Мама вот всегда такая. Рлен съеживается на глазах и готов от стыда под землю провалиться.
Действительно, не подумал. Забыл основные тезисы драконьей магии. А там все очень точно описанно: при разрыве связи Истинных шанс на гибель мужской особи девяносто восемь и шесть десятых процентов. Шанс на гибель женской особи — семьдесят четыре процента. И риск выкидыша — восемьдесят семь процентов.
Природа заботится о том, чтобы не нужные никому детеныши не появлялись. А у меня еще ведь сложнее, многоплодная беременность, ее выносить даже без дополнительных проблем не у всех получается.
Настойки я выпиваю сразу, так как мамочка редко заботится о вкусовых рецепторах своих пациентов.
Как результат, у нее получаются чертовски эффективные зелья, но на вкус они такие, что с непривычки взвыть можно.
Поэтому залпом выпить высококлассные произведения ее домашнего хобби (*оно же в Академии обозначено, как зельеварение) это единственно правильная стратегия. Особенно, когда она настолько не в духе, как сейчас.
Рлен об этом, соответственно не знает. Поэтому растягивает "удовольствие", пытаясь осилить зелья маленькими глоточками.
За три минуты мою маму он успевает выбесить.
Так как он все еще полусидит в кровати, она в раздражении кидает в него заклинание подчинения. И приказывает выпить настойки. Немедленно и быстро.
— Мам, не нужно так, "подчинение" на чистоту ритуала повлиять может, — морщусь я.
Тем более, что Рлен, после того, как выпил настойки на мамочку кидает совершенно яростные взгляды.
Походу, не только он ее бесит, но и она — его.
Хотя заклятье подчинения она с него снимает сразу.
И мои жалкие попытки защитить мое драконье чудовище от слишком "интенсивной" помощи мамочка тоже игнорирует.
— Раздевайтесь полностью. Оба, — поясняет мамочка, — Иначе ваша одежда не уцелеет.
И достает какую-то огромную пятилитровую, не меньше, бутыль с непонятным месивом внутри, которое булькает, словно на огне стоит. Из бутылки, кстати, вполне себе пар идет. Я вспоминаю все химические опыты в детстве и тихо выпадаю в осадок.
Ой, нафиг. Это что, меня и Рлена этой жидкостью сейчас обливать будут? И чем это таким, что одежде могут настать кранты от этой адской смеси? Не, я мамочке, конечно доверяю, но…
Что это за жуть такая в бутылке кипит?
Глава 26
Мои искренние сомнения по поводу непонятного химического агрегата (а также как наружного, так и внутреннего применения оного) я и высказала мамочке.
Достаточно эмоционально, с заламыванием рук, громко и с использованием не совсем цензурной лексики.
Впрочем, Рлен оказался гораздо более спокоен и перед тёщей (в отличие от меня) истерик устраивать не стал.
Находился в состоянии "сам нахомячил, сам и разгребать буду".
Видимо, он действительно знал, что это за пойло, как оно действует и хотя и не испытывал особого "восторга" от необходимости его применения, но и не бился в истерике.
А я пыталась заставить мамочку признаться, чем это варево грозит моему дракону.
То, что грозит, сомнений у меня не вызывало.
Так как этот драконий мозговыноситель выглядел значительно хуже, чем когда ему снимали проклятие или антагонист применяли. Что-то он такое наваял. Странное. Но опасное.
Одним словом, обменявшись комплиментами с мамочкой, я выяснила три вещи.
Первое: это варево не опасное и его нужно выпить нам обоим. Нет, на вкус оно не отрава, а как легкое вино. Полусладкое. Пьют его из заговоренных чаш. Чаши прилагаются. (Тут мамочка вытащила два экземпляра до ужаса странных рюмок, каждая из которых отдаленно напоминала мне чашу Грааля моего мира, как ее представляли древние художники Земли).
Рюмки эти были деревянные, из какого-то реликтового дерева, внешне напоминавшего камень, явно старинные, и судя по тому, как зло блеснули глаза Сиерлена — совершенно точно, изначально драконьи.
То есть, из драконьих сокровищниц.
