Аксий неуверенно подошел.
— Я не знаю, почему тебе верю, — обратился он ко мне, даже не обратив внимания на моих спутников. — Может, я просто слишком наивен и верю в пустые сказки… — он в упор посмотрел на опустившую взгляд девушку. — В этом мире за все надо платить. Что ты хочешь, Веорика, взамен того, что собираешься сделать?
— Там посмотрим, — отмахнулась я.
Он все сделал, как надо. Шкуры были убраны с пола, камень был все еще теплым от недавней волшбы, которая вырезала в нем идеально ровный круг. Я прикоснулась руками к нему, вбирая остатки магии, они мне пригодятся. Обошла рисунок, примерилась…
— Вставай в середину, — велела я магу. Потом обернулась к Але. — Внимательно за всем следи, особенно за Майлой. А от тебя нужно несколько капель крови и… какую-нибудь часть тела, волосы, например…
— Зачем? — спросил за моей спиной некромаг.
— Как исходный материал, — отвлеклась я.
Под моим пристальным взглядом девушка отхватила всю свою шевелюру протянутым Алей маленьким ножиком, потом нещадно полоснула себя по руке. Протянула руки ко мне, в одной сжимая нож и волосы, а другую раскрытой ладонью, с которой капала кровь:
— Все, что хочешь… только освободи…
— Вон туда, — я указала на круг. — Аль, добавь чуть магии, чтобы ровно растеклось…
Я подошла к магу, тот глубоко вздохнул, хотя в воздухе не нуждался.
— И я все равно не верю… Почему я тебе вообще поверил?
Я невольно усмехнулась, крепко взяла его за руку так, чтобы ладони соприкоснулись. Кожа у него холодная… ну правильно, мертвец все же… Я подумала, чем же наши руки скрепить, как я забыла об этом важном моменте… Ладно, сойдет и тот нож. Аля отложила его в сторону, быстро заговаривая порез на руке у девушки, одна из моих длинных черных прядей дотянулась до него. Странно это все же, как змеи, мои волосы… Но это мне привычно, ими, как руками, управлять.
— Мертвые ведь не чувствуют боли? — спросила я, примеряясь для удара.
— Конечно, — несколько взволновано ответил он.
— Ошибочное утверждение, — улыбнулась я.
Когда его тягучая и вязкая кровь немертвого растеклась по моей коже, в то время как моя, теплая и живая, ворвалась внутрь него, подобно огню, некромаг удивленно вскрикнул, даже схватился рукой за предплечье, не понимаю, откуда пришло это тепло.
Так… закрыть глаза, представить, как будто я скольжу внутри его тела… Увидеть и понять, что именно нужно в нем изменить в первую очередь, за что зацепиться. А потом позволить силе хлынуть сюда, направить её и поменять само его существо, сделать вновь живым, построить тело заново…
Вот оно! Это как паутина, пронизывает мертвую плоть, укоренилось в каждой клеточке. Прочь, собрать, содрать, вырвать корнем и уничтожить! Живая, живая кровь… Стоящая жидкость в его жилах, не гонимая по телу сердцем, она словно закипает, принимая жизнь от меня. Рвутся мертвые связи в тех местах, где жизнь оставляет свой отпечаток, и вот огонь уже пылает везде.
Он пытается вырваться, падает на колени, хочет закричать, но не может. С ужасом смотрит на то, как слазит серая кожа с руки около того места, где нанесена рана и клинок торчит с тыльной стороны ладони. Смотрит, как следом, словно бабочка из кокона, прямо на голых костях появляются мускулы, кожа… Смотрит и не может поверить, что впервые за столько лет ему тепло, путь даже скоро будет невыносимо жарко, и что он чувствует боль в руке, и как бьется сердце, со скрипом, если можно так выразиться, медленно и неохотно, будто еще не очнувшись ото сна. Смотрит, как очаг жизни расползается по всей руке, чувствует, как она вспыхивает в груди и на животе… и чувствует, что сила смерти, которой он привык пользоваться, покидает его тело.
Теперь это… Позвать, не знаю откуда, но четко осознавая, что право на это у меня есть. Увидеть за сомкнутыми веками, как пустоту пронзает огромный поток магии, силы, чем-то схожей с божественной, как она развивается по глубокой канавке в кругу и как в ней кипит чужая кровь.
Приказать… нет, попросить, ибо нельзя так обращаться с этой силой. Попросить сделать так, чтобы… Пока она, вылившись через край, не расплескалась по округе, направить её, попросить помочь! Магия плотно окутывает и меня, и некромага, впивается в каждую клетку тела, стремясь заменить собой все, что можно. Нет, не сюда! Осторожно, и не торопиться…
Обласканный силой, маг наконец обрушился в сон, его сознание не мешало строить из разобранных осколков еле живой плоти его тело. Новое тело… Он стал мертвым едва ли не в детстве, в двенадцать лет. Надеясь на силу мальчика, его природный дар, наставник, так метко им прозванный, убил его и провел через смерть и посвящение. Увы, не оправдал мальчик возложенных на него надежд… За тридцать семь лет мертвая плоть еще пыталась расти, медленно достигая того, чем должна была стать. И больше, чем ему дано было при рождении, мне не сотворить при всем желании. Не сейчас, сейчас еще рано для таких действий, я еще не доросла.
Когда свет, а магии, чистой энергии, ничем еще не отмеченной, было столько, что воздух засветился, начал рассеиваться, все изменилось. На холодный, кое-где запачканный кровью пол опустилось несколько нескладное тело с длинными волосами соломенного цвета, раскрасневшейся кожей и бешено и неравномерно вздымающейся грудью. Черный балахон был ему мал, застежки распахнулись; черная ткань резко контрастировала с розовой кожей… если на бледном мертвеце это было приемлемо, редкий живой человек закутает себя, как в бессветлую ночь…
Я только коснувшись ногами пола поняла, как же я измоталась! Поглядела на свои руки — боги, что это? Руки, как у скелета, все косточки выпирают, кожа не просто бледная, а… Я кое-как вывернула голову, посмотрела на подтянутые к плечу волосы… Седые, тонкие, не длиннее плеч. Ноги меня не держат, такая слабость… как на следующий день после того, Аля вернула меня в свое тело…
Я покачнулась, полетела на пол. Перед глазами, когда я ударилась щекой о пол, та самая канавка в камне, через кровь в которой я призвала силу… камень был прожжен до черной крошки, почти до праха.
— Веорика!
Теплые, слишком горячие для меня руки Али приподнимают меня, переворачивают, кладут мою голову к ней на колени, тихо поглаживают по лбу… одновременно правой рукой прижимает мое едва бьющееся сердце и вливает в тело свою, последнюю силу.
Вон Майла на коленях рядом с Аксием, плачет, кричит, трясет его за плечи, пытается дозваться… бедный некромаг! Он же не знает, как с живым телом обращаться, забыл…
— Аксий! — собрав последние силы, шепчу я. Как ни странно, он услышал меня. Я это точно знала. — Если ты сейчас же не вспомнишь, как нужно дышать, я тебя раньше убью… вспоминай, зараза, не зря же я все это делала!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
