Наверху в МУРе, где он числился, Сидорчук узнал, что машина принадлежит продюсеру шоу-бизнеса Валерию Григорьевичу Плотникову и что Плотникова сейчас нет в городе – в ночь на 19-е отбыл на гастроли на Урал.
– Какие-то у них там Рождественские встречи, что ли… Мы его найдем, конечно, там, на Урале, но только вряд ли с этого будет толк. Это, пожалуй, только сам подстреленный, Топуридзе, скажет – почему он на каком-то леваке на службу ехал, а не на своей персональной, – объяснил подчиненным замначальника МУРа полковник милиции Владимир Яковлев.
ТОПУРИДЗЕ
Георгий Андреевич чувствовал себя совсем обессиленным после визита следователя, однако с мыслями, которые тот пробудил в его голове своими вопросами, ничего поделать не мог. Как не мог забыть и того, что должен во что бы то ни стало додуматься, кто его заказал. Итак, кому вдруг понадобилось убивать человека, занимающегося «всего лишь» инвестициями в столичные стройки?
Вот он давеча сказал этому следователю, что инвестиции – тот же бартер. Но бартер бартеру рознь. Тот бартер, о котором говорил он, может при желании уподобиться оружию, может затронуть даже чьи-то политические интересы, и не на шутку. Особенно если учесть, что не перевелись еще в стране умники, которые на каждом углу кричат про распродажу родины оптом и в розницу, которые в своем не выветрившемся после развала СССР самомнении считают, что если дали иностранцу согласие на вложение денег в тот или иной отечественный проект, то просто осчастливили этого задрипанного иностранца… Они, умники, не понимают, что в мире всего много, а мало лишь одной субстанции – денег. Ему, инвестору, все равно, куда вкладываться – в Турцию, в Россию, в Германию. Так что, если разобраться трезво, страны бегают за инвесторами, а не инвесторы – за странами…
Вот хоть тот же знаменитый деловой центр «Москва-сити» – новые дороги, новые станции метро, чуть не сотня небоскребов, и все это в самом центре города. Трудно, хлопотно, но построй – и все это в перспективе принесет тебе огромные барыши. Но как построить, если нет денег? А ведь, кроме всего прочего, нужны не просто деньги – нужны деньги «быстрые», как говорят финансисты, и не очень «дорогие». Что это значит? Да ведь дураку даже понятно: одно дело взять взаймы на полгода, и совсем другое – до завтра, одно дело под большой процент, и другое – под честное слово… То есть тут нужен не просто заемщик, не просто кредитор, а человек, готовый вложить имеющиеся у него деньги в расчете на будущие прибыли, хотя будут они или нет – это еще жизнь покажет…
Ладно, нашел он американца с деньгами. Готов янки рискнуть и вложить несколько сот миллионов, готов строить. Он-то готов, а мы-то ведь русские, верно? Он еще толком ни одной бумаги не подписал, а к нему уже патриоты пристали: мы тебя осчастливили, мы тебе вон сколько посулили – поделись и ты с нами бабками, раз тебе такие привилегии. Американец даже не удивился: «Взятка? Извольте, я наслышан про ваши первобытные порядки. Сколько?» – «Ах, да как вы могли такое подумать! Нам лично ничего не надо! А это мы вам предлагаем исключительно для компенсации народных патриотических чувств. Так что пожертвуйте-ка вы, если хотите тут всерьез корни пустить, парочку миллионов вашей „зелени“ на храм Христа Спасителя. А о нас не беспокойтесь, мы, если что, и так урвем от ваших щедрот, без вашего соизволения». – «Ах, ети вашу мамашу! – изумился америкос. – Чтобы я, верующий иудей, по принуждению да жертвовал на христианский храм?! Да пропадите вы пропадом с вашими ста небоскребами и тремя станциями метро!… Неужели же я не найду место, где вложить свои деньги без рэкета придурков?…»
С тем и отбыл восвояси. Вот вам и бартер, и все инвестиции… Это целая наука – инвестиции. Вторая политика…
Так вот как, например, судить об этом случае? Что это, глупость? Жадность? Непрофессионализм, деловая недоразвитость? А ведь все до одного в московской команде пришли в сегодняшнюю жизнь из той, прошлой, где особо и головой-то думать не надо было, где у каждого было свое место, свои от начала до конца проложенные рельсы следования: попал на них и, если не сваляешь дурака, обязательно прибудешь из пункта "А" в пункт "Б". Пионер, комсомолец, член партии, одна должность, вторая, третья, медаль, орден, почет, персональная пенсия… Но вот перевернулось все, и привычные рельсы куда-то пропали, но возможности – что по сравнению с ними ордена да персоналки, тьфу! – стали открываться такие, что только не теряй голову…
Он, конечно, сказал следователю про то, что они все там, вокруг мэра, команда, а ведь это и так, и не так. Так – потому что они действительно все идут куда-то под командой мэра. Не так – хотя бы потому, что все они в этой команде разные, все разного и хотят. Пока мэр, как самый сильный и дальнозоркий, ведет их, – они одна стая. Но стоит надзирающей за порядком воле хоть чуть ослабнуть, тут же в единомышленниках обнаруживает себя волчья повадка: и своего не прозевать, и того, кто послабее, к мясу не подпустить…
