представил как удлиняются мои руки. А затем, обе человеческие фигуры поочерёдно вылетели из-за преграды. Хочется отметить, что после того, как я понял, что это не телекинез, а энергетически руки, управляться ими стало гораздо легче.
— Отлично, командир, — кивнул мне Фёдор. — Двигаемся дальше?
— Осталось три манекена, — я двигался впереди всех, внимательно глядя себе под ноги. Всё-таки нельзя было забывать про тот момент, что Ольга могла не заметить какую-нибудь ловушку. Впрочем, именно так и вышло. Прямо за баррикадой нас ждала ещё одна хитро спрятанная растяжка.
Мы быстро справились с новой ловушкой, и динулись дальше. Впереди нас ждала запутанная схема коридоров, в которой нужно было найти правильный путь. Но Фёдор, после того, как получил информацию от нашей разведчицы, очень легко решил эту загадку и мы вышли к финальной комнате, где находился последний красный манекен, спрятавшийся за двумя синими.
— Обойти мы его не можем, — говорил Борис. — Стрелять сквозь зелёных нельзя. Похоже, тут опять работа для Ольги. Просто иди и вышиби ему мозги.
— Нельзя, — отрицательно покачала девушка головой.
— Это почему? — удивился я.
— На его спине Порохов оставил записку, — ответила «Ведьма». — Там говорится следующее: «Это сильный босс локацыи. Его твоими способностями не победить. Только огнестрелом. Думай!!!», — затем она посмотрела на наблюдавшего за нами со стороны командира и крикнула ему. — Слово «локация» пишется через «и».
Тот лишь махнул на неё рукой.
— Победить способностями ты не можешь, но это ведь не означает, что бить его нельзя, — начал я придумывать план. — Кста-ати! А попробуй его вытолкнуть из-за зелёных манекенов. А дальше мы его примем.
— А ещё ты сам Максим, можешь оттолкнуть мирных манекенов, — предложила мне Анна.
— Предлагаю действовать наверняка, — задумчиво произнёс я. — Нам надо сделать всё быстро и не допустить осечек. Ведь, по идее, увидев, что зелёные падают в сторону, красный может сразу напасть на них. А нам жертвы среди мирных не нужны. Я уберу мирных в одну сторону, а Ольга отбросит босса в другую сторону.
Тем временем «Ведьма» была уже сбоку от «босса локацыи», готовая к действиям.
— Бьём! — скомандовал я.
Красный манекен тут же упал в правую сторону, а зелёные в левую. А затем мы с «Мехом» быстро прострелили ему голову.
Тренировочная миссия выполнена!
— Браво, — раздались позади нас аплодисменты Прохора. — Я конечно разочарован, что вы так легко справились с постановкой, над которой я голову два дня ломал. Но всё же горжусь тем, что вы отработали на ура. И, к тому же, без потерь среди личного состава и заложников. Молодцы! Объявляется каждому по одному за***сь!
После его похвалы я почувствовал, как навалившаяся за этот долгий день усталость, внезапно начала отступать. Мне казалось, что я был готов к ещё одной подобной тренировке.
На лице командира внезапно появился ехидная улыбка. А затем он задал нам один простой вопрос:
— Повторим?
Впрочем, таким образом Порохов просто решил пошутить. Никакого повторения не последовало и уже через десять минут мы двигались в сторону казармы. Усталые, но довольные.
К этому моменту уже стемнело, а от заката осталась лишь легкая оранжевая полоска на горизонте. Наконец-то поспим, как люди без одеял на окнах.
Когда мы находились на плацу перед входом в наше расположение, я внезапно услышал позади себя женский голос.
— Я жду, — чётко услышал я.
Я обернулся, но никого не увидел. Посветил фонарём в разные стороны но так и не обнаружил источник голоса.
Решив, что мне показалось, я отправился в казарму вслед за остальными. Но холодок на спине, тем не менее, остался. Я чувствовал, что на меня будто кто-то смотрит…
Глава 9
Спасите меня
Проснулся глубокой ночью. Сначала не понял из-за чего подорвался, но потом услышал женский плач. Он доносился откуда-то со стороны тумбочки дневального. Звучало это жутковато, по спине принялись бегать мурашки. Спросонья не сообразил, кто это вообще может плакать, на посту ведь Порохов. Не думаю что он там кого-то обижает. Желание притвориться спящим я без сожаления отбросил в сторону. Я потянулся к прикроватной тумбочке за фонарём.
— Кто там? — негромко спросил я, осветив взлётку до самой тумбочки дневального. Никого видно не было.
— Максим, вам чего не спится? — поморщился мужчина из соседнего кубрика, на которого тоже падал свет моего фонаря. — Выключите, пожалуйста.
— Да, да, извините, — но выключать фонарь я не стал. Просто переключил в самое слабое положение.
— Спасибо, — услышал я недовольный голос того же мужчины.
Я присел на кровати, вслушиваясь в тишину. В следующую минуту (или больше, я не засекал) ничего не происходило. Но в тот момент, когда я решил выключить фонарь и вернуться ко сну, женский плач зазвучал снова.
Кто бы это мог быть? Ольга и Анна едва ли стали бы плакать. Нет, могли, конечно, но я в этом сильно сомневался. Всё-таки я уже немного их знаю. А вот среди женской части привезённых сегодня новобранцев кто-нибудь мог? Может та рыженькая? Или брюнетка? Надо проверить.
Я поднялся с кровати. Отойдя на метр от неё, я развернулся, чтобы убедиться, не осталось ли там моё тело. К счастью, в этот раз кровать оказалась пуста.
Натянул армейские штаны, запрыгнул в берцы (шлёпки нам ещё не выдали) и двинулся по взлётке к тумбочке дневального. Дежурных «Пороха» и «Меха» в расположение не наблюдалось.
— Кто плачет? Где вы? — дойдя до тумбочки, ещё раз негромко спросил я.
По моим предположениям источник плача должен был находится возле двери в канцелярскую. Но там никого не было.
— Есть кто? — освещая фонарём коридор, продолжал я попытки найти плачущую девушку.
Но, вместо ответа, плач раздался у выход из казармы.
Чувствую, это всё не спроста. Либо я сплю, либо у меня снова начались галлюцинации. Что делать? Идти на плач, как типичный персонаж из фильмов ужасов? И в итоге оказаться в лапах у монстра? Или вернуться в койку и попробовать уснуть? Только вот смогу ли я уснуть, слушая подобное?
Внезапно на взлетке послушались шаги. Я резко развернулся и увидел приближающуюся Ольгу. Девушка была одета в неуставную пижаму с короткими шортиками. И когда только она успела прихватить с собой домашние шмотки?
— Это ты что ли плачешь? — увидев меня, хмыкнула она. — Домой захотел?
— М-м, — удивился я её вопросу. — Мне не до шуток. Вообще-то плачет какая-то девушка.
— Прости, просто жутко это, — поёжилась она.
Сказав это, она резко развернулась в сторону выхода из казармы, потому что оттуда раздался новый приступ рыданий. А вместе с ней и я.
— Ты тоже это сейчас слышала? — спросил я, чувствуя, как волосы на голове и на теле встают дыбом.
— Ага, — кивнула она. — Может это Борис?
