надо было объяснять, в какую ярость придет мамаша птенцов, когда увидит только их трупы. Поэтому я стал готовиться к тому, чтобы применить магию осознанно.
Закрыв глаза, я попытался очистить разум и сосредоточиться на макушке, но птичий крик сбил меня. Повторив попытку, опять ничего не вышло. Пупашара была совсем близко.
- Асшара! – крикнул я, волнуясь за нее.
- Да? Я здесь!
- Скидывай мне Лери, я поймаю.
- Не сможешь, он слишком тяжелый.
- Тогда спускайся сама.
- Мы не можем его бросить!
- Пупашара не тронет его!
На очистившемся небосклоне появился огромный силуэт птицы, распахнувшей крылья и выпустившей когти.
- Не-ет! – гневно закричал я, вытянув руку в сторону птицы, но из моих рук не вышло пламя.
Пупашара целилась в Асшару, но промахнулась. И пошла на второй круг.
- Да какого же Ленгли! – выругался я.
- Слушай, Лао! – сквозь страх и слезы кричала Асшара. – Ты должен успокоиться. Только в гармонии с собой у тебя получится раскрыть свою силу.
Я сделал глубокий вдох-выдох, успокаивая себя и пытаясь мысленно остаться наедине с собой. Сосредоточился на макушке, опустился к шее и через грудь выпустил свою мощь через руку. Столб ледяного воздуха вырвалось у меня из пальцев и пронзило пупашару. Птица жалобно вскрикнула, но уже не могла пошевелиться. И ее полет превратился в стремительное падение.
Чтобы огромная туша не придавила меня, я отскочил в сторону, несколько раз перевернувшись со склона и отбив локоть. Пупашара с грохотом рухнула, туда, где я стоял, обрушив одним крылом гнездо.
Поднявшись, я вернулся к месту, где рухнула пупашара. Птица размером с дом. Один только ее глаз был с меня ростом. Я подошел к ее золотистому оперению и погладил его. Мой поверженный противник вызвал у меня одновременно уважение и грусть. Когда такая мощь, красота и грация падает замертво, то мы больше не можем ее наблюдать, что вызывает легкую грусть.
Я взобрался по крылу пупашары на ее тушу, откуда увидел разрушенное гнездо. Теперь по обвалившемся бревнам можно было спустить тело Лери. Поспешив помочь Асшаре, я чуть было не навернулся вниз, когда не до конца ступил на одно из бревен и почти сорвался вниз. Но сумел уцепиться за толстый сук и продолжил восхождение наверх.
Добравшись до Асшары, я подхватил Лери с другого плеча. Брат стал приходит в себя и даже принялся подавать какие-то невнятные звуки.
- Ничего не говори, - предостерег его я. – Твой мозг мог быть поврежден.
***
К поместью моего отца мы пришли на пару часов позднее, чем планировалось изначально. Я надеялся пройти незамеченным по пути к комнате Лери, куда мы его волокли из последних сил. Но нам навстречу попался мальчишка-слуга. Он испуганно взглянул на нас, отшатнувшись к стене.
- Приведи к нам лекаря. И не смей ничего докладывать моему отцу! - грозно приказал я ему. – Ты меня понял?
Мальчишка утвердительно кивнул в ответ.
- Чего стоишь? Бегом! – прикрикнул на него, видя в его глазах страх и сомнения.
Мы затащили Лери в его комнату и уложили на кровать. Когда мы укладывали брата, он застонал от боли.
- Потерпи! Скоро прибудет лекарь, - попытался ободрить его я.
- Что нам делать? – испуганно спросила Асшара.
- Оставайся с ним, - приказал ей я. – Мне надо явиться на обед. После зайду к тебе.
Выйдя из комнаты Лери, я грозно выкрикнул:
- Тая, Охея, девочки мои…
Через несколько секунд откуда-то выбежали обе служанки.
- Принесите воды, мне нужно помыться и подберите одежду. У нас сегодня важный гость, я должен выглядеть достойно.
- А… - хотела было спросить Тая, слегка покраснев, но я опередил ее.
- Нет, я сейчас не настроен.
Пройдя в свою комнату, я подошел к окну, откуда открывался вид на поднимавшуюся вверх зеленую гору.
Через минуту ко мне в комнату внесли золоченую ванну, куда девушки стали стаскивать ведра воды. Я тем временем стал не спеша раздеваться.
- Как давно господа обедают? – поинтересовался я у служанок, залезая в ванную.
- Только вынесли горячие блюда, - ответила Тая, бывшая в курсе происходящего.
- Отлично, - значит, герцог также опоздал к обеду, хоть и не столь сильно, как они.
Наполнив ванну, служанки принялись меня мыть с разными душистыми мылами. Если для Таи это дело казалось привычным, то вот Охея заметно краснела в процессе. Особенно, когда мне пришлось подняться, чтобы они могли помыть меня ниже пояса.
После ванны и обтирания я отпустил служанок. Мне захотелось самостоятельно одеться. Все же я не был рожден дворянином, потому некоторые их ритуалы еще коробили.
Надев темно-вишневый дублет и чуть более светлый штаны, я вышел в обеденный зал. Тарелки у всех уже опустели, зато на столе еще оставалось много разной еды: мясо, травы, сыр, хлеба и масло.
- Прошу прощения за опоздание, - извинился я перед герцогом Керцийским и сел по правую руку от отца. – Надеюсь, я