Я давно заметила, что Рлен очень негативно относился к вещам, которые принадлежали драконам и каким-то образом оказались у людей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Второе: этот напиток восстанавливал любую магическую связь, разрушенную по неосторожности или умышленно. Не только связь Истинных.
Этим объяснялось наличие этих чашек и напитка у мамочки. А я уж думала она решила сменить профиль: в Амура из проклятийницы переквалифицироваться.
Наличие другого назначения у ритуала меня успокоило. Иначе я всерьез опасалась, что Рлен довел-таки мою мамочку до того, что она решила "дарить любовь всем и всегда".
Это предположение мамочка опровергла в свойственной ей форме: чтобы у собеседника уши сворачивались в трубочку, а лицо заливала краска (кому повезло — от смущения, кому не повезло — от гнева).
Ну и третий пункт был простым до безобразия.
Восстановить магическую связь с помощью ритуала огненного цветка можно (любят эти маги всякой гадости поэтические названия давать), но этот ритуал, восстанавливая магическую связь, а в нашем с Рленом случае — связь Истинных, в ее первозданном виде, причинял дикую боль.
А вот дальше шли разночтения. Боль мог взять на себя разрушитель магической связи или ее могли разделить поровну те, кто прошёл ритуал.
Тут и мамочка и Рлен проявили единодушие, потребовав, чтобы вся боль досталась Сиерлену.
С Рленом я ругаться не стала, он все же парень.
А вот мамочке тихо высказала все, что я думаю. О том, что болевой барьер Сиерлену достался низкий, и это обусловлено генетически, и что заставив его получить (*заслуженно с точки зрения мамочки) всю боль ритуала, она его, скорее всего, угрохает. А дальше… дальше умру я. У меня никаких сомнений по этому поводу не возникало. Нас связывала не влюбленность, и не поиск бедной, необеспеченной девушкой обеспеченного «папика», желательно принца, Императора или на худой конец, герцога.
Нас связывала любовь. Что во мне нашёл Сиерлен, он мне не говорил. А вот я знала, что нашла отважного мальчишку, который ну очень необычный (драконом может перекинуться) но все равно чертовски уязвимый и очень одинокий. Но его отвага (иногда проявляющаяся совершенно не к месту), именно эта отвага меня и "зацепила". Ну, а то, что это драконистое чудо было ещё и красивым до безумия оказалось просто неожиданным бонусом, (и заметила я это, когда попыталась привести драконьего оборотня в надлежащий вид, так как в пыточной камере рассмотреть его у меня не получилось, я тогда спасала существо, причем на голых инстинктах — по клятве Гиппократа).
Мамочка поняла. Разделила поровну напиток в чаши. Объяснила, что выпить напиток нужно по возможности одновременно. Потом взяться за руки и постараться удержаться на ногах. Так как будет больно. Нам обоим. Причём Рлен мою мамочку не слушал совершенно, зато задумчиво кивал её словам. Словно уже все для себя решил. Поняла я этого дракона влёт.
— Мам, обожди делить свою отраву объединяющую. Мне нужно с Рленом поговорить, — попросила я мамочку.
Мама кивнула понимающе, словно заранее знала, что я хочу сказать. А может, действительно знала.
— Рлен! — рявкнула я во всю силу лёгких, — Мне плевать, что ты решил заплатить за ошибку сам и забрать всю боль себе! Только ты не выдержишь, и погибнешь. Быстро. А вот я буду умирать долго. И мучительно. Не убивай меня. Пожалуйста!
— Я выдержку, — упрямо ответил мне Сиерлен.
Ну что за драконий подросток! Обязательно мне мозг выносить?
— Конечно, ты выдержишь! Потому, что боль мы разделим поровну! И даже не думай что можешь попытаться изменить моё решение. Ты просто порушишь ритуал. Ты понял? Мы делим боль на двоих. И никак иначе! — на этот раз я говорила спокойно, словно у меня не было никаких сомнений, что Рлен будет меня слушать. И слушаться.
Не удивилась, когда Рлен кивнул, соглашаясь. Вот за что я его люблю — иногда у Рлена включаются мозги и он начинает думать. Или это драконий матриархат так на моего Избранного действует?
