Однажды Мастер сказал мне: «Тебе не нужно уходить в далекое место искать учителя Дзэн. Я надеюсь, что ты останется со стариком, чтобы мы смогли вместе поработать и подчинить Вола[35]". «Ваш ум, красноречие и понимание буддизма не уступает Та Хуэю. Однако в вашем поведении есть особенности, которые озадачивают меня. Я знаю, что ваши руки постоянно двигаются, рот постоянно бормочет, будто читая или распевая что-то. Короче говоря Ваше поведение похоже на поведение сумасшедшего. Какова причина этого?» Мастер Фа Куан ответил: «Это моя Болезнь Дзэн.[36] Когда ощущение «У» впервые пришло ко мне, автоматически стихи и строфы полились у меня изо рта, как могучая река, текущая день и ночь без остановки. Я не мог остановиться, с тех пор у меня эта болезнь Дзэн». Я спросил: «Что можно сделать, когда она появляется?» Он ответил: «При появлении Болезни Дзэн, главное вовремя ее заметить. Если сам осознаешь ее, Мастер Дзэн должен тут же тебя поправить, сильно ударить и выбить ее из тебя. Затем Учитель должен положить тебя спать. После пробуждения, ты излечишься от болезни. К сожалению, мой учитель не был достаточно осторожен и суров, чтобы вовремя выбить ее из меня».
В 1575 г. мне было 30 лет. С Мао Фэном я пошел к Горе Тай. Мы остановились с северной стороны Лун Мена. 3-го марта мы расчистили от снега старый дом из нескольких комнат и поселились там. Гряды гор, полностью покрытых снегом и льдом, окружали наше жилище. Это было место, о котором я долго-долго мечтал. Я чувствовал себя счастливым, будто вошел в рай небесный. И ум и тело отдыхали. Через некоторое время Мяо Фэн пошел к Е Таю, в то время как я остался один. Я сосредоточил ум на одной мысли и ни с кем не разговаривал. Если кто-нибудь подходил к двери, я просто смотрел на него и ничего не говорил; Через некоторое время, когда бы я не взглянул на людей, они казались мне безжизненными бревнами. Мой ум вошел в состояние, в котором я не мог узнать ни единого слова. В начале этой медитации, я слышал вой бури и звуки крошащегося о горы льда, и чувствовал большое беспокойство. Шум казался равным шуму битвы тысяч коней и солдат. Позже я спросил Мяо Фэна об этом. Он ответил: «Все чувства и ощущения возникают из собственного ума, они не приходят из вне. Слышал, что говорили монахи в старину: «Если не позволять уму волноваться," и слушать в течении тридцати лет звук текущей воды, придешь к реализации Чудесного Понимания Авалокитешвары[37]». Тогда и отправился на уединенный деревянный мост и медитировал там каждый день. Сначала я слышал текущий поток очень ясно, но по прошествии времени я мог услышать звук, только если я хотел этого. Если я напрягал свой ум, я слышал его, но если я сохранял спокойствие ума, я ничего не слышал. Однажды, идя к мосту, я неожиданно почувствовал, что у меня нет тела. Оно исчезло вместе со звуком вокруг меня. С тех пор мне никогда не мешает никакой звук.
Моей ежедневной пищей была каша из отрубей и рисовый отвар. Когда впервые я пришел на гору кто-то дал мне три горсти риса, которого хватило на шесть месяцев. Однажды, съев свою кашу, я отправился на прогулку. Вдруг я остановился, наполненный пониманием того, что у меня нет ни ума, ни тела. Все, что я мог видеть, было одним освещающим Целым — вездесущим, совершенным, светлым и безмятежным. Оно было как всеохватывающее зеркало, из которого горы и реки выступали как отражения. Когда я очнулся от этого ощущения я чувствовал себя таким «ясным и прозрачным», как будто мое тело и ум не существовали вовсе, после чего я сочинил следующую строфу:
Резко останавливается смятение ума.Внутреннее тело, внешний мир оба прозрачно чистыПосле великого переворота,Путь в великую пустоту найден.О, как легко проявления мириад,Приходят и уходят!
С тех пор и внутренние и внешние ощущения стали прозрачно-ясными. Звуки, голоса, видения, сцены, формы и предметы не были более помехами. Все мои прежние сомнения растворились в ничто. Когда я вернулся на кухню, я обнаружил, что котел покрылся пылью. Много дней прошло за время моего переживания, чего я, будучи один, не осознавал. Летом того года Суэн Лан пришел с — севера навестить меня, но гостил он только один день, потому что не мог выносить холода и мрака моего уединенного приюта.
В 1576 г. мне был 31 год. Хотя я достиг определенного уровня «У» под рукой не было Мастера, чтобы удостоверить и одобрить его. Поэтому я прочитал Сутру Лэн Ен (Сурангама) с надеждой испробовать переживание «У» на ней. Поскольку я никогда не изучал эту Сутру ни с каким учителем, я не знал ее содержания. Я решил прочитать ее, используя только свою интуицию, и останавливаться там, где стали бы возникать хотя бы малейшие рассуждения. Таким образом, я прочитал Сутру за 8 месяцев и стал глубоко понимать ее значение.
