Тот упал на пол, скрючился от боли.
— Перестань портить мое имущество, Гай!
Парень сдернул с шее буллу, до боли в руках сжал ожерелье:
— Как я устал от этих детских игрушек! Я хочу стать взрослым, я хочу власти! Настоящей.
Раб тем временем, размазывая кровь по лицу, тихонько отползал ко входу.
— Настоящая власть — это всегда кровь.
— Я готов!! Я люблю кровь.
— Не в этом смысле — префект вигилов брезгливо кивнул на красные пятна, что остались на мозаичном полу. Макрон позвонил в колокольчик, позвал служанок. Две рабыни — гречанки принялись быстро замывать кровь.
— Готов ли ты пожертвовать самым дорогим? Идти вперед по трупам? Зная, что у тебя не будет друзей, настоящей любви — одни предательства и измены. Власть — это всегда одиночество, это всегда смерть. Возможно, и твоя собственная!
— Тиберий же как-то живет — пожал плечами Калигула, мигом успокаиваясь — Это ведь от него послание? Я вижу императорскую печать.
— От него — кивнул Макрон — Последний месяц он мне часто пишет.
— Дай догадаюсь. Про Сеяна?
— И про него тоже.
— Я не понимаю, почему вы не свернете шею этому выскочке? Весь Рим знает, что он готовит заговор, а вы чего-то ждете.
Гай надел обратно на шею детское ожерелье, уселся на клиний.
— Может потому, что у него рядом с Римом 9 когорт преторианцев? — Макрон опять демонстративно зевнул — А половина легатов по всей границе тоже за него. И каждый месяц их становится больше.
— Я слышал, много сенаторов тоже за Сеяна — Калигула взял из вазы яблоко, начал с хрустом его жевать — Побежали крысы с тонущей триеры.
— Ситуация осложнилась. Это правда — префект положил свиток в шкатулку, тщательно закрыл ее на ключ.
— Так давай убьем Сеяна! — прошептал Калигула, откладывая яблоко — Я вхож к нему в дом, меня зовут на пиры как дрессированную обезьянку — посмеяться и унизить перед гостями наследника Юлиев-Клавдиев. Грязный плебс! — Гай выругался, опять вскочил на ноги и заметался по атриуму.
— Ты закончил? — Макрон насмешливо изогнул бровь.
— Еще нет. Я все продумал. Ты мне дашь яд, я подсыплю его в вино или еду Сеяна.
— Ее пробует чашник. Плохая мысль.
— Тогда заколем его. Как Цезаря. Нападем, когда он…
— Прекрати! Сеяна постоянно охраняют шесть лучших преторианцев. Вторая шестерка тайно сопровождает префекта в толпе.
Калигула уныло улегся обратно на клиний. Достал из-за пазухи две маленькие книжицы. На обложке одной был нарисован меч. На другой — кинжал.
— Что это?
— Хорошо придумал, правда? Когда я стану императором, то буду лично вести списки своих врагов. Смотри, я уже начал, видишь первым идет имя Сеяна? — Гай открыл книжицу с мечом — Его казнят, отрубив голову.
— А кинжал?
— Этих врагов мои слуги заставят покончить с собой. Это будет хорошая, почетная смерть, почти что награда для них!
— Ты не станешь императором — усмехнулся Макрон — Ты же слышал эту шутку? Астролог Фрасилл изучал звезды и недавно сообщил Сеяну, что у Калигулы больше шансов проехать на лошади через залив Байи, чем стать императором.
— Я убью этого подлеца! — закричал Гай, покраснев — Вот, смотри, его имя тоже у меня уже записано! Но что б ты знал, еще раньше Фрасилл сделал предсказание моей бабке Ливии, что тот, кто умрет в течение года после нее, станет величайшим Божеством мира, и что со временем все храмы в Риме и во всей остальной империи будут посвящены только ему.
— И ты видимо решил, что если героически погибнешь, то в это божество переродишься именно ты?!
— Квинт, ты же мне друг! Почему ты насмехаешься надо мной?!
Калигула в ярости выбежал из дома префекта вигилов…
* * *
Стоило нам подняться по лестнице, как мы сразу же увидели на стене рядом с выходом знакомый барельеф. В каких-то мелких деталях и персонажах все эти изображения незначительно, но различались между собой, и только богиня с поднятой рукой неизменно присутствовала на каждом. Ключ хранителя легко вошел в отверстие, и после его поворота в стене знакомо щелкнуло. Плита дрогнула и через несколько секунд начала подниматься — медленно, сантиметр за сантиметром. Легионеры, замерев на лестнице, с надеждой наблюдали за моими уверенными движениями.
А плита продолжала ползти вверх, постепенно выходя из глубокого паза между плитами пола, и по ногам уже ощутимо потянуло сквозняком. Кто-то из ребят за моей спиной с облегчением выдохнул, видимо не надеялся так легко отсюда выбраться. Гней с Дионом, не сговариваясь, подошли и встали рядом, прикрывая меня щитами. Оцепление в храме Лонгин, конечно, оставил, но береженого бог бережет — как выяснилось, от этих ненормальных фанатиков всего можно ожидать.
И уже казалось, что все неприятности на сегодня исчерпаны, как беда пришла с совершенно неожиданной стороны. В механизме что-то громко заскрежетало, плита резко дернулась, замерла …и вдруг снова поползла вниз.
— …Бл@№%:…! — громко выругался я, ударив со злости кулаком по стене. Ругательство на родном и могучем вылетело у меня помимо воли и гулким эхом отразилось от потолка и стен в наступившей тишине.
Легионеры переглянулись и вытянули шеи, девушки обеспокоенно зашептались.
— Марк, что там?
— Сейчас еще раз попробую… — я выдохнул и прикрыл глаза, заставляя себя успокоиться. Нервами и руганью делу не поможешь, а истерика нам сейчас точно ни к чему.
Поднял руку, заставляя всех замолчать. Вдохнул-выдохнул и снова взялся за ключ. Больше всего я сейчас боялся, что ключ тоже намертво заклинило в механизме. Но нет — он вышел из стены на удивление легко. Ладно… без паники. Пробуем еще раз.
Ключ снова вставлен в «замочную скважину», снова повернут и… ничего. Тишина. Древний механизм, надо так понимать, больше не работал. Сделал еще несколько попыток — безрезультатно.
— Марк…?
— Бобик сдох! — расстроенно констатировал я. И, встретив непонимающий взгляд Лонгина, перевел для не владеющих русским — Механизм двери сломался.
— И что теперь?
Пожал плечами. Потом прикрыл глаза и
