о данной ею клятве, я бы не доверил ей свою спину, – произносит император севера.
Как же славно, что этот разговор никто не слышит…
– Как победительница, она имеет право на задание от его величества, – напоминает Бай Цзюнь. – Как насчет того, чтобы взять ее с собой в горный поход? Если она хорошо проявит себя, у тебя больше не будет поводов сомневаться в ней.
– Я впервые вижу, чтобы ты был так заинтересован в ком-то. Чем она зацепила тебя? – в очередной раз игнорируя мое присутствие, уточняет Сюй Кай.
– Она при мне дала клятву Макоту, я не вижу причин испытывать недоверие к ней, – спокойно отзывается Второй генерал, – а если вспомнить обстоятельства ее появления в отряде новичков, то она уже должна была возненавидеть вас всей душой и умереть от кары нашего защитника. Но Ная все еще здесь – стоит и готова служить северу.
– Это-то и странно, – чеканит Сюй Кай, вновь уперев взгляд в меня, – почему она все еще жива?
– Позволите ответить? – глядя ему в район груди, уточняю ровным голосом.
В глаза смотреть принципиально не буду. И пусть думает, что это опыт, полученный в нашу первую встречу…
– Отвечай, – сухо бросает мне Сюй Кай.
– Я верю в судьбу. Если я, вопреки всякой логике, все еще жива – значит, у моего присутствия здесь есть веская причина, ни мне, ни вам не ведомая.
– Как удобно! – хмыкает Сюань Цзюнь. – Может, действительно просто вышвырнем ее за границу империи? А то мало ли каких проблем с ней оберемся!
– Раз Макот позволяет мне быть здесь, а Кинами – благословляет… – протягиваю я, после чего перевожу на него взгляд, – то кто вы такой, чтобы препятствовать божественной воле?
– Ты стала еще более дерзкой, – резко наклоняется ко мне черный генерал, глаза которого опасно сужаются. – Так я эту дурь из тебя быстро выбью и отправлю восвояси, уже прожаренную до состояния готовности!
– Посмотри на небо, – неожиданно предлагает ему Бай Цзюнь спокойным тоном.
Мы все задираем подбородки и смотрим на небо, что быстро затягивается тучами.
– Макот хочет, чтобы она была здесь, – комментирует белый генерал.
– Может, он хочет, чтобы я пару раз пальнул по ней молнией, – скептично предполагает Сюань Цзюнь.
И солнце резко скрывается за тяжелыми облаками.
– Нет, он определенно хочет, чтобы Ная была жива и здорова, – сложив руки на груди, замечает Бай Цзюнь.
Сюй Кай вновь направляет на меня сосредоточенный взгляд. А я вдруг ощущаю на себе почти невыносимое давление: одно дело жить – и догадываться о присутствии богов, и совсем другое дело – видеть их защиту.
Да, я кожей ощутила, что меня защищают.
И я не уверена, что это была Кинами…
– Что ж, посмотрим, что за неведомая никому причина удерживает тебя на землях империи Го, – протягивает его величество, глядя на меня свысока.
А мне так и хочется заметить, что в данный момент это он. Он удерживает меня здесь! Я уже получила ценнейшую информацию о силе нашего противника – генералы Цай смогут найти в ней брешь, пойди Сюй Кай с войском на мою родину. Осталось только отыскать кузена, и моя миссия здесь будет завершена… Но как сбежать, когда за тобой следит уже даже не генерал Грозовой Дюжины, а сам император севера?!
С этой задачкой будет справиться потруднее. Я была уверена, что презрение к востоку остановит его величество от близкого общения со мной!
Я ошиблась.
Но в таком случае что изменилось?..
– Ты обнаружил, где произошла утечка? – Сюй Кай поворачивает голову к Бай Цзюню.
– Все еще ищу. Дезертиров у нас не так уж и много, но в архив информация попала не обо всех, – отчитывается белый генерал, а до меня доходит, что моя легенда тщательно проверяется на высшем уровне.
Впрочем, кто бы сомневался, что все мои слова примут за чистую монету…
– Я не буду ждать вечно, – произносит его величество.
– Разумеется, – склоняет голову Бай Цзюнь.
– Объявляйте результаты, – переведя бесстрастный взгляд на двух своих генералов, приказывает Сюй Кай и исчезает с Арены.
– Импульсивный, как всегда, – вздыхает Бай Цзюнь, глядя ему вслед.
– Ты вообще понимаешь, какая ты счастливица? – наклоняется ко мне Сюань Цзюнь, врываясь в личную зону.
– Я не могу назвать себя счастливой рядом с вами, – говорю ему прямо.
– Нарываешься, – уже с каким-то фатальным сожалением в голосе качает головой черный генерал, затем выпрямляется и встречает взгляд своего брата. – В этот раз тебе повезло: ты подобрал мусор и нашел в нем алмаз. Но, чую я, намучаешься ты с этим камешком.
– Твои сравнения достойны отдельной строки в списке причин ненавидеть тебя до смерти. Не знаю, радоваться мне или печалиться по этому поводу: ведь ты мой брат, – спокойно парирует Бай Цзюнь.
– У нас разные отцы, – фыркает Сюань Цзюнь, – так что можешь радоваться, сколько душе угодно. Однако с этой девчонкой… будь поосторожнее, – неожиданно тихо произносит он, вновь взглянув на меня. – Моя интуиция кричит, что она принесет с собой беды. Именно поэтому я хотел забрать ее у тебя…
– Я способен постоять за себя, – подтверждает Бай Цзюнь и кладет ладонь на мое плечо, – а Ная не так страшна, как кажется.
– Страшна не она. Страшен раздор, который она способна поселить в наших сердцах. Понимай это как хочешь, – отмахивается черный генерал и выходит на центр Арены, чтобы объявить результаты соревнования.
– У меня получилось? – Я поднимаю голову и смотрю на своего покровителя.
– Вы – большая умница, госпожа наследница, – мягко улыбается Бай Цзюнь.
На сердце теплеет. И даже уходит на второй план тревога, появившаяся после слов Сюань Цзюня.
– Вам вовсе необязательно продолжать обнимать меня, – замечаю, опустив взгляд вниз.
– Мне это приятно. Позвольте мне эту вольность, – звучит негромкий голос, а я тихонечко тону…
– По поводу защиты Макота… – решаю поднять непростую тему.
– Надеюсь, он простит мне эту шалость. Но я не мог допустить, чтобы принцесса востока была унижена на глазах стольких людей.
Что?
– О чем вы говорите? – сосредоточенно глядя на Второго генерала, спрашиваю негромко.
– Ваша безопасность под моим контролем – это все, о чем вам стоит знать. И пока у меня будет возможность помешать этому, никто не поднимет на вас руку, – отвечает Бай Цзюнь, после чего отступает от меня, предлагая выйти вперед и принять все «почести» победителя.
Но все, о чем я могу думать, ощущая на себе сотни напряженных взглядов северян… это о том, что я не могла ошибиться в ощущениях. Что бы ни предпринял Бай Цзюнь для резкой смены погоды, которую он выдал за защиту Макота, я кожей