Взять вот хоть многолетнюю мороку с трассой автогонок по знаменитой «Формуле-1». Вот все кричат: трасса, мол, трасса, мировой престиж! А никто вслух до поры до времени не скажет, что сама трасса – это тьфу, хоть каждый ее километр и стоит аж двенадцать «лимонов» «зелеными». Главное то, что вокруг трассы. Смысл-то всей этой затеи в чем? На гонках приз – всего один миллион, а приносит каждый этап этой самой гонки – «лимонов» пятьдесят – шестьдесят все тех же «зеленых». Есть смысл ковыряться? Есть, и еще как есть! Только следует толком понять, что автодром – это попутно еще и свой собственный Лас-Вегас: гостиницы, казино, бары-рестораны-магазины и всякая, какая только бывает, развлекаловка. Морока? Да! Но больно уж соблазнительная, хоть и очень недешевая. И вот начинает пробный шар катиться – аж с 1992 года: а давайте-ка построим это дело в Питере, а? Денег нет? Ну тогда давайте в Туле. Что, инвестор обанкротился? Ну, может, Калининград подойдет, который Кенигсберг бывший, – почти ведь Европа?… И каждый раз привлекаются инвесторы, каждый раз разрабатывается даже проект, а потом все уходит как-то само собой в песок. Инвестор забирает деньги, но куда деваются те банковские проценты, которые на них за это время накрутились? Куда деваются якобы готовые проекты? А ведь за них, заметьте, тоже заплачено, тоже деньги успели перейти из одного кармана в другой. Остап Бендер – дите рядом с этими умельцами… А давайте построим в Ярославле сразу и автодром, и поле для гольфа? Как идея? Отличная! И вот создается консорциум, который снова успевает несколько раз переложить деньги из кармана в карман. В результате от всего консорциума остается забор, которым успели обнести территорию автодрома и поля для гольфа (как же без поля-то для гольфа!), и на этом все, стройке века конец.
Ан нет, не конец! Дошло дело наконец и до Москвы и приобрело совсем новый оборот, поскольку упала идея автодрома на хорошо уже унавоженную почву.
Когда-то, когда еще только затевался проект «Москва-Сити», решил мэр, со свойственным ему размахом, собрать в одном месте -то бишь на территории «сити» – всю игровую «индустрию» города. Дескать, так вокруг этой буржуазной заразы будет некий естественный санитарный кордон – это раз, во-вторых, удобно будет следить за криминальными элементами, которые всегда почему-то слетаются к игровым столам, как бабочки к фонарю, а также сподручнее будет брать с владельцев заведений все, что положено по закону. Пусть они, сволочи, платят налоги полной мерой.
Тут же распоряжением мэра была создана комиссия по контролю за игорным бизнесом, и главой ее был назначен именно он, Георгий Андреевич Топуридзе. И как-то так повелось, что с тех пор все считали, что всякими издевательствами над игровым бизнесом командует именно он, хотя это конечно же было не так. В этом самом бизнесе такие прибыли и такое страстное желание уклониться от уплаты реальных налогов, что желающих контролировать его оказалось выше головы…
Надо сказать, что воротилам этого своеобразного бизнеса задумка мэра, как ни странно, пришлась по душе: «Москва-сити», этот резерват для деловых людей, конечно же будет щедро поставлять им клиентов – как своих, «родных», так и зарубежных.
Однако довольно скоро, как это нередко в жизни бывает, разочаровался в своей собственной идее мэр. И так к его грандиозной стройке наверху отнеслись не очень, а тут еще припутывается какой-то насквозь криминальный бизнес… Решено было в комплекс «Сити» включить парламентский центр, а игорный бизнес, как противоречащий пафосу нравственного возрождения отчизны, загнать куда-нибудь в другое место, открыть специальный центр развлечений. То есть пусть это будет, как и планировалось, резерват, но резерват, существующий автономно от всего огромного города. Вскоре нашлось и место для такого лепрозория – огромный полуостров на Москве-реке, образовавшийся после того, как здесь некогда спрямили речное русло. В те давние времена это место, Нагатинская пойма, было милой полудеревенской окраиной, с чистой рекой, с рыбалкой, с садами и капустными огородами. Теперь огородов не было и в помине, вокруг разрослись городские кварталы, но сам полуостров использовался городом не шибко интенсивно: доживали свой век какие-то полукустарные предприятия и немощные речные пакгаузы, как-то само собой образовалось несколько довольно ядовитых свалок. Когда-то – то ли к Олимпиаде, то ли к очередной годовщине революции возник порыв облагородить эту странно запущенную территорию – разбили было огромный городской парк, но почему-то тут же бросили его на произвол судьбы и разграбление местными жителями, вот уже который год добросовестно отколупывающими гранитную облицовку с многочисленных ландшафтных сооружений…
