Роман давно пришел в чувство после полученного удара по голове. Ударили его профессионально – не с целью нанести увечье, а лишь желая отключить на какое-то время. Под волосами на затылке осталось небольшое вздутие – не шишка даже, а так, мелочь, завтра пройдет. Похоже, били чем-то наподобие мешка с песком. Весьма убедительная штучка в умелых руках, ни с каким электрошокером не сравнить. Голова еще немного побаливала, но не настолько, чтобы мешать думать о том жалком положении, в котором он очутился вместе с этим чемпионом по иканию.
Ох, уж лучше бы он лежал в отключке. Ибо ничего утешительного на ум не приходило.
Примерно час назад дверь приоткрыли и бросили воду в пластиковой бутылке и полбуханки хлеба. Воду Роман почти всю споил Студенту, пытаясь перебить икоту, но тот, набравшись сил, лишь начал икать еще звонче.
– Тебя как зовут? – заговорил было с ним Роман, думая разговором отвлечь его и успокоить.
– Сла-ик-ва… – выдавил тот.
– Ты, Слава, не бойся. Ничего с нами плохого не случится. Поговорят и отпустят домой.
– Да, поговорят… ик… – мигнул Слава. – Я не дурак, я все понимаю… ик… Если они нас сюда привезли, то отпускать не собираются…ик!
– Ты видел, куда нас везли? – сменил тему Роман.
– Нет… ик… Мне на голову мешок надели и всю дорогу везли в багажнике… ик. Ничего не видел.
– Ну хоть по времени сколько добирались досюда?
– Не знаю…ик… Долго. Может, час или больше. Я чуть не задохнулся в этом мешке…ик…
– Ладно, ты только духом не падай. Все обойдется. Я офицер военной разведки, они не посмеют меня тронуть. А я не дам в обиду тебя…
На этот раз Слава промолчал, сотрясаясь от своей икоты. Не верит, понял Роман. Не верит. И, кажется, правильно делает. Что он, не видит, что я точно в таком же положении, что и он? И выхода из этого каменного мешка нет никакого, кроме как на тот свет.
Внезапно Роман услыхал, что Слава всхлипывает. Это было уже совсем невыносимо.
– Ну что ты, Славик? Не надо… Раз нам дали попить и поесть, то убивать не собираются. Потерпи…
– Я жениться хотел… – одновременно всхлипывая и икая, тоненьким голосом проскулил Студент. – Танька, соседка, бухгалтером работает… ик… Все хотел ей предложение сделать, да боялся, что откажет… Теперь уж не сделаю… Убьют нас тут… ик… у-у…
Плечи его затряслись от рыданий. Роман уже сам был не рад, что затеял этот разговор. Мало что втравил парня в историю, так еще и душу ему разбередил. Пусть бы уж сидел тихонько, икал без помех да вспоминал свою Таньку. Жалко мальчишку. Похоже, их и вправду выпускать отсюда живыми не собираются.
Роман вскочил, начал бить руками и ногами в дверь, надеясь услышать хоть какое-нибудь движение снаружи. Но снаружи было тихо, как в подземелье.
– Откройте! – крикнул Роман изо всех сил.
Он ударил в дверь еще несколько раз – тщетно. Никто не спешил открывать или хотя бы спросить, в чем дело. Казалось, что пленников навсегда оставили в этом каменном мешке.
Роман сел на покрышку, подтянул колени, уткнулся головой в руки и попытался задремать. Выходить из себя было бессмысленно, только руки отобьешь и голос сорвешь. Нужно ждать, пока тот, кто управлял Николаем и его командой, не соизволит лично поговорить с пленниками. А когда это произойдет, неизвестно. Может, сегодня, а может, и через неделю.
В конце концов Роману удалось задремать, несмотря на непрекращающуюся икоту Славы. Он даже увидел обрывок какого-то цветистого южного сна, когда до него донесся звук открываемой двери.
Роман, не меняя положения, поднял глаза на дверь. В нее вошел незнакомый ему человек в костюме, за ним двое вооруженных автоматами охранников.
– Ты, давай на выход, – сказал человек Роману, даже не глянув на его товарища по несчастью.
Роман неохотно поднялся, подмигнул тоскливо глядящему на него Славе – дескать, не унывай – и вышел из камеры. Охранники слегка отступили, держа его в клещах нацеленных автоматов. Вышколены они были образцово.
Дверь закрылась, Роман вслед за человеком в костюме и в сопровождении охраны прошел коротким коридором вперед, поднялся по ступенькам наверх и оказался в большом гараже, где стояло шесть автомобилей самых престижных марок, включая тот самый бронированный «Мерседес», за которым Роман гонялся по городу с тупым упорством гончего пса. Нетрудно было предположить, что владелец всего этого автохозяйства очень небедный человек.
