— Чего ждете? — удалось выдавить из себя Генри. Кровь сочилась между пальцев. Он не говорил — хрипел. — Хватайте его! Хватайте этого маленького членососа!
Майк не стал смотреть, послушают они Генри или нет. Он бросил рубашку, развернулся к забору и начал карабкаться. Чьи-то руки схватили его за ступню. Он глянул вниз и увидел искаженное лицо Генри Бауэрса, измазанное кровью и углем. Майк дернул ногой. Кроссовка осталась в руке Генри. Голой стопой он резко двинул вниз, в лицо Генри. Почувствовал, как что-то хрустнуло. Генри опять закричал, отшатнулся, теперь держась за нос, из которого хлестала кровь.
Другая рука — Рыгало Хаггинса — ухватила Майка за брючину, но он сумел вырваться. Перебросил ногу через забор, и тут что-то с оглушающей силой ударило его по щеке. Потекла теплая струя. Что-то еще угодило в бедро, потом в руку. Они бросали в Майка его же камни.
Он повис на руках, потом спрыгнул, дважды перекатился. Заросшая кустами земля уходила вниз, и, возможно, только это спасло Майку зрение, а может, и жизнь. Генри Бауэрс вновь подошел к забору и зашвырнул через него «М-80». Фейерверк разорвался с жутким грохотом и выжег участок травы.
Майк, у которого звенело в ушах, перекувырнулся и не без труда поднялся на ноги. Теперь он стоял в высокой траве, на краю Пустоши. Он протер рукой правую щеку, и ладонь окрасилась кровью. Кровь Майка не испугала; он знал, что из такой передряги без единой царапины ему не выбраться.
Генри метнул «бомбу с вишнями», но Майк вовремя заметил опасность и отскочил в сторону.
— Хватаем его! — проревел Генри и полез на забор.
— Черт, Генри, я не знаю… — Для Питера Гордона все зашло слишком далеко, сложившаяся ситуация определенно ему не нравилась. Уж до крови-то дело никак дойти не могло — во всяком случае, по части его команды — с учетом того, как все складывалось в их пользу.
— А надо бы знать. — Генри посмотрел на Питера, зависнув на середине забора, напоминая раздувшегося ядовитого паука в человеческом образе. Его злобные глаза не отрывались от Питера. Кровь стекала по лицу. Майк ударом ноги сломал Генри нос, но тот пока этого не осознавал. — Тебе лучше знать, а не то я разберусь с тобой, гребаный ублюдок.
Другие тоже полезли на забор, Питер и Виктор с явной неохотой, Рыгало и Лось — энергично, как и всегда.
Майк не стал их дожидаться, повернулся и бросился в кусты.
— Я тебя найду, ниггер! — проорал вслед Генри. — Я тебя найду!
8
Неудачники добрались до края гравийного карьера, который теперь превратился в гигантскую, заросшую сорняками оспину на теле земли. Последний автомобиль с гравием уехал отсюда три года назад. Они все сгрудились вокруг Стэна, опасливо глядя на коробку с петардами, и тут прогремел первый взрыв. Эдди подпрыгнул — он все еще размышлял о пираньях, которых вроде бы видел в реке (он не знал, как выглядят настоящие пираньи, но склонялся к тому, что не похожи они на зубастых золотых рыбок-переростков).
— Не беспокойтесь, Эдди-сан. — Ричи заговорил Голосом китайского кули. — Всего лись длугие мальсики взлывают фейелвелки.
— Вы-ыходит х-хреново, Ри-и-ичи, — осадил его Билл. Все рассмеялись.
— Я буду стараться, Большой Билл. Чувствую, что ты одаришь меня своей любовью, если все-таки станет получаться. — И начал посылать ему воздушные поцелуи. Билл наставил на него палец-пистолет. Бен и Эдди, стоявшие бок о бок, улыбались.
