Если Джордилу тут же не напоминали его слова, он страшно сердился и мог даже ударить.
- Вы говорили, хозяин, что кто-то отсекал от себя.
- Нет. Я говорил, что люди должны себя изолировать, и приводил пример.
Прищурив глаза, он глянул на кучу тряпья и продолжал:
- Люди развивались, изолируя себя от естественного мира. Сейчас наступил следующий этап. Земля доведена до полного истощения, города стоят на платформах, изолируя нас от земли. Но это изолирует нас и от нашего прошлого. Именно поэтому мы оказались в ловушке. Мы изолированы от мудрости веков.
- Мне кажется, вы говорили, что это произошло из-за большого количества людей.
Он постоянно придумывал новые объяснения теперешнего состояния мира. Эти причины возникали после каждой прочитанной им книги, и я был сбит с толку. Он взял меня за плечи, встряхнул, рассмеялся и сказал:
- Из тебя выйдет хороший спорщик. Всегда выслушивай все аргументы, парень. Иногда в них бывает зерно истины.
Порою мне казалось, что он обходится со мной, как с важной персоной. Частенько же он жаловался, что окружен такими дураками, как я, Лэмб и Хаммер.
Хозяин завел разговор с прибывшим клиентом, а я забрался под стол и влез под одеяло к Хаммеру. Марк Джордил спал на столе, на толстой подстилке из ваты. Он сильно страдал от болей в конечностях, иногда его тяжелые вздохи даже пугали нас. Мы лежали, укрывшись одеялом и прислушиваясь к торговому диалогу.
Им не удалось договориться - клиент требовал невозможного. В конце концов хозяин указал ему на дверь.
В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вошел полицейский с оружием в руках. Одновременно открылся люк на крышу, и оттуда показался второй полицейский с тюремным роботом. Должно быть, во время спора они приземлились на такси, и поэтому мы их не слышали.
Марк Джордил понял, что попал в ловушку. Его лицо сразу осунулось и постарело. Впервые я понял, что Джордил совсем не так стар, как мне казалось. Он был молодым человеком, знавшим всю подноготную мира. Его руки и ноги затряслись, совсем как у того человека, над которым мы с Хаммером смеялись.
- Что вам угодно? - спросил он.
- Марк Джордил, вы обвиняетесь в нелегальной торговле по семнадцати пунктам, - сказал один из патрульных. - Пройдемте с нами.
- Я хотел бы раньше выслушать обвинения, - произнес хозяин.
Со скучающим видом полицейский вытащил и включил маленький говорящий аппарат. Тот произнес семнадцать обвинений, которые мы с Хаммером знали. В них не упоминался идол Мэнскин и кое-что еще, но я понимал, что и прочитанных было достаточно, чтобы пожизненно отправить Джордила в деревню.
В моей голове пронеслись какие-то безумные идеи спасения хозяина. Я собрался выпрыгнуть и закричать на полицейских, но не успел и шевельнуться, как Хаммер зажал мне рот и придавил меня к полу, давая понять, что нам не следует даже дышать.
Хозяина заперли внутри тюремного робота. Этим штукам придавали подобие человеческого тела и снабжали их колесами. Робот передвигался сам и доставлял арестованного в штаб-квартиру полиции под город.
Вот и все, что произошло. Через минуту все ушли, а я лежал, боясь шелохнуться.
- Сматываемся отсюда, пока они не вернулись, - прошипел Хаммер, вылезая из-под стола. - Нас сошлют в деревню просто за то, что мы работали у Джордила. Пошевеливайся!
Я вылез, жалко глядя на Хаммера.
- Я остаюсь, а ты иди.
- Это уж точно, я уйду. Если ты хоть что-то соображаешь, ты тоже исчезнешь. Беспризорник!
Хаммер носился кругами по комнате, набивая сумку сколько-нибудь ценными вещами. Во время разговора с клиентом Джордил поставил идола на полку. Хаммер схватил его и тоже запихнул в сумку.
У двери он задержался, повернулся ко мне.
- Идешь, Ноул?
- Да, наверное. Сейчас.
- Выбрось все это из головы. Старика взяли за дело, сам знаешь. Посмотри на меня, я только что стал свободным и взрослым. Пойдешь со мной?
- Нет, нет.
- Тогда пока!
И он ушел, салютнув мне большим пальцем.
Во мне все опустело. Я подошел к окну, выглянул наружу. Смеркалось. Через минуту в тусклом свете уличного фонаря появился Хаммер. Тут же из тени вышел одетый в черную форму полицейский, скрутил Хаммера и увел с собой. Период свободы и взрослости закончился.
Теперь я мог свободно уйти, но из глаз моих брызнули слезы. Я плакал по своему пристанищу, которое здесь у меня было, по своему хозяину, по его речам, которых я никогда больше не услышу.
Став ландсменом, я вновь встретил Хаммера. Он уцелел, но стал конвоиром, грубым и жестоким скотом. На протяжении долгих лет я надеялся, что встречу Марка Джордила, но этого не произошло. Вместо этого в один из жарких дней я оказался в городе Вэлвис Бэй перед человеком, которого все звали Питером Меркатором. Перед человеком, которого я знал как Фермера, которого я ненавидел.
ГЛАВА 10
Благодаря внезапности я оказался в выгодном положении. Мое появление удивило его. Я снял очки, положил их в карман и спокойно произнес:
- Я Ноул Ноланд. Вы хотели поговорить со мной.
Он поднялся, шагнул ко мне. Его лицо впечатляло.
- Действительно, я хотел с вами поговорить. Проходите и садитесь.
Войдя в комнату, я увидел еще одного человека - пожилого мужчину с дряблым лицом и беспокойными руками, ищущими друг друга. Судя по его облику, это был, скорее, интеллектуал, нежели телохранитель.
Меркатор подтвердил мое предположение, сказав:
- Доктор, оставьте нас ненадолго.
Доктор заколебался.
- Помните о том, что я вам сказал. Лекарства не всесильны. Вам необходимо побольше отдыхать, иначе я не отвечаю за последствия.
С еле уловимым отчаянием Меркатор сказал:
- Еще два дня, доктор. Потом я постараюсь сделать все, что вы сочтете нужным.
Доктор неуклюже поклонился и вышел.
Со своего места я мог видеть то, что делалось на улице. До земли было далеко, я находился на семнадцатом этаже.
- Мистер Ноланд, вы доставили мне много хлопот, - произнес Меркатор, усаживаясь напротив. - Я не знаю, что заставило вас прийти сюда, но я не смогу вам позволить выйти отсюда свободным. По крайней мере, до завтрашней ночи, а потом я уже буду находиться на обратном пути в Англию.
- Я пришел объяснить, что в ваши дела оказался втянут совершенно случайно. Меня интересует, что вы здесь делаете, но лишь постольку, поскольку это касается Джастин Смит.
Он поднял брови и задумчиво повторил:
- Джастин?
- Да, Джастин. Она ваша любовница!
Со времени нашей встречи лицо Фермера еще больше осунулось. Он выглядел постаревшим и больным. От носа к губам пролегли глубокие морщины, и, когда он заговорил, морщины обозначились глубже.
- Джастин не является моей любовницей. Но поскольку вы так считаете, я почти готов поверить, что вы очень мало знаете о моей организации. Если хотите знать, Джастин и не может быть моей любовницей, потому что она девственница. В этом смысле я тоже девственник.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
