Тихо тренькнула посуда и наступила звенящая тишина. Те, кто сидел ко мне ближе, потрясенно на меня уставились. Точнее не столько на меня, сколько на мою руку, воткнувшую нож в стол. Смутно понимаю, что это я круто. Этот нож хоть и с острым кончиком, но совершенно не заточенный, поэтому, сколько силы нужно было, чтобы до половины воткнуть его в дорогую деревянную столешницу, не представляю. Не иначе состояние аффекта. Просто хотелось, чтобы он наконец заткнулся. При этом ограничитель молчит, а значит, истинного желания всадить им вместо стола в самодовольную морду адмирала, у меня не было. Кстати уже не такую самодовольную. Элиот Финчер вглядывается в мое лицо и стремительно бледнеет. Теперь уже не меня, а его начинает трясти. Мужчина хватается за сердце и будто задыхается, при этом взгляд свой от меня не отводит.
Неплохо его прихватило. Не иначе узнал. Это означает только одно. Мне конец.
Спокойно поднимаюсь из-за стола. Тут же вместе со мной стремительно встает супруг, попутно вытаскивая воткнутый в стол нож, и самым светским тоном говорит.
— Прошу простить. Моя жена почувствовала себя неважно. И, к сожалению, мы вынуждены вас покинуть. Еще раз с днем рождения, Элиот.
Стоило нам прийти к себе, как Рикер резко развернул меня к себе, схватив за плечи, поинтересовался.
— Что это было?!
Если до этого я еще как-то держалась, то теперь устало поникла.
— Встреча с прошлым, очевидно, — сама поразилась своему тихому надтреснутому голосу.
Не сдержалась. Теперь все насмарку. Так долго бороться с обстоятельствами и в итоге проиграть. Теперь скрывать уже нечего. Финчер обязательно доложит, кому следует в Союзе. Наверняка уже отправляет срочное сообщение.
Меня усадили на диван, и приказали.
— Рассказывай.
Почему нет?
— Для начала, думаю, нам все же стоит вновь познакомиться. Меня зовут Мелинда, — усмехнулась. — В девичестве Аддингтон.
Рикер прищурился. Внимательно меня оглядел, а затем сочно выругался. Его можно понять. Когда-то мы уже были знакомы, так что сейчас сразу смог оценить сложившуюся ситуацию. Взял компьютер и отдал несколько приказов. Я особо не прислушивалась, погрузившись в себя, но общий смысл был в том, что адмиралу в срочном порядке обрезались любые возможности для контакта с внешним миром. Впрочем, как и с внутренним. Вроде как его под благовидным предлогом должны изолировать от окружающих.
Через какое-то время Рикер вновь вернулся ко мне.
— Никаких сообщений в Союз за последние часы не отправлялось. Так что Финчер если и сказал кому-то, то только внутри корабля.
Я лишь кивнула. Состояние подавленное. Помолчали.
— Ты ведь все помнишь?
— Да.
— Как ты выжила.
— Я же мелкая совсем была. Когда пришли каратели, мама спрятала меня в мусорный шкаф. Я решилась не сразу. Только когда убили родителей, и стали искать меня, села в трубу мусоросборника, через которую меня пропихнуло на городскую свалку.
— В трубе можно было задохнуться. Домашние животные, случайно туда попавшие, чаще всего погибали.
— Но не все. Мне повезло. У нас мусоропровод работал быстро и исправно. Только потеряла на несколько минут сознание, а так в целом без последствий. Очнулась от вони, и от падающего на голову мусора.
— Сочувствую. — Рикер обнял, притянув к себе. — Возможно, Элиот не станет пытаться куда-то сообщить о тебе. Он ведь считался другом вашей семьи.
— Я бы не стала на это очень рассчитывать. Это ведь Финчер подставил моего отца, заодно написав на него донос. Ему поверили, ведь все знали, что папа активно сотрудничает и имеет дружеский контакт со многими расами. К тому же папа всегда выступал за укрепление связей между расами. Когда заварилась вся каша с поиском шпионов, отец естественно попал под подозрение. Даже его статус не спасал.
— Зачем Финчеру это понадобилось? У тебя есть какие-то доказательства?
— Доказательств нет, но папа говорил об этом, как об истине. Я подслушивала разговоры взрослых. Отец по своим каналам выяснил, кто написал на него донос. Зачем? Скорее всего, зависть. Элиот с папой вместе учились. Финчер, конечно хорош, но отец во много раз лучше. Останься жив папа, и Элиот никогда бы не стал бы лордом-адмиралом. Его ждала участь всегда быть на вторых ролях, как во время учебы и работы в звездном флоте. Но, думаю, это не единственная причина. Отца убили пришедшие к нам дом люди. Маме же предоставили альтернативу. Смерть или побег, с последующим 'перерождением' с другим лицом, именем и замужеством за 'благонадежным' гражданином Союза, в лице Элиота Финчера. Она не раздумывая, отказалась. Но ее все равно не собирались убивать. Потащили на выход. Судя по звукам, она выхватила у кого-то из конвоиров оружие, и застрелилась.
— Глупо, — сухо заметил Рикер.
— Что?! — вскинулась я.
— Извини, и успокойся. Ты, наверное, в мать такая же импульсивная. Не думай, мне была очень симпатична миссис Аддингтон. Очень достойная женщина. Но на ее месте я бы ни за что так не поступил, зная, что в мусорном шкафу сидит моя дочь. Несмотря на горе и обстоятельства, остался бы жить, чтобы хоть как-то постараться позаботится о тебе.
— Не было никакой гарантии, что меня не убили бы так же, как и отца. Либо же меня искали бы гораздо тщательнее, для того чтобы иметь рычаги давления на маму. Кому я была нужна в Союзе кроме матери? Только за один закон о том, что семьи 'заговорщиков', подлежат уничтожению, мне нужно убраться от людей как можно дальше. Приказ для меня все еще действует. Для тебя с Джонатаном теперь тоже.
— Обойдутся, — самоуверенно заявил Рикер. — Себя и свою семью я трогать никому не позволю. Миа, с тех пор прошло уже почти пятнадцать лет. Сейчас, увы, не удастся никому ничего доказать, но рано или поздно все меняется. Черное становится белым, а белое черным. Главное все грамотно проконтролировать. И на данный момент не допустить утечки информации. Для начала пойдем обстоятельно поговорим с Элиотом. Судя по его реакции от вашей встречи, ему действительно есть, что скрывать.
Хмыкнула.
— Моя реакция от первой встречи была не лучше. Только я тогда осталась, не узнана.
— А, да. Ты же еще и заболела в тот день. Что тебе вообще не свойственно. Кстати не знаешь почему?
— Знаю, но не скажу.
— Может, хватит тайн? Ни к чему хорошему они не приводят. Например, меня, оказывается, могут казнить, а я об этом вообще не в курсе был. Я понимаю, ты мне не доверяла. Но теперь мы в одной лодке. Точнее корабле.
— Понимаю, но я давала клятву о неразглашении данной информации. Могу лишь только сказать, что ты наверняка тоже давал похожую.
Рикер сощурился, полоснув по мне острым взглядом.
