– Уф. Взопрел. – Отпив из фляги едва теплого чаю, я снял треух и вытер рукавом лоб. – Как вам путешествие, красавицы?
– Да нормально, – фыркнула Морозова, ерзая своей внушительной пятой точкой в поисках самого удобного положения. – У нас на Матрене тоже такие зимы бывают. Странно другое – такое качественное терраформирование на заштатной планете-тюрьме. У нас почти век идет формация, и то земные леса небольшими кусочками. А в основном – местные папоротники и хвощи. А тут полная копия Земли, птицы и то те же самые.
– А тут никто терраформированием не занимался, Поль. Тут так само собой, с момента открытия. При этом и мясо здешних животных, и плоды здешних растений для нас полностью съедобны. Если приплюсовать сюда вымершую цивилизацию кошколюдов – можешь понять, что снятие Эдикта не светит этой планете еще очень долго. – Я с удовольствием поглядел в широко распахнутые от удивления голубые глазищи девушки и закинул ноги на борт саней. Поудобнее устроил винтовку под рукой, надвинул на глаза треух и задремал. По крайней мере, честно попытался.
А что? Отличное место, свежий воздух, под спиной мягкая солома. Даже запахи уже не нервируют. Наоборот, несут огромный объем информации.
От лошадей несет свежим потом, Семен плохо вычистил свою винтовку, от нее пахнет сгоревшим порохом. Герда пахнет собакой и свежим хлебом, ей полбуханки скормили. Так что лежит и балдеет, урчит животом. Скоро ее пучить начнет, и девки станут верещать. Ветер-то на них.
От девушек пахнет здоровым женским телом. Отличный запах, душевный такой. При этом могу различить каждую, кто где сидит.
С берега несет запахом хвои, смолы, прелого листа из-под снега. Откуда-то издалека тянет кровью. Это еще что?
Я встрепенулся и нашел спутник, проходящий над нами. Удачно. Поглядим…
Так, направление ветра… вот оно. На полянке большое бурое пятно, весь снег вытоптан. Какая-то белая зверушка подбирает мелочь с окровавленного снега. Так… о, белый песец. Ни хрена себе, что он тут делает? Они же вроде на севере? Впрочем, какая разница? Похоже, это результат удачной охоты. Вот песец и пришел.
Девушки-китаянки сидели молча. А Кетлин и Полина потихоньку переговаривались и на данный момент перемывали мне косточки. Точнее, Кетлин рассказывала обо мне молодом.
– Он тогда совсем другой был. Молодой, отчаянный, без тормозов. Знаешь, такой… отмороженный. Никого не боялся, мог толпу раскидать. Гражданские копы его стороной обходили, как будто чуяли. – Кетлин замолчала ненадолго и, сглотнув и едва слышно всхлипнув, продолжила: – Ева сначала с ним поиграть хотела, а потом втюхалась всерьез. Только о нем и думала. Они месяца три встречались, Ева столько ни с одним парнем не задерживалась. Она как-то мне по секрету сказала, что если он… – Тут Кетлин обернулась поглядеть на меня, но я продолжал спокойно сопеть в обе носопырки. Герда вопросительно подняла было голову, но Кетлин смешно, умоляюще приложила палец к губам, и голована улеглась, ворча. Кстати, девушки до сих пор не знают, что Герда голована. Хороший сюрприз будет. – …Что если он ее замуж позовет, то она согласится. Даже к боссу подходила, насчет выхода из банды. Знаешь, у нас, в «Стальных драконах», силком никого не держат. Но нужен аккорд. Нужно завершающее дело. Вот Ева и подвязалась на тот кидок. И напоролась. – Тут зеленовласка всхлипнула уже всерьез. – Она мне как старшая сестра была, шесть лет меня воспитывала, помогала, учила. Я читать-то и считать у нее научилась, она меня в школу устроила, она меня водила, «сетку» устанавливала. Мне после ее гибели очень плохо было, очень. А его я какое-то время ненавидела. Считала, что он виноват. До тех пор, пока кто-то не кончил тех пушил. Ну, торговцев дурью. Восемь человек положили сразу, в одной комнате. Очень хладнокровно, четко, завалив сигналку, по одному выстрелу на каждого, контроль в голову. Какой-то древний карабин копы на месте нашли, еще гильзовый. На него хотели подумать, но он на другом континенте был. Гулял, вроде как пьянствовал, какой-то пивной фестиваль. Но знаешь… я видела его глаза, когда ему сказали про Еву, и видела его на кладбище, около ячейки, где прах Евы хранится. Они у него мертвые были, знаешь, как стекляшки. Я на сто сорок шесть процентов уверена, что он если и мотанул на пивной фестиваль, то на нем не задержался.
– Ну да. – Судя по всему, Полина кивнула. – Если есть желание, то для армейца найти способ мотануться по планете никаких проблем. Выставить боевой режим с угрозой помех и подавления, коммуникатор начинает работать только на прием. А если специально не отслеживать и не делать звонков и сообщений – то нет разницы, как работаешь. А на фестивалях постоянно перегружены сети, не прошедший входящий никого не удивит.
– Вот и я так думала. Но из-за того, что пушеров грохнули, началась короткая войнушка, и копы списали висяки. Так что сильно и не копали. Знаешь, он сильно изменился. Был такой… яростный, веселый, казалось, что он готов пинком звезду с неба сшибить. Он как раз тогда в той заварухе участвовал, ну, помнишь? Восемь стандартных лет назад Федерация какой-то клан распотрошила?
– Помню. Ну да, первые бои. Первые победы. А сейчас просто очень опытный солдат. Очень опытный, – едва слышно закончила Полина. Ну как едва слышно – Кетлин точно не слышала.
Кстати, девушки очень удивились тому, что добирались сюда больше полугода. И это с современными прыжковыми техниками. Мне просто представить страшно, где находится наша планета.
– Кстати, я помню и про нашего шерифа… я видела про него репортажи. – Полина хмыкнула и пнула меня по валенку. – Эй, помощник, хорош притворяться! Мы знаем, что ты нас слушаешь. У тебя уши шевелятся!
– Ты чего дерешься? – типа как проснулся я.
– У тебя уши шевелятся! Ты нас слушаешь! – обвиняюще сказала Морозова, чуть отодвинувшись и опасливо подтянув под себя ноги.
Ничего себе. Я этого о себе еще не знал!
Вообще-то я как будто случайно сдвинул треух направо, чтобы не мешал подслушивать. Толстая шапка здорово глушит звуки, особенно интонации, девушки говорили очень тихо.
– Морозова, ты отморозок. Сдурела девка, офицера полиции пинать. – Я недовольно поправил шапку и вновь завалился. – Ну слушал. Так вы мне косточки перемывали, не кому-то. Вон китаяночки вас тоже слушают, и ты их не пинаешь. Сень, смотри… вот так охмуришь ее, а потом она тебя за всякую мелочь будет сковородкой по Звонкому гонять. Учти, предмет кухонной утвари в руках разъяренной девушки – оружие массового поражения. Помнишь, месяц назад?
Семен заржал, а за ним я. Девки недоуменно смотрели, а Герда приподняла голову и недовольно гавкнула. Мол, спать мешаете.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
