Те, кто был разжалован, в штрафные части направлялись на одинаковых основаниях с осужденными лицами рядового и старшинского состава в составе команд. Офицеров, осужденных без лишения звания, но за тяжкие преступления, сосредоточивали во флотском экипаже и командами не реже двух раз в месяц направляли на тот или иной действующий флот, флотилию. По прибытии на место команда осужденных поступала в распоряжение отдела кадров офицерского состава флота, флотилии и препровождалась в штрафные части[79].
Как недоразумение следует воспринимать встречающиеся утверждения, будто действовали некие штрафные формирования специально для военнослужащих-женщин.
Е. Л. Гольбрайх:
Женщин в штрафные роты не направляли. Для отбытия наказания они направлялись в тыл… Нет в штрафных ротах и медработников. При получении задания присылают из медсанбата или соседнего полка медсестру.
В одном из боев медсестра была ранена. Услышав женский крик на левом фланге, я поспешил туда. Ранена она была в руку, по-видимому, не тяжело, ее уже перевязывали. Но шок, кровь, боль… Потом — это же передовая, бой еще идет, чего доброго, могут добавить. Сквозь слезы она произносила монолог, который может быть приведен лишь частично: «Как „любить“ (она употребила другой глагол), так всем полком ходите! А как перевязать, так некому! Вылечусь, никому не дам!» Сдержала ли она свою угрозу, осталось неизвестным.
Однако из-за того, что в нормативных документах долгое время имелись пробелы (до 1944 г. не оговаривалось, в частности, как обходиться с совершившими проступок или преступление женщинами-военнослужащими), явочным порядком случался их перевод в разряд штрафников. Вот выписка из приказа по 8-му отдельному штрафному батальону:
«В период наступательных боев в районе деревни Соковнинка (Курская обл. — Ю. Р.) бывший боец переменного состава (выделено нами. — Ю. Р.) Лукьянчикова Пелагея Ивановна, исполняя Должность санитара стрелковой роты, самопожертвенно презирая смерть, оказывала помощь раненым непосредственно на поле боя. В период боев с 15 по 24 июля ею вынесено 47 раненых бойцов с их оружием»[80].
Подобные случаи подтверждаются и документами. По общему правилу прим. 2 к ст. 28 УК, то есть отсрочка исполнения приговора, с направлением в штрафные части к военнослужащим-женщинам не применялось. Но в практике работы военных трибуналов встречаются случаи, когда женщины попадали в число штрафников. Дело в том, что лишь через год с лишним после приказа наркома № 227, а именно 5 октября 1943 г., была издана директива начальника Управления военных трибуналов, в которой содержалось прямое указание не направлять их в штрафные части. В директиве также указывалось, что военнослужащие-женщины, осужденные с применением прим. 2 к ст. 28 УК, должны направляться в действующую армию в обычные воинские части. Приказ НКО № 0413 на них не распространялся.
Ну а пока такой директивы не было, военные трибуналы действовали в соответствии с общим порядком. Так, ВТ 164-й стрелковой дивизии была осуждена с направлением в штрафную роту военнослужащая Кондратьева. Действуя в составе ОШР, приданной 379-й стрелковой дивизии, она отличилась в бою 13 марта 1943 г., после чего была не только освобождена от наказания, но и в числе восьми штрафников роты за мужество и героизм представлена к государственной награде[81].
Приказ наркома обороны № 0244 от 6 августа 1944 г. (с 25 октября 1944 г. он распространялся на осужденных как во внутренних военных округах, так и в действующей армии) прямо запрещал направлять женщин в штрафные части. Женщины-офицеры, осужденные с применением отсрочки исполнения приговора до окончания военных действий, искупали вину в действующей армии[82]. Тех из них, кто был осужден без лишения воинского звания, следовало, как и мужчин, назначать на офицерские должности в боевых частях действующей армии с понижением в должности на одну ступень. Лишенные воинского звания использовались на должностях, замещаемых рядовыми. Ну, а тех, кто не получал по суду отсрочку исполнения приговора, ждало заключение.
Порядок направления в штрафные части тех или иных категорий военнослужащих уточнялся, по сути, в течение всей войны. Архивные документы свидетельствуют об этом.
