– Бедная девочка, – говорила она. – Так, стало быть, она в больнице, вот оно что. Еще бы ей не заболеть после такого потрясения! Жуткое дело, мсье Пуаро, просто кошмар. Подумать только, взяли и застрелили ни в чем не повинную девушку. Вспомнить страшно. И ведь не в какой-нибудь богом забытой глуши, а в самом центре Англии. Я глаз нынче не сомкнула, всю ночь не спала.
– А мне теперь страх как боязно уходить из дому и бросать тебя здесь, старушка, – сказал ее супруг, который, надев пиджак, присоединился к нам. – Как вспомню, что вчера вечером ты оставалась здесь одна-одинешенька, так прямо мороз по коже.
– Да я тебя и не пущу, – сказала миссис Крофт. – А вечером-то и подавно. Вообще мне не терпится уехать поскорей из здешних мест. Мне уж тут не будет так, как прежде. Бедная Ник Бакли теперь, наверное, и ночевать-то никогда не сможет в этом доме.
Нам было не так-то просто добраться до цели своего визита. Мистер и миссис Крофт говорили без умолку и проявляли ко всему живейший интерес. Приедет ли родня той бедной девушки? Когда похороны? Будет ли следствие? Что думает полиция? Напала ли она на след? И правда ли, что в Плимуте задержали какого-то человека?
Получив ответ на все свои вопросы, они принялись уговаривать нас позавтракать вместе с ними. Нас спасло только измышление Пуаро о том, что мы торопимся на завтрак к начальнику полиции.
Но вот, воспользовавшись мимолетной паузой, Пуаро спросил о завещании.
– А как же, – сказал мистер Крофт. Задумчиво наморщив лоб, он дергал за шнурок от шторы, то поднимая, то опуская ее. – Помню все как есть. Мы, кажется, тогда только приехали. Да, я все помню. Аппендицит – вот что сказал ей доктор.
– А может, у нее и не было-то ничего, – вмешалась миссис Крофт. – Дай только волю этим докторам – они кого угодно искромсают. Это ведь был не такой случай, когда во что бы то ни стало надо оперировать. У нее было несварение желудка да еще что-то такое, а они ее послали на рентген да и говорят, что лучше, дескать, избавиться. Вот и отправилась она, голубушка, в какую-то паршивую больницу.
– А я просто спросил ее, оставила ли она завещание. Так, больше шутки ради…
– Ну и…
– И она его прямо при мне написала. Хотела было взять на почте бланк, да я ей отсоветовал. С ними, случается, хлопот не оберешься, мне как-то рассказывал один человек. А потом, у нее двоюродный брат – адвокат. Когда она поправилась бы – а я ведь в том не сомневался, – он бы выправил ей документ по всей форме. Я это так просто, ради предосторожности.
– Кто был свидетелем?
– Кто? Да Эллен, ее горничная, с мужем.
– Ну а потом? Что же вы сделали с завещанием?
– О, мы послали его Вайзу. Этому адвокату.
– Вы точно знаете?
– Да, мистер Пуаро, голубчик, я сам ведь посылал. Опустил прямо в ящик, в тот, что висит у калитки.
– Но мистер Вайз сказал, что он не получил завещания…
Крофт с изумлением взглянул на Пуаро.
– Что же, его на почте, что ли, потеряли? Да ведь такого не бывает.
– Во всяком случае, вы уверены, что отправили его?
– Еще бы не уверен! – с жаром воскликнул Крофт. – Да я когда угодно готов в этом поклясться.
– Ну хорошо, – заметил Пуаро. – По счастью, все это не так уж важно. Мадемуазель пока еще не на краю могилы.
– Ну вот, – заметил он, когда мы удалились на почтительное расстояние от флигелька. – Так кто же из них лжет? Мсье Крофт? Или мсье Вайз? Признаться, я не вижу причин, по которым мог бы лгать мсье Крофт. Что ему за выгода удерживать у себя завещание, написанное к тому же по его собственному совету? Нет, то, что он сказал, вполне правдоподобно и в точности совпадает с рассказом мадемуазель. И все-таки…
– Да?
– И все-таки я рад, что мсье Крофт занимался стряпней, когда мы пришли. На уголке газеты, которая лежала на кухонном столе, остались превосходные следы двух жирных пальцев – большого и указательного. Мне удалось незаметно оторвать этот уголок. Мы отошлем его нашему доброму приятелю, инспектору Джеппу из Скотленд-Ярда. И может статься, что они ему небезызвестны.
– Как так?
– Да понимаете ли, Гастингс, меня не покидает ощущение, что наш добряк мсье Крофт что-то уж слишком хорош. Ну а теперь, – добавил он, – завтрак. Я падаю от голода.
Глава 15
Странное поведение Фредерики
В конце концов оказалось, что выдумка Пуаро насчет начальника полиции была не так уж далека от истины. Вскоре после ленча нас навестил полковник Уэстон.
