеской красотой. Рыжие волосы и веснушки располагали к себе, но Маркус не строил иллюзий насчет того, что с ним будет легко справиться. Отметив дорогую одежду и уверенность мужчины, Маркус пришел к выводу, что перед ним Херди собственной персоной, портовый «военачальник» и главный враг Балласта.
Херди кивнул, охранники заняли стратегические позиции в комнате: двое встали по обе стороны от окна и решительно вырвали веревку из рук Маркуса. Ему не хотелось лишаться единственной призрачной надежды на побег, но выбора не оставалось. И дело было не только в численном превосходстве противника, но и в том, что у одного из стоящих у двери был острый, угрожающий на вид нож, который мог в любой момент вонзиться Маркусу в горло.
Потом Херди повернулся к Фантине и, махнув в сторону Маркуса, задушевно спросил:
– Глупый лорд, полагаю?
– Да, – отрезала Фантина.
– Нет, – одновременно с ней ответил Маркус.
Он и сам не понимал, почему возразил. Возможно, потому что он чувствовал нечто противоположное. Какова бы на этот момент ни была причина, он не хотел быть глупым лордом. Человеком, который мог бы иметь какую-то власть над Фантиной.
Поэтому он ответил первое, что пришло в голову:
– Я ее опекун.
Фантина открыла рот от удивления и обернулась, но Маркус был готов к такому повороту. Скрестив руки на груди, он сердито смотрел на девушку.
– Знаю, ты не любишь вспоминать об этом, но это горькая правда. Всего две недели назад наш святой отец на смертном одре поручил мне заботиться о тебе, несмотря на то что ты несносна.
– Никакие мы не родственники!
– Нет, родственники, Фантина. Я настаиваю на том, чтобы ты немедленно пошла со мной. Больше так не может, прости Господи, продолжаться!
– Это просто смешно! – воскликнула она.
– Хочешь, его уберут? – раздался вкрадчивый голос Херди.
– Да! – Фантина уже делала знаки охранникам, чтобы те выволокли Чедвика из комнаты.
– Только попробуй, – заявил Маркус, – и я приведу патруль, Боу-стрит[1], всех благочестивых людей, которых смогу собрать, всех свободных лордов, чтобы осудили тебя… – Он пытался придумать обвинение, каким бы абсурдным оно ни было. – За то, что развращаешь мою сестру!
Фантина пренебрежительно фыркнула, один из громил издал сдавленный смешок, но Херди продолжал молчать. Он переводил взгляд с Маркуса на Фантину, и Маркусу от этого взгляда становилось не по себе. И тут мужчина наклонился, смел осколки стекла и уселся за стол.
– Фанни как раз собиралась объяснить, что меня ждет.
Фантина недоуменно смотрела на говорящего, явно не понимая, что произошло.
– А как же ужин? – негромко спросила она.
– Я наелся, – любезно ответил Херди.
– Я тебя дома накормлю, – пообещал Маркус.
Фантина застонала.
– Не могу понять, почему он еще здесь? – Она презрительно кивнула на Маркуса.
Маркус скрестил руки на груди и попытался придать решимости своему лицу.
