Оказалось, что эти слова она произнесла вслух, сама этого не заметив, так как зашедший в палату Роман произнес:
– Тебе не придется хоронить себя заживо, – и весело ей подмигнул.
– Это еще почему? – с вызовом спросила она, с первого дня странно невзлюбив этого человека.
– Сейчас придет пластический хирург, он уже разработал схему твоей операции с учетом травмы. Посмотришь компьютерные распечатки и можешь давать свое согласие. Тогда тебя перевезут в клинику пластической хирургии и сделают операцию. Будешь красивой. Пройдешь реабилитацию, шрамы рассосутся – и хоть на подиум.
– Почему вы все это делаете? – с подозрением поинтересовалась Антонина. – Ни я, ни мама никогда не сможем отдать вам столько денег, мы бедные. Да и Северьян тоже.
– О деньгах не беспокойся, вам не придется мне ничего отдавать. Можешь считать, что мне просто стало скучно и я от безделья решил поиграть в Санта-Клауса, а ты нечаянно подвернулась под руку. Так что расслабься и не переживай. У Северьяна, кстати, тоже все хорошо, хоть ты и не спрашиваешь. У мальчика большое будущее, если он будет много работать и меня слушаться.
– Я спрашиваю у мамы, – надулась Тоня.
– Да ладно, – махнул рукой на нее балетмейстер. – Постыдилась бы, ушла вся в свои переживания, а как там твой парень, который готов для тебя в лепешку расшибиться, тебе и дела нет. Не стоишь ты его, краля. Вообще, все вы, бабы, одинаковы! Так что я это не для тебя делаю.
Тут пришел хирург, и они занялись обсуждением нового Тониного лица. На самом деле Роман решил сделать из девушки настоящую голливудскую красотку, поэтому под видом необходимости внесли изменения в корректировку лица с учетом изменения формы носа и губ, а также увеличения груди. Но это был сюрприз, и Роман с хирургом стойко хранили секрет. Роману хотелось посмотреть, как будет вести себя девочка, когда станет невероятной красоткой. Он подкинет ей работу в лучших домах мод, она возгордится, потом пара смущающих и шокирующих интересных мыслишек – и тогда Север достанется ему с потрохами, душой и мыслями… Viva la хитрость!
Антонину перевезли в Клинику пластической хирургии и реабилитации доктора Торнбека (который на самом деле, стыдно сказать, был Васей Ивановым, а теперь вот – Базиль Торнбек). После различных анализов и тому подобной суеты назначили день операции. Мама и Тоня очень волновались, но старались скрыть это друг от друга под маской заботы.
– Как ты сегодня спала, мамочка? – дрожащим голоском спрашивала Тоня.
– Хорошо, доча, – отвечала та, – а ты сегодня завтракала?
– Ты что, мама! – махала руками Тоня. – Мне же нельзя сегодня ничего, мне же наркоз давать будут!
Пришла медсестра и сделала ей в вену укол, сказав, что он предварительный. Через несколько минут девочка заснула. В клинике не хотели пугать пациентов, поэтому не везли их сразу в операционную, а делали укол в палате, после чего производили остальные манипуляции: перекладывали на каталку и увозили.
Когда Тоня проснулась, она увидела прикорнувшую в кресле мать.
– Мама, – позвала она хриплым, иссохшим после наркоза голосом, – мама, пить!
Та тут же вскочила и подала дочери стакан воды, предупредив:
– Один маленький глоток, только смочить губы и рот. Пока больше нельзя.
– Мама, – спросила опять Тоня, – уже все?
– Все, доча, все. Сказали, что, скорее всего, тебе не придется делать повторных операций, только будут лазером шрамы шлифовать, чтобы разгладились. Скоро ты опять станешь красавицей. Спасибо Роману и Северьяну. Когда снимут швы, ты, наверное, захочешь увидеть его?
– Посмотрим, – сказала Тоня, – я еще не знаю, буду ли я рада видеть свое новое лицо.
Зашедший в палату врач поздоровался:
– Здравствуйте, дамы! Хочу вас обрадовать. Операция прошла успешно, шрамов на вашем лице не останется, только там, где их видно не будет. Когда пройдет реабилитация, вы превратитесь в самую очаровательную из всех наших пациенток. Если будут какие-то вопросы или пожелания, обращайтесь. Я ваш лечащий врач Торопцев Валентин Тихонович. Прошу любить и жало-вать. Меню вам сейчас принесут. Вы можете из вашего диетстола выбрать что-то по вкусу. К сожалению, у вас еще будет болеть лицо и челюсти, поэтому только бульоны и протертая пища типа запеканки с мясом, протертым на тёрочке. У нас есть еще и салаты, которые вам тоже можно кушать, а также суфле из семги. Наша клиника старается максимально соответствовать мировому и европейскому стандарту, так что мы надеемся скрасить вашу жизнь здесь на время вашего невольного пребывания в этих стенах. Когда будете готовы, нажмите кнопку, медсестра запишет ваш заказ и принесет еду вашей маме. А вам, – обратился он к Тоне, – пока придется воздержаться от пищи. Всего доброго. – И врач ушел.
