– Боже мой, Том. Ты шутишь!
– Элоиза, у нас нет других выходов и нет времени. – Тейсман покачал головой. – Ты знаешь, как я с самого начала относился к этой войне. Я за первый вариант. Я хочу вести переговоры с манти, рассказать им об Арнольде и уладить всё за столом переговоров, а не бортовыми залпами и разорёнными звёздными системами. Но они отвергли эту возможность. Я знаю, почему они, по нашему мнению, так поступили. Я знаю, что кто-то старается, чтобы война продолжалась. Однако если манти не будут с нами даже разговаривать, мы не можем им это сказать.
Итак, у нас выбор между капитуляцией и полной победой.
– И такой из этих двух вариантов ты бы предпочёл? – тихо спросила Причарт.
– По многим причинам, – сознался Тейсман, – я почти предпочитаю сдачу. Элоиза, я сражаюсь с мантикорцами уже много лет. Чёрт, да я начал сражаться с ними ещё на Ельцине, когда первая война ещё даже не началась! Что касается моих чувств, то они наверное так же запутаны, как и у любого человека в Республике, но я устал видеть смерти находящихся под моим командованием мужчин и женщин. Мужчин и женщин, повинующихся моим приказам потому, что они верят мне. В особенности, когда они гибнут из-за траханного глупого непонимания.
Однако я адмирал; ты – политик. Капитуляция возможна?
– Не знаю. – Причарт глубоко вздохнула, её глаза блестели от стоящих в них слёз. – Я просто не знаю. Я могу добиться согласия кабинета, однако я не представляю, как добиться согласия сената, даже если рассказать им о всех наших подозрениях в адрес Арнольда. А как президент я не располагаю полномочиями объявлять войну и заключать мир – или капитулировать – без согласия сената. Одному Богу известно, что случится, если я попытаюсь. Наши законодательная система и вертикаль власти так молоды, что могут совершенно развалиться, если я прикажу капитулировать, а конгресс наложит на мой приказ вето. Всё, над чем мы трудились, может разрушиться. Даже твой флот может развалиться. Часть флота вероятно повинуется приказу, если ты его подтвердишь, однако другая часть может его проигнорировать и пытаться продолжать войну. Мы могли бы даже докатиться до новой вспышки гражданской войны!
– А можем мы послать Елизавете частное письмо? – Тейсман почти умолял. – Можем мы сказать ей, что желаем нового прекращения огня? Не перемещать боевые корабли, пока мы направляем дипломатическую миссию прямо на Мантикору?
– Ты и в самом деле думаешь, что они после всего случившегося они станут нас слушать? – печально произнесла Причарт. – Именно это я и предлагала раньше, Том! И они убеждены, что это была всего лишь уловка. Что я устроила это по неким хитроумным личным мотивам, а затем попыталась убить двух девочек-подростков, чтобы сорвать мой собственный саммит. Если я попытаюсь сейчас снова послать предложение, то они расценят это как точное повторение способа, которым Сен-Жюст остановил наступление «Лютика». Это всего лишь «доказало» бы, что их новое оружие заставило нас запаниковать.
По щеке Причарт скатилась одинокая слезинка и она покачала головой.
– Том, я хочу окончания войны ещё больше, тем ты. Я та, кого Арнольд подставил своей проклятой поддельной перепиской. Я та, кто начала всю эту долбанную кутерьму. А теперь взгляни на результат. Сотни тысяч погибших мужчин и женщин, разрушенные от края до края звёздные системы. И Хавьер.
– Элоиза, это была не только ты. – Тейсман склонился над столом, схватил руку Причарт и отчаянно её стиснул. – Да, он надул тебя. Хорошо, он также надул и меня, всех остальных членов кабинета и весь проклятый Конгресс! Ты только что сама сказала – ты не имела полномочий объявлять войну без их ведома и согласия. И ты его получила.
– Однако просила их я. Это была моя политика. – тихо произнесла Причарт. – Моя администрация.
– Может и так. Однако, как бы мы до такой жизни не докатились, ситуация от этого не меняется, также, как и наши варианты действий. Итак, если мы не можем вести переговоры и не можем сдаться, то что мы можем сделать, кроме «Беатрисы»? Это ситуация «любой ценой», Элоиза, и благодаря твоему предварительному разрешению и уже произведённым нами передислокациям кораблей на передовые позиции мы способны начать её значительно раньше, чем манти ожидают какого бы то ни было ответа. А вариант «Браво» был специально разработан для уничтожения и Восьмого Флота тоже. Если мы этого добьёмся, мы выбиваем единственный флот, про который мы знаем, что он оснащён новыми ракетами, но даже это не имеет большого значения в случае успеха самой операции. Если мы ждём, мы проигрываем; если мы атакуем и я неправ насчёт степени распространения нового оружия, мы проигрываем; но если мы атакуем и я прав, то мы практически наверняка победим. Это элементарно.
Тейсман, всё ещё держа руку Причарт, вновь посмотрел ей в глаза.
– Итак, что мы выбираем, госпожа президент?
Глава 59
– Герцогиня Харрингтон!
– Cюда, герцогиня Харрингтон!
– Герцогиня Харрингтон, не желали бы вы прокомментировать?..
– Герцогиня Харрингтон, вы знали?..
– Элвин Чорек, герцогиня Харрингтон, «Объединённое агентство новостей Лэндинг Геральд»! Вы намереваетесь?..
– Герцогиня Харрингтон! Герцогиня Харрингтон!
Хонор игнорировала выкрики репортёров, быстро пересекая зал ожидания шаттлпорта. Это было нелегко. Заключительное совещание на борту «Императора», сильно затянувшееся за первоначально назначенное время, задержало её на шесть часов относительно заранее определённого графика, но это только дало толпе больше времени на сборы. Хуже того, кто-то допустил утечку информации о запланированном времени её прибытия и зал ожидания превратился в сумасшедший дом. Служба безопасности столичного шаттлпорта, подкреплённая экстренно мобилизованными полицейскими Лэндинга, сформировала кордон, удерживая репортёров – и то, что раздражённому взгляду Хонор казалось десятимиллионной толпой – за живой стеной.
По большей части.
Троица особенно шустрых газетчиков внезапно вынырнула из служебного прохода, который почему-то остался вне внимания охраны. Они ринулись к Хонор, включая наплечные камеры и выкрикивая вопросы, затем резко остановились, оказавшись лицом к лицу с внезапно замершей сплошной стеной одетых в зелёное телохранителей.
Вооружённых телохранителей.
Неулыбчивых вооружённых телохранителей.
Эндрю Лафолле предположил, что могло произойти и выслал в шаттлпорт из Дома у Залива дополнительную команду из двенадцати человек. Они встретили Спенсера Хаука, Клиффорда МакГроу и Джошуа Аткинса у входа в шаттлпорт, и сам Лафолле не мог бы превзойти каменный взор, который капитан Хаук вонзил в мчащегося первым газетчика.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