— «Я так молод, а ты так стара, — вдруг запел Стэн Урис, на удивление точно имитируя Пола Анку,[259] — так, дорогая моя…»
— Он могет пе-е-еть! — заверещал Ричи Голосом Пиканинни. — Падумать только, этот малчык могет петь! — И тут же продолжил Голосом диктора кинохроники: — Хочу, чтобы ты немедленно здесь расписался, парень, где отмечено пунктиром. — Ричи обнял Стэна за плечи и ослепительно улыбнулся. — Мы отрастим тебе волосы, парень. Мы дадим тебе гитару. Мы…
Билл дважды ткнул Ричи в плечо, быстро и легонько. Им всем не терпелось поджечь петарды.
— Вскрывай коробку, Стэн, — выразила общее желание Беверли. — Спички у меня есть.
Они вновь сгрудились и смотрели, как Стэн осторожно вскрывает коробку с петардами. На черной этикетке вились затейливые китайские иероглифы, с которыми соседствовала отрезвляющая надпись на английском: «Не держите в руке с зажженным фитилем», — заставившая Ричи рассмеяться.
— Как хорошо, что сказали. Я-то всегда держал их в руке после того, как зажигал фитиль. Думал, что это лучший способ избавиться от ногтей.
Очень осторожно, чуть ли не с благоговением, Стэн удалил красную целлофановую обертку и выложил блок картонных трубок — синих, и красных, и зеленых — на ладонь. Их фитили заплели в китайскую косичку.
— Я развяжу их… — начал Стэн, и тут раздался второй взрыв, куда более громкий. Эхо медленно прокатилось по Пустоши. Облако чаек поднялось с восточной стороны свалки, они пронзительно кричали, выражая свое недовольство. Неудачники подпрыгнули от неожиданности. Стэн выронил петарды, и ему пришлось их поднимать.
— Взорвали динамит? — нервно спросила Беверли. Она смотрела на Билла, который стоял, подняв голову, широко раскрыв глаза. Она подумала, что никогда он не выглядел таким красивым — но в посадке головы читалось что-то напряженное, что-то тревожное. Он напоминал оленя, учуявшего запах пожара.
— Думаю, взорвали М-80, — спокойно заметил Бен. — В прошлом году на Четвертое июля я пришел в парк, и старшеклассники взорвали пару штук. Одну бросили в железный мусорный контейнер. Грохнуло так же.
— В контейнере пробило дыру, Стог? — спросил Ричи.
— Нет, но одну стенку выперло наружу. Будто кто-то продавил ее своим задом. Они убежали.
— Эту взорвали ближе, — указал Эдди. Он тоже смотрел на Билла.
— Будем взрывать петарды или нет? — спросил Стэн. Он уже отсоединил фитили десятка петард, а остальные аккуратно положил обратно в вощеную бумагу.
— Конечно, — кивнул Ричи.
— У-убери и-их.
Все вопросительно посмотрели на Билла, в тревоге: резкий тон сказал им гораздо больше, чем слова.
— У-убери и-их, — повторил Билл, лицо его перекосило — так он старался выдавить из себя слова. С губ летела слюна. — Ч-что-то се-ейчас с-случится.
Эдди облизнул губы, Ричи большим пальцем сдвинул очки вверх по потному носу, Бен, не отдавая себе отчета в том, что делает, шагнул к Беверли.
Стэн открыл рот, собрался что-то сказать, но раздался еще взрыв, послабее.
— Ка-амни.
— Что, Билл? — переспросил Стэн.
— Ка-а-амни. С-снаряды. — И Билл начал собирать камни, рассовывая по карманам, пока они не оттопырились. Все остальные смотрели на него, как на психа… а потом Эдди почувствовал, как на лбу выступил пот. И внезапно понял, какие ощущения возникают при приступе малярии. Он ощутил нечто такое, что ощущал в тот день, когда они с Биллом познакомились с Беном (только Эдди, как и остальные, теперь называл для себя Бена исключительно Стогом), в тот день, когда Генри Бауэрс походя расквасил ему нос… только ощущение это было очень уж сильным. Будто Пустоши предстояло превратиться во вторую Хиросиму.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
