Здесь его ждало полное разочарование. Ни принципа действия, ни схемы. Только номинальная мощность сменного аккумулятора и диапазоны электрических показателей на выходе. Прибор и инструкция к нему явно предназначались для рядового обывателя, бесконечно далекого от медицины, да и техники. "Боль и опухоль в коленном суставе, — наугад читал Кондрахин, — красный электрод закрепить там-то, синий там- то… Установить показатель верхней шкалы на делении…" И так далее. Да, позаимствуешь тут передовой инопланетный опыт!..
К каждому разделу прилагался схематический рисунок с обозначением точек воздействия. Когда-то Юрий видел нечто подобное у своего институтского учителя — профессора Мирицкого, бесследно сгинувшего в застенках НКВД. Толстенная книга на китайском языке с сотнями очень подробных рисунков. О чем говорилось в этой книге Юрий, разумеется, прочитать не мог, да и сам Мирицкий китайским языком не владел. Позже, проходя диверсионную подготовку, Кондрахин узнал от преподавателя рукопашного боя об искусстве смертельного касания. Воздействие полагалось проводить на определенные точки тела, вроде бы никак не связанные с жизненно важными центрами. Впрочем, это были самые поверхностные сведения, полученные как раз перед выпуском их диверсионной группы.
Было и еще одно, немного грустное, и более раннее воспоминание. Магическая Школа младшей ступени. Наставница Лада… Юрий попал туда сразу же после чудовищных, многодневных истязаний. Орловские чекисты "с горячими сердцами и чистыми руками" потрудились от души. Многочисленные ушибы и ссадины и даже незаживающие гноящиеся раны — не в счет. Были отбиты практически все внутренности. Всего за несколько сеансов массажа наставница привела практически обреченного молодого человека в полный порядок. Это был не тот европейский массаж, знакомый Юрию из институтского курса, с его обязательными поглаживаниями-растираниями-разминаниями. Лада просто легонько касалась кончиками пальцев определенных точек его растерзанного тела, иногда нажимая, иногда растирая. Позже он перенял у нее часть знаний, изучил топографию нескольких десятков наиболее употребимых точек. Правда, закрепить полученные знания на практике, Юрий тогда не сумел: остальные воспитанники Школы либо не болели, либо справлялись со своими несерьезными недугами без посторонней помощи.
Здравый смысл подсказывал, что, скорее всего, действие белведского прибора основано на тех же принципах. Но ведь белведы устроены иначе, в том числе и анатомически! Не могут их активные точки располагаться там же, где и у землян. И наоборот. Тогда зачем же ему этот прибор? Заняться врачеванием здесь, если пребывание на Белведи затянется?
Он машинально перелистал инструкцию, уже приняв решение отложить изучение аппарата до лучших (или худших) времен, когда взгляд его привлек заголовок: "Поиск альтернативных точек воздействия". Ага, у разработчиков аппарата хватило ума предположить, что некоторые рекомендуемые точки окажутся вне досягаемости. Например, закрыты повязкой или представляют собой кровоточащую рану. В таких случаях предлагалось самостоятельно отыскать другие активные точки в этой зоне. Для этого было необходимо воспользоваться нижней шкалой прибора и одним из электродов.
Беглого прочтения Юрию оказалось достаточным, чтобы понять принцип. Нижняя шкала представляла собой обычный, но чувствительный омметр (называвшийся здесь, конечно, иначе). Активные точки, пригодные к использованию, определялись по резкому падению кожного сопротивления.
"Что ж, испытаем", — пробурчал про себя Юрий, включая питание прибора и щелкая тумблерами для выбора режима. Пришлось немного поколдовать над подборкой диапазона — рекомендованный не подходил, белведы и люди отличались даже в показателях электрического сопротивления кожи. Проверку Юрий начал с поврежденной Врагом правой руки, памятуя истинное расположение активных точек. Хваленый белведский прибор ничего не показывал. Лишь для проформы Кондрахин коснулся электродом известной ему точки на голени, немного ниже коленной чашечки. Стрелка на нижней шкале тут же стремительно прыгнула вниз. Юрий перенес электрод вновь на правую руку, поместив электрод в углубление между большим и указательным пальцами — никакого эффекта. Но ведь он не мог ошибаться! Этой точкой для снятия боли он пользовался не один десяток раз!
Вот где пригодилась школа профессора Мирицкого и, казалось бы, негативный опыт отрицательных результатов. "Отрицательных результатов, Юрочка, не существует, — повторял в свое время Мирицкий, когда его студент опускал руки после сотой или тысячной попытки неудачного прочтения мыслей, — ведь мы на самом деле определили еще одно из условий, при которых это не действует".
Кондрахин разделся донага и принялся с помощью прибора тщательно исследовать поверхность своего тела — везде, куда мог дотянуться. Левую руку он тоже проверил, зажав проводок с электродом зубами, поскольку пальцы поврежденной руки совершенно его не слушались. Белведский аппарат работал безотказно везде, кроме правой руки, от плеча до кончиков пальцев. Попутно Юрий установил и назначение средней шкалы: она рекомендовала силу тока для воздействия. Правда, стрелка прибора в большинстве случаев зашкаливала, еще раз напоминая, что белведы — не люди.
Оставалось испытать аппарат на себе. Нет, Юрий не рассчитывал на улучшение состояния, тем более, на излечение. Сама мысль об этом, если бы и промелькнула, вызвала бы снисходительную улыбку. Просто он должен испытать сам те ощущения, которые суждены его будущим — возможным — пациентам. Для крепления электродов предлагалось воспользоваться популярным на Белведи прозрачным пластиком. Особенно широко им пользовались в спортивной медицине для заклеивания царапин и небольших ранок. Имелся таковой и в аптечке Кондрахина.
Укрепляя электроды на правой руке, он мимолетно отметил, что волосы на коже пора уничтожать вновь. Да и ежик волос на голове уже немного великоват для белведа.
Юрий установил силу тока на минимальное значение, которое позволял регулятор. Требовалось еще меньшее, но, судя по довольно вялому пробегу индикаторной стрелки на второй шкале, погрешность была небольшой. Первые минуты Юрий ничего не чувствовал. Ни боли, ни жжения, ни пульсации — ровным счетом ничего. Оговоренная длительность процедуры составляла пятнадцать белведских минут, как раз продолжительность поединка в спортивном погле. Несмотря на отсутствие эффекта, Кондрахин решил не отступать от инструкции.
Минула половина отведенного времени, когда Юрию показалось, что он чувствует, будто мизинец его правой руки подергивается. Зрение опровергало это. Тем не менее, с каждой минутой, ощущение усиливалось и стало умеренно болезненным. Постепенно оно распространилось и на остальные пальцы, а потом и на кисть в целом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