В октябре того года мой покровитель г-н Ху пригласил меня написать для него стихотворение. Я ответил: «Сейчас, в моем сердце нет ни единого слова. Как же я напишу Вам стихотворение?» Однако г-н Ху настойчиво просил меня написать для него стихотворение. После его многократных просьб я не смог отказаться, Тогда я просмотрел несколько старых и современных поэтических произведений, чтобы стимулировать мысль, после чего, на мой ум снизошло вдохновение. Стих полился из меня — так, что когда вернулся г-н Ху, я написал около 20 стихов. Вдруг я осознал опасность этого и предупредил себя: «Заметь, именно так подступает к тебе в словах твоя укоренившаяся мысль!» Я немедленно прекратил писать.
Отдал одно из стихотворений г-ну Ху и утаил остальные. Тем (не менее я, кажется, не мог остановить творческий порыв, который начал. Как будто все стихи, книги или поговорки, которые я когда-либо учил или видел в моей жизни, немедленно появились передо мной, забивая пространство и воздух. Будь у меня даже 1000 ртов по всему телу, я не смог бы исчерпать поток слов. Смущенный, я не мог различить, где у меня тело, а где ум. Наблюдая за собой, я чувствовал, как будто вот-вот улечу. Я не знал что делать.
На следующее утро я подумал про себя: «Это как раз то, что Мастер Фа Куан называет Болезнью Дзэн, и она сейчас в самом разгаре. О, кто же может вылечить меня от нее? Раз здесь нет никого, кто может это сделать, то единственное, что мне остается — это поспать, поспать как можно дольше и крепче. Я буду счастлив, если сумею так уснуть!» Затем я крепко закрыл дверь и пытался заставить себя уснуть, но тщетно. Откинувшись, я принял сидячее положение. Вскоре я забыл, что сижу и уснул глубоко и крепко. Через некоторое время в дверь постучал мальчик прислужник, но не смог разбудить меня. Он пытался открыть дверь, но та была заперта. Когда г-н Ху вернулся домой и узнал об этом, он приказал мальчику пролезть через окно. Наконец, зайдя в комнату, они увидели, что я сижу там неподвижно. Они позвали меня, но я не отозвался. Они попробовали растрясти меня, но не могли двинуть моего тела. Тогда г-н Ху заметил маленький колокольчик, лежавший на столе. Он вспомнил, что я однажды сказал ему, что он используется в крайних случаях, чтобы пробудить йога из глубокого транса. Немедленно он поднес колокольчик к моему уху и несколько раз легонько стукнул по нему. Постепенно я стал просыпаться. Когда я открыл глаза, я не узнал, где я и почему в этом положении. Г-н Ху сказал мне: «С тех пор, как я ушел однажды утром, ваше Преподобие сидит в этой комнате. Это было 5 дней назад», Я сказал: «Ну, я думал, прошло совсем немного времени». Я сидел безмолвно, и начал осматривать то, что меня окружало, все еще не уверенный в том, где я нахожусь. Тогда я припомнил прежние переживания, но они, как и настоящие, казались сном, более недостижимым и не существующим.
То, что меня тревожило, исчезло, как тучи в ясном небе. Все пространство казалось ясным и понятным, как будто его только что промыли. Все образы и тени упали в великую и спокойную Пустоту. Ум мой был так пуст, мир так безмятежен, радость моя так велика, что словами это нельзя было описать. Тогда я сочинил следующий стих:
Когда царит совершенный покой,Достигается истинное озарение.Раз спокойная отрада выключает нес пространство,Я могу оглянуться опять на мир,Который полон только нами!О, сегодня я действительно понимаю.Как истинно и верно учение Будды!
В 1579 г. мне 34 года. Я посвятил себя переписыванию Сутр. Во время этой работы на каждый штрих иероглифа и на каждый знак препинания я один раз повторял имя Будды. Когда бы монахи или миряне не пришли ко мне в храм, я всегда говорил с ними, продолжая свою работу. Если кто-либо задавал мне вопрос, я отвечал без колебания. Тем не менее из-за разговоров никогда не было помех и ошибок. Я писал каждый День, ибо ни следа как активности, так и покоя не осталось в моем уме. Некоторых это крайне удивляло и они скептически относились к моему занятию-. Поэтому однажды они послали ко мне много людей, чтобы те намеренно отвлекали мой ум. После их визита, я показал им свою копию и они не нашли ни единой ошибки. Они спросили Мяо Фэна о моем достижении. Мяо Фэн сказал: «О, это ничего. Это просто потому, что мой друг хорошо знаком именно с этим Самадхи. Вот и все».
