Лунар вспомнила с каким трепетом Яромил описывал свои приключения в поисках силы и заметила вполголоса:
— Он нашел наставника, и тот сделал Яромила своим Гласом и Оком, что бы это не значило.
Ее слова оказались Орфею не по вкусу. Он кисло улыбнулся, перехватывая ворох пакетов другой рукой и выуживая из кармана телефон.
— Да, но он мне все равно не нравится. Довольно об этом — видела кого-нибудь?
Лунар со вздохом покачала головой. Если подводить итоги, визит в Заветный оказался пустышкой. Она, конечно, видела много всего любопытного, но ничего, что могло бы дать подсказку, где искать ее нанимателя.
Чародей сосредоточенно набирал кому-то сообщение, бормоча под нос. Можно было разобрать только имя — Дагмар.
— Соль сказала, что кто-то пропал?
Орфей вздохнул и пояснил неохотно:
— Дагмар из тех волшебниц, которым не сидится на месте. Она уже пропадала, но обязательно появлялась. Вернется и теперь.
Но в его голосе не было никакой уверенности. Кем бы ни была Дагмар, ее пропажа вызвала непритворное беспокойство у Соль, да и Орфей, казалось, был обескуражен.
— В прошлый раз она отправилась на Кавказ, в поисках легендарного араратского дракона. Прочитала где-то, что он осыпет золотом первого, кто пробудит его от тысячелетнего сна. Загорелась идеей и слиняла, не оставив даже записки. Полгода скиталась по горам, пасла овец в какой-то деревушке, изучала пещеры и выступы в поисках своей ящерицы. Надо ли говорить, что араратский дракон так и остался легендой?
— Звучит весело, — Лунар робко улыбнулась, застывая у границы квартала. Завеса ощущалась как плотная, невидимая мембрана, за которую в одиночку ей вход заказан.
— Настоящее приключение, — кивнул Орфей и потянулся, чтобы взять ее за руку. — Такси скоро будет, нам по…
Фиолетовая молния, мчащаяся быстрее пули, вынырнула из-за угла ближайшего магазина. В этой части Заветного почти никого не было, только редкие прохожие, направляющиеся обратно в Столицу, и Лунар напряглась, вытягивая шею, чтобы получше разглядеть.
Девушка бежала прочь, попеременно оглядываясь, как будто ее преследовали. Ее густые темные волосы ветер сбил в узлы и колтуны, в распахнутом настежь пальто белела тонкая ночная сорочка, обшитая кружевами. Босые ноги шлепали по лужам, разбрызгивая в сторону грязь. Куда она собралась в таком виде? От кого убегала?
За ней действительно гнались, и Лунар замерла, когда поняла — кто именно. Серая кожа, пружинящая походка и мертвое, безэмоциональное лицо.
Она сорвалась с места, отталкивая Орфея в сторону. Черновик, преследующий девушку? Нет, это не предвещало ничего хорошего.
Черновик даже издали выглядел недоделкой — однорукий, обернутый ветхим тряпьем, он кренился набок, точно к его единственной руке была пристегнута свинцовая гиря, тянувшая его к земле. Однако двигался он быстро, слишком быстро.
Но догнать удаляющуюся парочку она не смогла. Девица нырнула в переулок, черновик — следом, а Лунар, при попытке догнать их, больно ударилась лбом о невидимую преграду, что загородила ей путь.
Орфей оказался рядом в мгновение ока — запыхавшийся и сердитый. Схватил Лунар за плечо, разворачивая к себе лицом и рявкнул:
— Сдурела?! Защита едва не убила тебя! Я уже открыл портал!
Чародей был зол — раздувал ноздри и стискивал зубы. На миг показалось, что он вот-вот потеряет остатки самообладания — вспыхнет ярким огнем или обернется чернильной тьмой, но все это меркло, когда перед глазами у нее вставало бледное девичье лицо, искаженное в немом ужасе.
Лунар едва могла дышать. От бега в груди жгло, дыхание сбилось, и она задыхалась, слова булькали где-то в горле.
— Черновик, — смогла выдохнуть она, утирая катящийся по лицу пот. — Там был черновик. И девушка!
Она заглянула в проем между магазинов, но там было темно и тихо, ни единого следа беглянки или черновика.
Орфей удивленно моргнул:
— Черновик? Здесь, в Заветном? Я не видел их лет двадцать — любое производство должно быть одобрено Шабашем, но… Только ее здесь не хватало!