Глава 4
Свое отпили мы еще в гражданку
Формирование штрафных частей осуществлялось в соответствии со штатами, утвержденными 28 сентября 1942 г. первым заместителем народного комиссара обороны СССР генералом армии Г. К. Жуковым. Но и до этого задача решалась не произвольно — кому как бог на душу положит, а по временным штатам.
В 1943 г. с завершением перехода на постоянные штаты и отменой института военных комиссаров, то есть утверждением полного единоначалия, организационно-штатная структура штрафного батальона выглядела следующим образом: управление, штаб, три-четыре роты. Управление ОШБ включало в себя: командира батальона, его двух заместителей — по строевой и по политической части, интенданта, писаря. Штаб батальона составляли: начальник штаба, его заместитель, помощник начальника штаба, начальник медицинской части, начальник связи, два писаря.
А. В. Пыльцын:
Структура батальона фактически соответствовала стрелковому полку. У комбата (штатная категория полковник) было два общих заместителя, начальник штаба и замполит (подполковники), а также помощник по снабжению; у начальника штаба — четыре помощника (ПНШ-1, 2, 3,4) — майоры.
В каждой роте было по 200 и более бойцов, и роты эти по своему составу соответствовали обычному стрелковому батальону. Таким образом, по численному составу штрафбат приближался к стрелковому полку. Штатная должность командира роты — майор, взвода — капитан.
(С. 26.)
Как шел процесс формирования штрафных батальонов, рассмотрим на примере 8-го ОШБ Сталинградского (Донского, Центрального, Белорусского, 1-го Белорусского) фронта, прошедшего длинный и трудный боевой путь — от Сталинграда до Берлина. Именно в его составе воевал Александр Васильевич Пыльцын, автор книги «Штрафной удар, или Как офицерский штрафбат дошел до Берлина».
Его история началась сразу после объявления приказа № 227. На Сталинградском фронте приступили к формированию по временным штатам двух штрафных батальонов: 1-го и 2-го (номера были временными, для внутрифронтового использования). К концу сентября 1942 г., однако, стало ясно, что два батальона фронт укомплектовать не сможет, поэтому приказом по войскам теперь уже Донского Фронта 2-й ОШБ расформировали, а его командный и политический состав — 33 человека — был направлен на доукомплектование 1-го.
25 ноября того же 1942 г., когда распоряжением Главного управления формирования и укомплектования войск НКО СССР штрафным батальонам всех фронтов были присвоены номера, 1-й ОШБ Донского фронта получил № 8 и уже под ним воевал до самой победы. Его структуру составляли: управление батальона, три стрелковые роты[83] и рота противотанковых ружей, взвод снабжения и комендантский взвод (предусмотренный штатом позднее).
Командиром 8-го ОШБ был назначен гвардии майор Я. Ф. Григорьев, военным комиссаром — батальонный комиссар П. П. Лавренюк, начальником штаба — капитан Г. И. Лобань. Кроме них, постоянный состав батальона включал: заместителя комбата по строевой части, офицеров штаба, офицеров политического аппарата, командиров и политруков рот, командиров взводов, нескольких интендантов (начальники артиллерийского, вещевого, продовольственного снабжения, финансового довольствия), военврача и военфельдшера. В ротах помимо офицеров на постоянной основе служили шесть сержантов и красноармейцев — писарь-каптенармус, санинструктор, четыре санитара-носильщика. Из нештрафников состояли и взвод снабжения, и комендантский взвод, введенный в штат позднее. На 15 августа 1942 г. в батальоне числились 95 военнослужащих постоянного состава (из них 29 сверх штата до особого распоряжения). За батальоном закреплялся оперуполномоченный особого отдела НКВД фронта лейтенант госбезопасности П. Т. Ефимов.
Командир батальона гвардии майор Я. Ф. Григорьев и штаб с разрешения Военного совета фронта подобрали командиров рот и взводов в Отдельном полку резерва офицерского состава фронта. Если кто-то надежд не оправдывал, с ним без сожаления расставались. «За попытку уклонения от командировки к передовой линии фронта, — говорилось в одном из приказов командира ОШБ, — командира стрелковой роты капитана Юхту Ивана Даниловича от занимаемой должности отстраняю, направляю в отдел кадров фронта и ходатайствую перед военным советом о снижении его в звании до лейтенанта». Также были откомандированы несколько командиров взводов[84].
