Во всех трёх ипостасях — «болящего», «лечащего» и «смотрящего» я уже бывал. И мне… не понравилось. Нарываться на это здесь, в «Святой Руси»… Да ещё без водки…. Очень не хочется.
Итого: с крышей всё понятно кроме одного — как крепить. А крепить будем… по-гречески. Точнее — по-ахейски.
Берём нашего, знаете ли, Гомера. Берём его конкретно за «Илиаду». И читаем:
«Всех их на ста кораблях предводил властелин Агамемнон».
И все эти корабли строились не на внутренних шпангоутах, а на внешних шаблонах. А обшивка крепилась нагелями.
Древние египтяне свои кораблики изнутри верёвкой связывали. Как, к примеру, суда типа «Григорий Пирогов». Суда этой серии класса река-моря, строились в социалистической Венгрии для Советского Союза и связывались внутри проволочкой. Проволочка проходила через все каюты, и пассажиров убедительно просили её не крутить. «А то кораблик развалится». Как случалось иногда во флоте фараонов Египетских.
А греки, вместо верёвочки, делали круглые колышки. Расщепляли их с обоих сторон и вставляли в дырочки в дощечках обшивки. Потом в расщеплённые концы вставляли клинышки из акации, сливы или тёрна. Эти нагели вставлялись таким образом, чтобы клинья располагались поперёк волокна. Тем самым доски обшивки вплотную подгонялись друг к другу. Держались друг за дружку. Потом сверху всё это смазывалось смолой. Поэтому корабли у ахейцев чёрные.
Смелые ребята были. Вот на этих кучках дощечек, сцепленных колышками, за море отправились. И — не брезгливые. Как всё это просмолённое под тамошним жарким солнце ко всему прилипает… Когда здоровые мужики без штанов, но с волосатыми мускулистыми руками, рвут враз весла… упираясь изо всех сил такими же, как руки, седалищами в сидения…
«Быстро сходился народ, и, когда воедино собрался,Первый, на сонме восстав, говорил Ахиллес быстроногий…».
Оставив половину кожи со своей геройской задницы на скамейке гребцов, он, естественно, высказывался несколько… эмоционально:
«Царь, облеченный бесстыдством, коварный душою мздолюбец!Кто из ахеян захочет твои повеления слушать?».
Проблемы с коррупцией на самом высшем уровне были уже тогда. И тогда уже находились правдоискатели и обличители. Излагавшие нелицеприятно. А как ещё, если половина личной кормы на корме корабля осталась? Понятно, что после купания в Стиксе, у Ахиллеса кожа везде пуленепробиваемая, кроме как на пятке. Но вполне снимаемая. А если тут вдруг какой-нибудь умник подскочит сзади с чем-нибудь острым к этому, скамейкой освежёванному… В Греции одним ахиллесом меньше станет. Как же герою не переживать?
Вот переплыли они море на своих слипшихся кучках щепочек, подошли к берегу, где Троя стоит и… смутились. И сидеть в этом во всём липком — противно, и на берег вылезать… стрёмно. Ибо было у них пророчество: первый, кто ступит на землю — тут же окочурится. Долго бы менживались древние греки, но был среди них мой коллега — эксперт по сложным системам. Одиссеем звали. Система, судя по дошедшему тексту предсказания, простейшая — всего из трёх кубиков: берег, первый, смерть. Если требуемый результат недостижим в рамках данного набора элементов, то нужно чего-нибудь добавить. И запулил хитроумный Одиссей свой щит на берег. А следом и сам прыгнул. Вот он — стоит на четвереньках. На берегу. Первый. Ну, так ему и умирать.
А на берегу ли? Он же на щите своём стоит, а не на чужой земле! Но… «Какая разница! Какие мелочи!»… «Дьявол кроется в мелочах» — так это же ещё вспомнить надо! У кого-то из молодых нервы не выдержали… попёрли ахейцы на берег. Первого, вполне по предсказанию, тут же выпотрошили. Потом его, конечно прославили. Посмертно. Но молодёжь уже повалила валом. Плацдарм — захвачен, десантура — развернулась, и троянцам пришлось спешно отойти за городские стены. А кучки смолёных дощечек следующие десять лет валялись на берегу.
Стоп. Избыточно. Смолить — не будем. У меня крыша — «сосновой шишечкой». «Чешуйки» должны «ходить». Да и задницы целее будут. Крепёж самих дощечек…. У греков шпангоутов не было, а у меня — стропила с обрешёткой. Поэтому связывать дощечку с дощечкой — избыточно. Обшивка корабля работает при непрерывных нагрузках. Довольно больших по величине и переменных по направлению. А для крыши в крестьянской избе, которая за море точно не поплывёт, крепёж можно свести просто к двум точкам сквозного прокола поверхности. Например — к клинышкам. Как гвозди в оригинальной шиндельной версии.
Делаем дырку в дощечке, такую же — в обрешётке, совмещаем, загоняем колышек.
