– Это дело всемирной важности, и я уже давно вам ничего не должен,– отрезал маг.
Дальше Джай ничего не услышал, потому что слуга закрыл дверь за его спиной. И они снова шли по бесконечным коридорам, только теперь в обратную сторону.
Когда они вернулись, Либиус был в комнате.
– Ну, как все прошло, милорд?– первым делом поинтересовался он.
– Понятия не имею,– честно ответил Джай, усаживая в свежевычищенное кресло.
– Это бывает,– философски пожал плечами старик, а потом посмотрел на замершего посреди комнаты и не знающего, куда себя деть, Лара.
– Ну что, жив?– насмешливо спросил он, и когда тот с непонимающим видом кивнул в ответ, сунул ему в руки тарелку с утренней кашей,– тогда ешь, еще не известно, когда в следующий раз покормят, денег все равно нет. А император сейчас приемов не устраивает, нету его.
Но Лара не пришлось долго уговаривать. Он проглотил все почти мгновенно, даже не смотря на то, что каша давно успела остыть.
– Либиус, мы переезжаем,– сказал Джай, после того как эльф расправился со своим завтраком.
– Это куда? Тут вроде только порядок навели.
– В покои Тереха,– ответил Джай.
– А-а,– только и произнес Либиус.
Все он понимал, этот старик, кем бы он ни был на самом деле. Если уж Джай перебирался в комнаты Тереха, то старый хозяин туда не вернется.
Сборы не заняли много времени. Из всех вещей у младшего сына герцога были только гайны, и смена одежды, которую принесли вчера. Так что через несколько минут они уже шли по восточному коридору, в сторону рассветной башни.
Единственное, чего так и не понял Джай за два года проведенных во дворце – по какому принципу здесь размещали гостей. И как получилось так, что Тереху полагалось жить в рассветной башне, герцогу ар-Сантару – в северном крыле, а Джаю где-то посередине между западным крылом и южной башней.
Правда, рассветная башня была наилучшим вариантом. Восточная часть дворца считалась самой привилегированной. Здесь находились покои императора, наследника престола принца Марана, и некоторых приближенных к императорскому семейству особ. И именно поэтому, восточное крыло было самым защищенным, во всех смыслах. Здесь всегда было много охранников, и очень редко появлялись праздно шатающиеся придворные. Оно обслуживалось отдельным штатом слуг.
Здесь было безопаснее, удобнее и тише – то есть лучше во всех отношениях.
По сравнению со скромной комнатой Джая, у Тереха были настоящие покои, включающие прихожую, спальню, рабочий кабинет и ванную комнату. Последние пару лет Терех практически жил во дворце, приезжая домой только изредка и ненадолго. В шкафу лежали его вещи, на столе стояли его книги, все здесь ждало его возвращения. И теперь уныло приветствовало Джая, который вторгся незваным гостем в чужой дом.
– Ничего, милорд, скоро все образуется,– почувствовав его настроение, сказал Либиус,– время пройдет…
Джай согласно кивнул в ответ, думая уже о другом.
С помощью заклинания поиска Барусу удалось узнать о том, что на самом деле произошло в их родовом замке прошлой ночью. И это так сильно напугало великого и могущественного, что он даже захотел созвать высший совет, который не собирался уже больше ста лет. Хуже всего было то, что собственные воспоминания оставались недоступными для самого Джая.
Младший сын герцога прошел в теперь уже свой кабинет и сел в просторное кресло, которое так любил его брат, размышляя о том, как же неожиданно и резко все изменилось.
Их родовое гнездо, всегда бывшее надежным укрытием от всех бед, оказалось неожиданно легкой добычей для неизвестного врага. Который просто пришел и взял все, что ему было нужно. И они ничем не смогли ему помешать. А потом пришла еще одна беда, от которой даже этот враг бежал без оглядки, от одного вида которой высший маг и советник императора Барус свалился без чувств.
Такой понятный и объяснимый мир младшего сына герцога был разрушен за одну ночь. Он был вынужден бежать из собственного дома, скрываясь не известно от кого. Теперь он никому не мог доверять. Ни великому и могущественному Барусу, который не мог справиться с со всем сам. Ни главному советнику герцогу ар-Тану, цели которого были совсем не ясны. Ни подозрительному старику в соседней комнате, который на самом деле был намного мудрее и видел намного больше, чем показывал. И уж конечно он совсем не доверял непонятному эльфу, который по сути все еще был его пленником, а значит врагом.
Пожалуй, сейчас Джай доверял только отцу. Но герцог ар-Сантар слишком сильно изменился за прошедшую ночь. Нет, внешне он все еще оставался бесстрастным и непоколебимым, но Джай чувствовал, что прошлой ночью что-то надломилось в нем. Похоже, оставшись без магии, он лишился части самого себя, и только теперь начал понимать, что это необратимо.
Только осознав все это, Джай понял, что больше всего изменился он сам. Ему уже не нужно было надевать маску безразличия, теперь ему хотелось избавиться от нее. Не было необходимости отгораживаться от всего мира, который сам выступил против него. Что-то опасное просыпалось в нем, и он понимал, что теперь уже никогда не сможет стать прежним беззаботным мальчишкой.
А потом, рассеянно перебирая бумаги Тереха, лежащие перед ним на столе, Джай с грустью подумал о том, что еще он больше никогда не будет младшим.
От этих размышлений его оторвал голос Либиуса, доносящийся в открытую дверь.
– Извините, что отвлекаю, милорд, но к вам пришли.
– Кто там, Либиус?– спросил Джай, выходя из кабинета.
Он никого не ждал. Да и в рассветную башню они перебрались буквально только что, еще и получаса не прошло.
Но старик не успел ничего ему ответить, потому что гость зашел сам, не дожидаясь приглашения хозяина. Джай сразу же узнал его, хотя и не был близко знаком с этим человеком. Они даже ни разу не разговаривали друг с другом. И, тем не менее, сын герцога мгновенно склонился в глубоком поклоне, потому что посреди его гостиной стоял его высочество принц Маран, наследник престола и его двоюродный брат.
– Приветствую вас, ваше высочество,– сказал Джай, порадовавшись тому, что предусмотрительный Либиус вытолкал эльфа в спальню, прежде чем открыл дверь,– Вы желали меня видеть?
Принц ничего не ответил ему, и только смотрел на Джая растерянными глазами.
А сын герцога так же растерянно смотрел на него.
За те два года, которые Джай провел во дворце, он видел Марана довольно часто. Но только на приемах, и издалека. Они даже не были толком знакомы. Наврядли, можно было назвать знакомством тот короткий торопливый кивок, которым наградил его наследник, когда Джая представляли императору. Сын герцога тогда даже не рассмотрел наследника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