Не выходя из гаража, они вошли в длинный узкий коридор, ведущий в жилой дом. То тут, то там Роман видел крепких мужчин, многие из которых были при оружии. Создавалось впечатление, что дом охраняется небольшой армией.
За окнами уже стемнело, но сколько точно было времени, Роман не мог определить. Зато он установил – поскольку вокруг не было видно ни светящихся уличных фонарей, ни окон соседних домов, – что дом стоит где-то на отшибе.
Внутреннее убранство дома, сколько мог судить Роман по тем фрагментам, что попадались ему по пути, отличалось дороговизной отделки и широтой архитектурного размаха. Чувствовалось, что хозяин вообще не думал о деньгах и при строительстве дома руководствовался лишь желанием воплотить в жизнь все свои самые смелые амбиции.
По лестничным переходам Романа ввели на второй этаж, открыли одну из дверей, и он оказался в огромном помещении. Что это было – гостиная, личный кабинет или библиотека, или сразу все вместе, он затруднился определить, ибо пышный декор – драгоценная мебель, паркет, книжные шкафы едва ли не до потолка, картины, скульптуры, бронза, хрусталь, парча и бархат – сбивал с толку и наводил на мысль о царских апартаментах.
В глубине кабинета, в большом кресле, обитом кремовым бархатом, сидел жирный старик в мягкой домашней куртке, розовой сорочке и выглаженных брюках. Лицо старика с толстыми морщинистыми губами, широким носом и маленькими, внимательными глазками показалось Роману отдаленно знакомым. Напрягшись, он вспомнил, что видел этого человека то ли в казино, то ли на каком-то важном приеме. Как его зовут, он не помнил, но зато хорошо помнил ту атмосферу почтительности, которая его окружала.
В кабинете находился и Николай, он молча стоял в двух шагах в стороне и чуть позади от старика. Двое охранников, которые привели Романа, остались, по молчаливому приказу Николая, при нем. Человек в костюме удалился.
– Проходите, молодой человек, присаживайтесь, – надтреснутым голосом сказал старик, пришлепывая своими толстыми губами.
Он указал Роману на стул напротив себя.
Роман сел на стул, охранники, не отводя от него стволов автоматов, встали по бокам.
– Нельзя куда-нибудь убрать этих киборгов? – спросил Роман, глядя в прозрачные глазки хозяина.
– Увы, – приподнял старик серовато-лиловые руки с колен. – Нельзя. Есть сведения, что вы довольно опасны, поэтому мне пришлось прибегнуть к усиленной охране.
– Какие еще у вас есть сведения на мой счет?
– Не все сразу, мой милый, не все сразу.
Старик со странной улыбкой разглядывал лицо Романа. Роман вдруг подумал, что точно с такой же улыбкой он смотрит обычно на понравившуюся ему женщину. От этого вывода ему стало как-то не по себе, даже анус инстинктивно поджался.
– Желаете кофе?
– Желаю, – кивнул Роман, на самом деле желая лишь затянуть подольше время и попытаться найти хоть какую-нибудь возможность выбраться отсюда. Большие часы-башня, стоявшие в углу, показывали десять минут двенадцатого. Долго же ему пришлось сидеть в подвале. – И, если можно, сигарет. Я курю «Лаки Страйк».
– Кофе сейчас принесут, а вот от сигарет придется отказаться, – словно извиняясь, сказал старик. – Я не выношу табачного дыма и сразу начинаю задыхаться.
– А я не выношу, когда меня бьют по голове и держат в грязном подвале, – запальчиво возразил Роман.
– Ну, ты ведь сам рвался в этот подвал, не так ли? – улыбнулся старик, с неуловимой легкостью переходя то на «ты», то опять на «вы». – Так что пенять на кого-то, кроме себя, не следует.
Он позвонил в серебряный колокольчик. Сейчас же открылась дверь, и вошел красивый юноша в белой курточке и обтягивающих стройные ноги голубых бриджах. Старик ласково попросил его принести кофе и снова обратился к Роману:
– Итак, поговорим о деле. Я сегодня задержался в городе, дела, сами понимаете. Поэтому наша встреча несколько припозднилась. Но, как говорили древние, лучше поздно, чем никогда. Вы согласны?
– А это имеет значение?
– Действительно, не имеет, – улыбнулся хозяин. – Итак, что вы хотели сообщить мне по поводу Зимянина?
– А вы и есть тот самый Родик?
– Тот самый. Только для вас я Родион Алексеевич – видимо, учитывая разницу в возрасте, такое обращение будет более уместным.
– А фамилию вашу можно узнать?
– Отчего же… Поляков Родион Алексеевич.
– Тот самый Поляков? – вспомнил Роман статью из какого-то журнала. – Владелец половины столичной недвижимости и четверти всех казино в России?