Лунар, все еще хватающая ртом воздух, завертела головой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Кого? Девушки?
— Наш юный друг настолько рад меня видеть, что даже не способен произнести моего имени. Здравствуй, милая.
Саломея, благоухающая и цветущая, плыла к ним по улице, помахивая пелериной, а ее острые каблуки чиркали об мостовую, высекая бирюзовые и белые искры. Орфей скрипнул зубами, как будто только осознал, что сбежать уже не удастся — Саломея отрезала им путь к выходу, зажав в углу, и им осталось только следить за тем, как она неумолимо она приближается.
— Я как раз собиралась направить тебе весточку, душа моя. Нужна твоя помощь.
Она прижалась холодными губами к щеке Лунар, оставляя смазанный отпечаток губной помады. Та украдкой стерла его рукавом, предвкушая словесный поединок. Орфей щурился недобро, прикусывая губу, но упрямо молчал, как будто любое сказанное слово могло обернуться против него.
— Не возражаешь, если я украду у тебя спутницу? — сладко-сладко пропела Саломея, обращаясь к Орфею. Ее широкополая шляпа — обязательный атрибут Верховной — откидывала на вечно юное лицо ведьмы тень, и Лунар сглотнула. Правая сторона, утопающая в темноте, померещилась черной и морщинистой, как гнилое яблоко.
— Тебе действительно нужно мое разрешение? — Орфей пожал плечами, напуская на себя вид равнодушный и холодный. Снова взглянул на телефон — очевидно, заказанная им машина ожидала пассажиров у багетной мастерской.
— Нет, мне не требуется согласие мальчишки, который слишком много о себе возомнил, — Саломея выпрямилась во весь рост, отчего казалось, что на Орфея она смотрела сверху вниз. — Я просто пыталась быть вежливой. Жаль, что ты усложняешь мне задачу.
Между ними сверкали искры, которые Лунар ощущала всем своим нутром. Интуиция приказывала ей бежать, немедленно, пока Орфей не сказал что-нибудь еще — резкое и язвительное, но даже если Саломея спрашивала, в руку Лунар она вцепилась так крепко, что стало ясно — не отпустит, пока своего не добьется.
И Орфей сдался без боя. Бросил “я свяжусь с тобой, когда понадобишься” и пружинящей походкой преодолел барьер, разделявший Темную Столицу от Заветного.
— Совсем не изменился, все такой же избалованный мальчишка, — произнесла Саломея пренебрежительно, потянув Лунар обратно, к магазинам. — Очень жаль.
Мелькали перед глазами вывески, сливающиеся в одно разноцветное пятно, фигуры магов и чародеек, разодетых в диковинные наряды, с затейливыми головными уборами и разномастными фамильярами. Фамильяр Саломеи тоже бродил где-то поблизости — Лунар краем уха слышала его рев, а на белом покрывале мокрого снега из ниоткуда появлялись цепочки следов. А еще были взгляды. Оценивающие, пронзительные, — от них некуда было спрятаться, и даже присутствие Саломеи не помогало. Чародеи кланялись ей или взмахивали ладонью, приветствуя, но на пожирательницу снов смотрели пристально и сурово.
Лунар тихонько вздохнула — без Орфея рядом, Заветный из неприветливого стал откровенно враждебным. И Саломея не могла этого исправить.
* * *
— …я посмотрела ему в глаза и решила, что если мне и нужен мужчина, с которым я смогла бы прожить всю свою жизнь, то пускай это будет он. Нет, извините, это не подходит. Принесите следующее.
На тридцать седьмом платье было слишком много кристаллов. Они впитывали пронзительный свет хрустальных люстр в свадебном салоне и сверкали так, что слепило глаза.
— Не в моем вкусе, — презрительно отозвалась Саломея, раздирая пальцами крепкую шнуровку. Лунар только тихонечко вздохнула, поудобнее устраиваясь в мягком кресле.
Эта пытка длилась уже добрых три часа. Саломея примеряла платье за платьем, наряд за нарядом, и в каждом находила изъян.
— Я выхожу замуж в первый и последний раз, — отвечала ведьма на незаданный вопрос, отвергая очередной шедевр из шелка и кружев. — Не могу допустить, чтобы в этот день я выглядела как человек с полным отсутствием вкуса.
