на его ошибку…» Ну и далее в том же духе: «Отправившись на кухню, которая имела точно такое же устройство, как и в его квартире, милиционер Свистулькин… Наконец Свистулькин проснулся.
— Как вы сюда попали? — спросил он, с недоумением глядя на Шутилу и Коржика, которые стояли перед ним в одном нижнем белье.
— Мы? — растерялся Шутило. — Слышишь, Коржик, это как это… то есть так, не будь я Шутило. Он спрашивает, как мы сюда попали! Нет, это мы вас хотели спросить, как вы сюда попали?
— Я? Как всегда, — пожал плечами Свистулькин.
— "Как всегда"! — воскликнул Шутило. — По-вашему, вы где находитесь?
— У себя дома. Где же еще?
— Вот так номер, не будь я Шутило! Слушай, Коржик, он говорит, что он у себя дома. А мы с тобой где?
— Да, правда, — вмешался в разговор Коржик. — А вот мы с ним тогда, по-вашему, где?
— Ну, и вы у меня дома.
— Ишь ты! А вы в этом уверены?
Свистулькин огляделся по сторонам и от изумления даже привстал на постели.
— Слушайте, — сказал наконец он, — как я сюда попал?
— Ах, чтоб тебя, не будь я Шутило, честное слово! Да ведь мы сами уже полчаса добиваемся от вас, как вы попали сюда, — сказал Шутило» (1960, 342–343).
Сделай в этой истории Шутило школьной учительницей, а Коржика — ее женихом, милиционера — подвыпившим в бане гостем, и вот основа для новогоднего фильма. Потом милиционер Свистулькин попадает в новую передрягу — он случайно надевает куртку Коржика, в кармане которой лежат документы, спотыкается о протянутую ослами-хулиганами веревку и попадает в больницу под именем Коржика с окончательно затуманенным сознанием. И там уж начинается такая идентификация Борна, что прямо святых выноси.
В сказании о Незнайке множество намеков или фраз, кажущихся намеками. Дурацкий остров, куда ссылают безработных лунных коротышек и где они превращаются в баранов, — кажется отсылкой к книге Коллоди о Пиноккио. Прохвост Жулио говорит со скорбящим по своим экспроприированным капиталам Спрутсом в выражениях «безумного чаепития» Кэрролла: «У вас, голубчик, в этой комнате слишком много скопилось дряни… Однако убирать здесь не стоит. Мы попросту перейдем в другую комнату, а когда насвиним там, перейдем в третью, потом в четвертую, и так, пока не загадим весь дом, а там видно будет» (1968, 516).
Коротышка Листик, запойный читатель, превращенный Незнайкой в осла, — персонаж Апулея.
Постмодернизм — загадочное слово, смысла которого никто не понимает, но всяк знает, что его следы повсюду. Гаспаров пишет: «Постмодернизм — поэтика монтажа из обломков культурного наследия: разбираем его на кирпичи и строим новое здание. У этой практики — неожиданные предшественники: так Бахтин учил обращаться с чужим словом, так поздний Брюсов перетасовывал в стихах номенклатуру научно-популярных книг. В конце концов, и Авсоний так сочинял свой центон…»[12]
Про Незнайку написано много — даже на птичьем ученом языке. В одной из превратившихся в прах сетевых дискуссий был такой пассаж: «В этой связи можно задать следующий вопрос — а что сделает пост-Незнайка с опытом Знайки? „Отряхнет его прах” со своих ног или продолжит свои эксперименты в области дополнительности и соответствия культурных практик?» Вышла целая книга, написанная на этом языке, — «Незнайка и космос капитализма»[13]. Там на каждой странице то Лакан, а то Фуко.
Можно найти общие места со всем — от Маркса до Николая Кузанского.
Вряд ли кто думает, что писатель Николай Носов хотел зашифровать в жизни коротышек раздельное, а потом вновь совместное обучение советских школьников (об этом дальше). Но всякая история живет в контексте.
Особенно когда речь идет об утопии среди высокой травы.
Инь и ян, малышки и коротышки
Из всех диких зверей самое опасное — это женщина.
Св. Иоанн Хризостом
Незнайка живет в Цветочном городе, откуда он с другими коротышками под руководством Знайки отправляется в путешествие на воздушном шаре. После падения шара он оказывается в Городе Женщин, который в целях конспирации называется Зеленым городом. Коротышки мужского пола живут в другом месте — у воды, и их поселение называется Змеевка.
Это раздельное проживание с элементами психологии чрезвычайных ситуаций: «Да, в нашем городе остались только малышки, потому что все малыши поселились на пляже. Там у них свой город, называется Змеевка». Они поселились на пляже «Потому что им там удобнее. Они любят по целым дням загорать и купаться, а зимой, когда река покрывается льдом, они катаются на коньках. Кроме того, им нравится жить на пляже, потому что весной река разливается и затопляет весь город.
— Что ж тут хорошего, если вода затопляет город? — удивился Незнайка.
— По-моему, тоже ничего хорошего нет, — сказала Снежинка, — а вот нашим малышам нравится. Они ездят в половодье на лодках и спасают друг друга от наводнения. Они очень любят разные приключения» (1960, 78–79).
Мужское и женское селения долго враждуют, но под конец сливаются в праздничном веселье.
Тут дело вот в чем: почти десять лет — с 1943 по 1954-й — в СССР существовало раздельное обучение мальчиков и девочек, что было введено в городских семилетках. Понятно, что на селе раздельное обучение сделать было невозможно. Как раз в год выхода «Приключений Незнайки» специальное постановление Совета Министров СССР отменило раздельное обучение.
У этого рая есть еще одно свойство — любовь в нем ангельская, без влаги и вожделения — она угловата и нескладна.
«— Ну… — замялся Незнайка. — Просто ты, наверно, влюбилась в меня — вот и все.
— Что?! Я? Влюбилась?! — вспыхнула Кнопочка.
— Ну да, а что тут такого? — развел Незнайка руками.
— Как — что такого? Ах, ты… Ах, ты… — От негодования Кнопочка не могла продолжать и молча затрясла у Незнайки перед носом крепко сжатыми кулачками. — Между нами все теперь кончено! Все-все! Так и знай!
Она повернулась и пошла прочь. Потом остановилась и, гордо взглянув на Незнайку, сказала:
— Видеть не могу твою глупую, ухмыляющуюся физиономию, вот!
После этого она окончательно удалилась. Незнайка пожал плечами.
— Ишь ты, какая штука вышла! А что я сказал такого? — смущенно пробормотал он и тоже пошел домой» (1960, 441–442).
Или: «Концерт между тем продолжался. После Фунтика выступали фокусники, акробаты, танцоры, клоуны. Все это были очень веселые номера, но Кнопочка даже не улыбнулась, глядя на них. Она не на шутку обиделась на Незнайку. Подумать только! Как он смел сказать, что она в кого-то влюбилась!» (1960, 316).
Эта история — история настоящего рая. В мире коротышек нет физической любви, и там не стареют, не говоря уж о
