Ева с тревогой посмотрела на подругу.
– Не беспокойся, я не буду говорить, что ты беременна. Если узнает, попытается от тебя избавиться. Боссы не любят заниматься женскими проблемами. – Тереза помогла ей подняться. – Скажу, что у тебя грипп. Оставайся пока здесь. Я принесу твою сумочку.
Остаться здесь? А хватит ли сил дойти до автобусной остановки? Тошнота, шок от ужасного подозрения, страх – враги атаковали со всех сторон. Чтобы не упасть, Ева оперлась о раковину.
– Я все устроила. – Тереза подала сумочку и помогла дойти до двери. – Доберешься?
– Да. – У порога Ева остановилась и оглянулась. Помощь пришла оттуда, откуда она ее и не ждала. – Спасибо тебе.
Тереза пожала плечами.
– Нам, девушкам, надо держаться вместе. Я и сама могу попасть в такой же переплет. На парней положиться можно только в одном – с ними не соскучишься. В остальном рассчитывать приходится на себя. – Она легонько подтолкнула ее в спину: – Поезжай домой. Линде от тошноты помогали крекеры.
И зачем только Тереза постоянно вспоминает Линду! Может быть, у них разные проблемы. Может быть, она ошибается.
Но паника не уходила, и в глубине души крепло чувство, что Тереза все-таки права.
Сандра вернулась домой через три часа после Евы.
– Ева? – Она остановилась у порога, подслеповато всматриваясь в полумрак. – Ты уже дома? Дорогая, ты почему сидишь в темноте?
– Мне нехорошо. – Ева чувствовала себя зверьком, получившим смертельную рану и забившимся в норку, подальше от света и людей. – Иди спать, Сандра.
– Может, принести что-нибудь? Таблетку аспирина?
– Нет, просто болит живот. Иди спать.
– Хорошо, хорошо, но обязательно позови меня, если что-то понадобится. – Сандра направилась в спальню. – Должно быть, дело плохо. Не помню случая, чтобы ты пропускала работу.
– Да, плохо. – Не плохо – ужасно. Ничего хуже не могло и быть.
Сандра скрылась за дверью своей розовой комнатки.
Ева облегченно выдохнула. Сил на пустые препирательства с матерью сегодня не было. Жуткий озноб сменялся приступами тошноты. И за всем этим пугающее своей безысходностью осознание собственной глупости и безответственности. Как там сказал Джон? «Бери, что хочешь». Забудь планы и надежды стать кем-то, вырваться из трущоб, изменить свою жизнь к лучшему. Променяй все на несколько недель секса – оно ведь того стоит, верно? Боже, как же она могла пойти на такой риск?
Ее снова затошнило.
Ева вскочила с дивана и бросилась в ванную. В желудке уже ничего не осталось, и ее уже не рвало, а выворачивало наизнанку.
– Вот, милая, возьми. – Сандра протягивала полотенце. – Прополощи рот и утрись – сразу полегчает. – Она отвернулась. – Пойду принесу содовой. Иногда помогает.
Удивительно. Помощь предлагали те, на кого она никогда не рассчитывала. Сначала Тереза. Теперь Сандра.
– Я сама могу сходить.
– Знаю, что можешь, но сейчас схожу я.
И что это на нее нашло? Не хватало только, чтобы мать возилась с ней, как с малым дитем.
Ну да ладно, ей это скоро надоест. Надо только выпить воды, и она уйдет. Ева прополоскала рот, умылась и вернулась в гостиную.
– Садись, доченька. – Сандра протянула ей банку с содовой. – Пей медленно, милая. По глоточку.
– А ты иди спать.
– Пойду, пойду. Но не сейчас. – Сандра опустилась рядом с ней на диван. – Не хочу оставлять тебя одну. – Она нервно сплела и расплела пальцы. – Я, наверно, слишком часто оставляла тебя одну, обделяла вниманием. Но ты всегда обходилась сама. Даже маленькая, ты всегда была сильная. Не то что я. – Сандра помолчала. – Я – плохая мать, Ева. Родители выкинули меня из дома, когда я забеременела, а ребенок был для меня неподъемной ношей.
– Все в порядке. Я прекрасно обходилась без тебя. Могла о себе позаботиться.
– Но сможешь ли сейчас? Я же помню, каково мне было, когда… – Она глубоко вздохнула и еще крепче стиснула пальцы. – У тебя ведь будет ребенок?
Вот так сюрприз! Такой наблюдательности от Сандры Ева никак не ожидала. Но на каком основании мать сделала такой вывод?
– Почему ты так думаешь?
– Я вижу. Тебе плохо. Тебя тошнит. А на прошлой неделе я недосчиталась одного противозачаточного колпачка. Это ведь ты его взяла?
Ева молча кивнула.
– Их выписали мне. Для тебя они могли оказаться недостаточно надежными. Я-то пользуюсь ими уже много лет. Если бы ты подошла ко мне и спросила, я бы сказала, что тебе на них полагаться, может быть, и не стоит.
Обращаться за советом к Сандре? Нет, она ни за что не стала бы это делать. Боже, ей-то казалось, что лучшая защита – не доверять Джону Галло. Ева закрыла глаза и едва слышно прошептала:
– Я думала, что с ними мне опасаться нечего.
– Так у тебя будет ребенок? – снова спросила Сандра.
Как бы ей хотелось сказать «нет». И матери, и себе, и всему свету. Но от этого ничего не изменится, а значит, нужно принять правду. Нельзя вечно прятаться в темноте.
– Да… – Голос ее дрогнул. – Думаю, что да.
– Ох, милая! – В глазах матери блеснули слезы. – Я так надеялась, что ошибаюсь. Это тот приятный молодой человек, который помог мне в отеле?
– Да.
– А что он обо всем этом думает? Может, хочет жениться на тебе?
– Жениться? Нет, как жена я ему не нужна. Жениться из-за того, что я беременна? Нет, у него… Он не знает. В любом случае я ничего ему не скажу. Да его здесь и нет. Скорее всего, я никогда больше не увижу Джона.
– Значит, ты одна, – подвела итог Сандра. – Как и я, когда забеременела тобой.
Ева кивнула или, точнее, дернула головой.
– Да. Забавно, правда? – Она криво усмехнулась и добавила те горькие, злые слова, которые всегда ее огорчали. – Дочка вся в мать. Яблоко от яблони…
Сандра подалась вперед и осторожно погладила дочь по руке.
– Я помогу тебе. Завтра же отвезу в клинику «Планирования семьи» и подпишу все необходимые документы. Тебе не придется рожать.
Аборт. Все думают в первую очередь об аборте.
– Мои родители разрешения не дали, а ведь мне едва исполнилось пятнадцать. Они сказали, что я должна отвечать за свои грехи. Мне было так страшно… Я не хочу, чтобы и тебе было так же страшно и одиноко.
Еве уже было страшно. Страшно не столько из-за того, что у нее будет ребенок, сколько из-за того, что она собственноручно похоронит все свои мечты выбраться когда-нибудь из трущоб. Из-за того, что повторит ошибки матери и всех тех, кто застрял здесь навсегда.
Из-за того, что она уже вступила в этот круг безысходности.
Она думала, что осторожность, упорство и трудолюбие помогут достичь поставленных целей.
