понравился.
Апраксин спешил, чтобы известить государя о плавании.
Чуть позднее прибыл курьер с грамотами, в которых майор Апраксин жалован чином подполковник, поручик Мурманцев чином капитан-поручик. К тому же оба они, а также мичман Милославский награждались орденом «За морские заслуги». Но зачитав эти указы, гонец не остановился, а достал ещё грамоту, в которой было сказано, что капитан-поручик Мурманцев Андрей, как достигший звания по указу Государя получает дворянство.
* * *
День Рождения царицы прошел необычно. Во первых женщины на Руси, даже если она царица, существо вторичное и прав на свой праздник не имеющее. Но я помню, как в той истории Петя всё поломал, все эти пьянки-гулянки.
Я же решил для женушки устроить женские посиделки. В первую очередь пригласил теток, сестер, мачеху, конечно-же боярыню Евдокию. Агафья пригласила сестер. Братьев, которые естественно пришли с женами.
Были подарки, поздравления. А вместо военных маршей, показ мод. Ну как показ, с учетом специфики семнадцатого века. Но Агафья осталась довольна.
Наталья Кирилловна съездила к сыночку, хотела забрать. Но Петя был доволен учебой. Пожалуй единственное, еды не хватало. Я сначала, когда мне рассказали, что не хватает, разозлился. А потом дошло. На самом деле, кормят как на убой. Но строго завтрак, обед, вечерний чай и ужин. Никакая нянька пирожок между приемами пищи не даст. Вот и жалуются, на нехватку.
А тут ещё приятное известие с Черного моря. Быстренько сообразил морской орден, чуть было не забыл, дописать про дворянство, хорошо дьяк напомнил. За что я ему тут же серебряный рубль отвалил.
Короче всё оказалось хорошо. Кстати среди гребцов на галерах, которых захватили наши моряки, оказалось много мастеровых людей. Часть, конечно хотела вернуться домой, но оставшихся мы холили и лелеяли.
Я вообще не понимаю, того, что понаписано в истории. Ну ладно историю писали при Романовых. Кстати почему они Романовы, если здесь и сейчас я Захарьин. Дальше ещё смешнее, нам внушали, что Петька армию с нуля собрал. А здесь прямо сейчас этих полков иноземного строя на не одну дивизию. Как он воевал со шведами? Если Тула вполне обеспечивает всю армию пушками. Кстати ружьями русского производства торгуют даже за рубеж. И потом война это ж не просто прихоть. Например поляков турки жмут сильнее, поэтому поляки и хотят с Россией дружить вечным миром. Со шведом, тоже не одна Россия воевала.
Впрочем здесь наверно и сказывается, то самое пресловутое послезнание. Хотя чем дальше в лес, тем злее партизаны. В том смысле, что изменения начинают расходиться как круги по воде.
А ведь я в отличие от других попаданцев, почти ничего не сделал. То что Агафья жива и наследник есть у Федора Алексеевича. Это мои заслуги. Азов взял на пятнадцать лет раньше. Сам жив и стрелецкого погром не было. А сколько людей теперь в живых осталось. Вот из таких песчинок и состоит пустыня Сахара.
* * *
Андрей из окна таганрогской управы смотрел на залив. Так получилось, что ещё недавно обычный плотник, стал моряком. Теперь дворянин, морской офицер и глава города Таганрога. Апраксин отъехал в Москву, но обещал, что по весне приедет замена. Впрочем и верно, зимой, как будто все замерзло, нет не от холодов, но частые дожди мешали работам. Кому не мешали, так это татарам. Пока ж набеги были скорее разведывательные, но Андрей в письмах государю предупреждал, что всё может измениться в один раз.
Глава 8
Лето 7191 (год 1683)
Зимой Русь замерзает и погружается в спячку. В то время, как в теплой Европе продолжается хоть какое-то движение, на Руси только дымки из изб. Но приходит весна, Русь подобно медведице встает из берлоги.
Итак мне нужно было разобраться с боярской думой. Когда бояре хорошо устроились и делать ничего не делают, и вроде шумят.
Вот в один из зимних дней я и обрадовал бояр.
— Можно конечно, сказать деды так жили и мы жить будем по заветам дедов. Только не получается. Деды на врага с мечом, да стрелами, а мы уже с ружьями. И ружья те меняются. Сто лет назад с другими ружьями воевали. Кто знает какие у наших внуков будут.
Когда то князья без боярской думы обходились, а потом создали думу и уже вроде бы кажется без неё нельзя. Но вот местничество отменили. По заслугам будем людей мерить. Значит и дума заседательная не нужна.
Создадим теперь Совет, будете мне советы давать.
Погодите бояре шуметь. Значит так. Вот я царь на верху сижу за всем смотрю, всё вижу. Приказы мою волю исполняют. Надо чтоб они все вместе сидели. Построим приказную избу. Только избой я назвал для красного словца. Это будет большой дворец, где почти все приказы под одной крышей поместятся.
Тааак. Теперь вернёмся к Совету. Будет это Государев Совет. Почти как дума. Только советоваться меж собой будете. Нужен будет указ. Вот вы и подумаете, как сделать, что для Государя польза наибольшая была.
Здания начнем строить по весне.
Даже описывать не буду. как шумели и спорили бояре. Главное рано или поздно согласились.
* * *
Капитан-поручик Андрей Мурманцев целеустремленно шёл в порт. Нет острой необходимости не было. Просто хотелось поближе к морю. К тому же весна. И запах бодрящий морской и волнующий с берега перемешивались и вызывали неясные чувства. Хотелось куда-то бежать, что-то делать.
Однако Андрей просмотрел. У берега швартовался небольшой корабль, наверно с Воронежа. Ну да конечно, вон среди группы толпящихся на палубе явно виден Апраксин.
Андрей пошёл им навстречу.
— Ну здравствуй, здравствуй городской голова.
У Апраксина было хорошее настроение.
— Никак сердце подсказало, нас вышел встречать или просто на море поглядеть?
— Поглядеть вышел.
— Ну гляди, гляди. Скоро совсем моря не увидишь.
И после затянувшейся паузы Апраксин продолжил.
— Государь тебя вызывает. Зачем, мне не сказал. Но догадываюсь, что будешь приглашен на День Рождения. А пока вот знакомься, генерал-поручик Патрик Иванович Гордон, прибыл на твоё место. Так что хоть к Государю поспешай, но день-ка на два задержись, обскажи как и что.
Вот это майор Шеин Алексей Семенович, прибыл… Впрочем теперь, тебе это ни к чему. Ну, давай хозяин Таганрога, показывай владения.
Как и сказал Апраксин, Андрей задержался на два дня. На третий уже к обеду сходил в Азове. Показав грамоту, где было указано «Государево требование». Перед грамотой все тянулись. И если к морской форме начинали привыкать, то мундир капитан-поручика, был неизвестен. И по