Это был высокий, довольно приятной наружности мужчина с военной выправкой. Он с должным уважением относился к подвигам Пуаро, о которых был, по-видимому, порядочно наслышан.
– Какая редкая удача, что вы оказались с нами, мсье Пуаро, – уже в который раз повторял он.
Он боялся только одного – как бы не пришлось обратиться за помощью в Скотленд-Ярд. Ему во что бы то ни стало хотелось распутать тайну и задержать преступника без участия Ярда. Вот почему его так восхитило союзничество Пуаро.
Мой друг, по-видимому, был с ним совершенно откровенен.
– Дурацкое, запутанное дело, – говорил полковник. – В жизни не встречал ничего подобного. Надеюсь, что за девушку можно пока не опасаться. Но ведь не будете же вы всю жизнь держать ее в лечебнице!
– В том-то и дело, мсье полковник. Нам остается только один выход.
– Какой же?
– Захватить преступника.
– Если ваши предположения справедливы, это будет не так-то просто. Улики! Дьявольски трудно будет раздобыть улики.
Он помрачнел и задумался.
– Да, с этими случаями, которые нельзя расследовать обычными методами, всегда приходится возиться. Вот если бы нам удалось заполучить револьвер…
– Он, надо полагать, на дне морском. Конечно, если у преступника есть голова на плечах.
– Э! – произнес полковник Уэстон. – Это случается не так уж часто. Каких только глупостей не вытворяют люди! Уму непостижимо. Я говорю не об убийствах, а об обычных уголовных делах. Такая дурость непроходимая, что просто диву даешься.
– Но надо полагать, они не все на одном уровне.
– Да… возможно. Если окажется, что это Вайз, нам под него не подкопаться: он человек осторожный, дельный – юрист. Вайз себя не выдаст. Вот женщина – другое дело. Десять против одного, что она сделает еще попытку. У женщин нет терпения.
Он встал.
– С завтрашнего утра начнется следствие. Следователь будет работать вместе с нами и постарается все, что возможно, держать в тайне. Нам не нужна сейчас огласка.
Он направился к выходу, но что-то вспомнил и вернулся.
– Вот ведь голова! Забыл именно то, что интереснее всего для вас и о чем сам же хотел с вами посоветоваться.
Он снова сел, вытащил из кармана исписанный клочок бумаги и отдал его Пуаро.
– Мои полисмены нашли это, когда прочесывали участок неподалеку от того места, где все вы любовались фейерверком. По-моему, это единственное, что может хоть в чем-то нам помочь.
Пуаро расправил бумажку. Буквы были крупные и расползались в разные стороны.
«…сейчас же нужны деньги. Если не ты… что случится. Предупреждаю тебя».
Пуаро нахмурился. Он два раза перечитал написанное.
– Интересно, – сказал он. – Я могу это взять?
– Конечно. Здесь не осталось отпечатков пальцев. Я буду рад, если это вам как-то пригодится.
Полковник Уэстон снова встал.
– Мне, право же, пора. Так, значит, завтра следствие. Да, кстати, вас не включили в число свидетелей – только капитана Гастингса. Мы не хотим, чтобы газетчики пронюхали о том, что в этом деле участвуете вы.
– Понятно. Между прочим, что слышно о родственниках той несчастной девушки?
– Ее отец и мать сегодня приезжают из Йоркшира. Поезд прибудет около половины шестого. Бедняги! Я им сочувствую от всей души. Завтра они увезут тело.
Он покачал головой.
– Скверная история. Мне она не по душе, мсье Пуаро.
– Кому же она может быть по душе, мсье полковник? Вы правильно сказали, скверная история.
После его ухода Пуаро снова осмотрел клочок бумаги.
– Важная нить? – спросил я его.
Он пожал плечами:
– Как знать? Немного смахивает на шантаж. У одного из тех, кто вчера вечером был с нами, кто-то весьма бесцеремонно вымогает деньги. Не исключено, конечно, что это потерял кто-то из незнакомых.
Он принялся рассматривать записку в маленькую лупу.
– Вам не кажется, Гастингс, что вы уже где-то видели этот почерк?
– Он мне немного напоминает… ах! Ну, конечно, записку миссис Райс.
– Да, – с расстановкой вымолвил Пуаро. – Сходство есть. Бесспорное сходство. Но я все же не думаю, что это почерк мадам Райс.
В дверь кто-то постучал.
– Войдите! – сказал Пуаро.
Это оказался капитан Челленджер.
– Я на минутку, – пояснил он. – Хотел узнать, насколько вы продвинулись вперед.
– Черт возьми! – ответил Пуаро. – Сейчас мне кажется, что я заметно отодвинулся назад. Я как бы наступаю пятясь.
– Скверно. Но вы, наверно, шутите, мсье Пуаро. Вас все так хвалят. Вы, говорят, ни разу в жизни не терпели поражения.