– Ну и дела, – ехидно сказала Тоня. – За не наши деньги нас так облизали, что даже не верится. Давай, мамуль, заказывай.
Все это время Антонина, тем не менее, регулярно ходила на перевязки и различные процедуры, молча терпела все, что ей предписывали, и никогда не возмущалась. Наконец настал тот день, когда должны были снять повязки. Пришел Роман, пришла мама. Внизу под окнами тенью бродил Северьян.
Антонину увели в процедурную. Через десять минут дверь ее палаты открылась и вошла Тоня. Но это была не она. Хирург действительно постарался на славу – вошедшая девушка была неземной красоты. Даже Роман потерял голос и молчал, глядя на нее. Вошел довольный хирург и громко спросил:
– Ну как?
– Божественно! – произнес Роман.
– Невероятно! – потрясенно произнесла Инесса Петровна.
– Тоня? – спросил врач.
– Мне надо привыкнуть… – тихо прошептала она. – Это красиво, невероятно красиво, но это не я. И моя грудь, она тоже стала другой и такой потрясающей.
– Я могу позвать Северьяна? – спросил Роман.
– Извинитесь перед ним за меня, но лучше в другой раз, я хочу сейчас побыть немного одна. Привыкнуть к самой себе.
– Роман, я хотела бы вас поблагодарить. Я не знаю, что я делала бы без вас. Вы спасли меня и мою жизнь, – сказала Антонина, когда врач и мама вышли обсудить какие-то моменты дальнейшей реабилитации.
– Не стоит благодарности, – усмехнулся тот, – благодари Северьяна.
Тоня внимательно посмотрела на балетмейстера и задумчиво произнесла:
– Скажите, вы ему чем-то обязаны или он вам? Почему вы это для меня сделали? Я должна знать. И вы здесь сами, лично, несмотря на то что у вас много дел. Вы же человек известный?!
– Ты проницательная девочка, – развязно произнес тот. – Может, тогда сама догадаешься почему? Да, в этой жизни ничто не бывает за так, это ты верно подметила.
– Северьян что, подписал с вами какой-то кабальный контракт? На несколько лет?
– Практически, дорогая, – ответил Роман и фамильярно похлопал ее по плечу, – только он продал мне ради тебя свою душу и… свою задницу. – Ядовито усмехнувшись, он с наслаждением наблюдал, как побледневшая Тоня пытается ухватиться за спинку стула, чтобы не упасть, как расширяются от ужаса ее глаза, как открывается в немом крике рот. – Выздоравливай, дорогая, ты теперь красотка. Найдешь себе еще принца, – сказал Роман и вышел, аккуратно и тихо затворив за собой дверь.
Тоня осталась в больнице еще на две недели, пройдя курс психологической реабилитации, после чего в середине февраля успешно выписалась домой. Благодаря Роману ее стали осаждать многочисленные агентства с предложением поработать на них моделью. Сначала она отказывалась, мотивируя это недостатком сил и нежеланием делать модельную карьеру. Но мама уговорила ее попробовать. Ради мамы она согласилась. В принципе, ей было уже все равно. После душевной травмы, которую нанес ей Роман, девушка разочаровалась в жизни и в людях. Выйдя на подиум, Антонина сразу завоевала известность своей невероятной внешностью и интригующей историей превращения Золушки в принцессу при трагических обстоятельствах. С журналистами она не общалась категорически, ставя это условие на первое место в любом контракте. Негодяев, изнасиловавших девушку, так и не нашли. С Северьяном Антонина так и не встретилась, упорно отказываясь его видеть и ничем не мотивируя свой отказ. Девушка стала много зарабатывать. Параллельно она поступила в юридический институт и заочно окончила его. Отдала Роману все деньги, которые тот потратил на ее операцию. Позже Антонина вышла замуж за французского миллионера Шарля Круазо и переехала в его замок в провинции Шампань вместе со своей матерью. Шарль очень красиво за ней ухаживал и буквально боготворил ее. На ее слова о том, что подарить детей ему она не сможет никогда, миллионер махнул рукой и сказал, что это не важно. Ради своей любимой он готов не иметь детей вовсе или усыновить десяток. Антонина Круазо тайно спонсировала постановку балета «Суламифь», написанного одним современным американским композитором и произведшего фурор во всем мире, в которой знаменитый танцовщик Северьян Полунин исполнял главную партию. Ухватившись за слова об усыновлении, знаменитая модель удочерила троих русских детей: двух девочек и одного мальчика. Она занялась благотворительностью и лично опекала несколько российских детских домов. В настоящее время счастлива или почти счастлива…