Только диаметры отверстий должны совпадать. Тогда — плотно забить клин. Сухой. Он при дожде размокнет, и будет держать намертво. Или этому клину-нагелю второй клин загнать? «Клин — клином» — русская народная мудрость. Не, Ванюша, вспомни старую инженерную мудрость: «лучшее решение — простейшее». Сколько раз ты на этом в своём информационном бизнесе конкурентов сносил. И здесь — так же. А ежели чего — выпустим следующую версию. Устроим апгрейд. Не забывая про «эффект второй системы». Это — тоже из инженерных сакральных истин.
Так, понял, уяснил, представил. Принципиальных проблем нет — можно приступать к детализации и инструктированию.
Опять — стоп. Как же здесь всё… по-святорусски! Сплошной… исконно-посконный факеншит. В прямом смысле этого слова.
Отверстия. В «черепицах» и в жердях обрешётки нужно наделать кучу дырок. Чем? Господи, ну почему я не нормальный ГГ?! Нормальный — берёт какой-нибудь фламберг и делает одну большую дырку в каком-нибудь нехорошем Г-не-Г. И всё — он уже Г, и вполне Г. Публика рукоплещет, бабы и цветы валятся к ногам. И никаких вопросов по диаметру отверстия, отклонению от вертикали, глубине фаски…
По прикидке получается, что на крыше избы должно быть больше четырёх тысяч дырок. Одинакового размера и в нужных местах.
Папа! Почему ты отобрал у меня немецкий «вальтер», который я нашёл и принёс в школу в первом классе? Ведь выправить боёк и застрелиться было бы значительно легче, чем вот это всё! Потому что нет гвоздей. Нет нормальных плотницких гвоздей. Ну хоть бы обычной повсеместной «сотки»!
А ты, что, Ванька, думал — вот это вот: «дощатые полы — признак роскоши до 19 века», «тесовые крыши — свидетельство богатства» — это от глупости и ленивости предков? Это в лесной-то России? Не считай предков дурнями. Лес — есть, головы — есть, руки — на месте. Но гвоздей — нет.
Стоп. О «моторе электрическом трёхфазном» я уже поплакался. После чего мужики выучили «Чёрного ворона» в хоровом исполнении, и на поварне снесло крышу. Песен у меня много, но вот крыши целой — больше нет.
Не надо плакаться о несуществующем — думай как осуществить. «Проклятие размерности» применительно к дыркам деревянным.
Я считаю, исходя из ширины дощечки «черепицы» — 20 сантиметров. Ширина задаётся толщиной дерева. Можно, наверное, удвоить? Нет, не получится — осины сильно толстыми не бывают. Нужно брать ширину «черепички» в половину толщины ствола.
Я вспомнил своё сидение на крыше общинного дома в «Паучьей веси». Удивительный тихий летний вечер. И, при полном штиле, трепет осин своими «иудиными сребрениками»… Придётся вырубить.
Уменьшить количество точек соединения? Вместо двух на каждой «чешуйке» — по одной? Не годится — в этой стране ещё и ветер бывает. Единственная точка крепления превращается в ось вращения и «черепичка» встаёт дыбом. «Шишка сосновая» превращается в «шишку сосновую прошлогоднюю» — ёршиком во все стороны.
Общая площадь кровли в нормальном подворье — не меньше 200 квадратных метров. Если брать дощечку 60 на 20 сантиметров, то у неё рабочая поверхность — 20 на 20. Пять тысяч «черепичек». Двадцать тысяч дырок. Половина в дощечках, половина — в обрешётке. «Один бутерброд может сделать и однорукий, для тысячи бутербродов нужна фабрика» — английская народная мудрость. Нужна фабрика. Фабрика по производству дырок. Не могу вспомнить ни одного попадуна с дырочной специализацией!
Может, ну его? Пусть всякие там хлева с сенниками сами кроют? Щепой, корой, соломой? Ага, а кто тут недавно кричал: «даёшь стандартизацию и унификацию! Пусть будет хоть дерьмо, но одинаковое!». И не твой ли давний лозунг: «Не жди пощады. От себя — тем более»? Или забыл давнюю обще-инженерную мудрость: «давайте делать хорошо — плохо само получиться»?
«Думай голова, думай — шапку куплю». Ещё одна русская народная. Поэтому на Руси — все в шапках. Типа хвастаемся: во какая у меня голова — работает, подарков заслужила. А мне — не думается. Может, пойти — чего попроще сделать? Какую-нибудь там принцессу у дракона отбить? Ага, а потом вернуться с молодой аристократической женой в сырой дом с протекающей крышей.
Гвоздей — нет. Сверлим дырки. Массово. Значит — на земле, а не крыше «по месту». Это принципиальная разница между советской экономикой и европейской. В эпоху застоя в разного рода ремонте крутилась пятая часть советского трудового народа. А на Западе цены на трудовые ресурсы были таковы, что проще выкинуть и купить новое. Когда пролетариат — «правящий» — он дешёвый. А ремонт — это всегда только «здесь и сейчас». И вообще на Руси почти всё — только «по месту». «Приедем, покумекаем и выправим дефект». Каждый раз — специально. Особый удар при забивании гвоздя, особый талант при настройке унитаза. Уникальный гвоздь для подковывания уникальной блохи. Эксклюзивное уелбантуривание на каждом шагу. Уровень ремесленника-толстовца. — Почему «толстовца»? — Потому что занят исключительно самосовершенствованием.
