Нет, как раз про бегемота я рассказала, так как хорошо помнила. И очень часто на Земле понимала, что это далеко не детская сказка, так как ежедневно звонят то тюлени, то олени. И девчонки даже поняли, о чем я говорю. Но всего им не объяснишь, к сожалению.
– Не суть. На родине мой есть фильм один... Эта фраза как раз из него. Говорит о том, что сначала надо заплатить, а уже потом получать то, что хочешь, и никак иначе, – я улыбнулась, стараясь не смеяться.
– А что такое фильмы?
И вот так, слово за слово, мы с Кирином болтали почти всю ночь. Я рассказывала о жизни на Земле, как там удивительно и красиво. Рассказала даже о компьютерных играх, где можно играть за мага или кого-то в этом роде. Но больше всего Кирина заинтересовало оружие.
Я не могла всё рассказать профессионально, знала только принцип работы. Наподобие: «Сюда вставляется, сюда нажимается, отсюда вылетает птичка, о-о-очень опасная птичка!»
И вот в этот момент была задета моя любимая и одновременно ненавистная тема: Великая Отечественная и Вторая Мировая война. Любимая, потому что я уважаю тех людей, которые сражались, защищая свою родину. Принимали пули в грудь, но обещание сдержать врага или умереть, но сделать, было выполнено. Они отважно шли вперёд, и, благодаря им, у меня была спокойная жизнь на Земле. Я не знала, что такое голод и страх не проснуться утром. Или же попасть в плен к фашистам.
Ненавистной же тема была потому, что многие люди очень часто не благодарят своих предков за спасение. Они живут спокойно, проявляя неуважение, путая даты Великой Отечественной и Второй Мировой. Спросишь: а что за война началась в тридцать девятом году? А они с такой уверенностью говорят, что Великая Отечественная...
И ведь даже не хотят знать, что тогда было. Не хотят говорить о блокаде Ленинграда, где хлеб выдавался по несколько граммов на человека в день, и многие умирали с голоду. Где каждый день бомбили город, и люди боялись даже из дома выходить. Не хотят об этом узнавать, а ведь наш мир построен именно на их трупах...
Я сообразила, кому и что говорю, только тогда, когда уже выплеснула всю злость на более молодом поколении, которым почти ничего не интересно. Находятся лишь единицы подростков, которые хотят узнать мир вокруг себя, а не новую модель айфона.
Я замолчала, стараясь прийти в себя. Всё же Кирин не с Земли, он понятия не имеет, что это была за война, и обвинять при нём некоторых представителей своего поколения – не правильно. Но, похоже, ему нравилась эта тема. Потому что, он начал рассказывать мне о войне, в которой участвовал его дед.
Оказалось, что здесь когда-то была расовая война. Были те, кто не желал принимать в своих городах орков, гномов и демонитов. Они хотели, что бы те жили отдельно и никак не контактировали с «нормальными». И тогда начался бунт, который перерос в настоящую войну. Она длилась семь лет. Многие погибли. Дедушка Кирина выжил, вернулся домой. И больше никогда не был прежним. А ведь он защищал орков, гномов и демонитов. Те выиграли войну, потеряв много своих.
– Твой дедушка герой, – подытожила я, когда Кирин замолчал, переводя дух. – Он столько всего сделал... И смог тебе об этом рассказать.
– Да, я им горжусь. И именно из-за этого не понимаю людей, о которых ты мне рассказывала. И понимаю, о чём ты говоришь.
Когда уже начинало светлеть, мы разошлись по своим общежитиям. Я планировала немного потренироваться, но вместо этого болтала с Кирином всю ночь напролёт. И так задумалась над всем этим, что даже не заметила, как на лестнице было что-то пролито, из-за чего я поскользнулась и упала.
Было жутко больно, но при этом сознания я не потеряла. А ещё разболелась голова. Стараясь понять степень повреждения, я прикоснулась к голове и обнаружила там дырку. Маленькую, больше похожую на трещину, но холодная кровь всё же шла.
Ух, и кто же умудрился здесь что-то пролить? Ведь когда уходила, ещё ничего не было, точно говорю! Кому это там не спится ночью? Я пыхтела, негодовала, но собиралась пойти в свою комнату, чтобы не раздувать из случившегося скандала. Вся в своих мыслях и расстроенная от происшедшего, я не заметила, как ко мне подошли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А ты, оказывается, не такая уж и неуязвимая, – раздался рядом голос. О, а вот и виновники моего шикарного падения с лестницы! – Вон, как голову себе разбила. Больно, наверное?
Иолла с интересом смотрела на мои пальцы, которые сейчас были испачканы в крови. И улыбнулась своим мыслям. И чего она добивалась своим поведением? Не понимаю я эту девушку. Ну, не нравлюсь я ей, так зачем же калечить? Я ведь ей ничего не сделала.
Стараясь не обращать на девушку внимания, как когда-то мне и советовали делать, я встала с пола и вскрикнула. В голове словно что-то зазвенело и нога болит... А эта вон как стоит, зараза, радуется моим травмам! Неужели думает, что я это так оставлю? Если не отомщу, то не буду собой. Вот только придумаю, как именно... И пока я любовалась на эту девицу, удивилась тому, что моя неуязвимость не сработала при обычном падении с лестницы.
– Предупреждаю, мертвячка, – Иолла наклонила голову набок и спокойным голосом продолжила свою речь. – Ты мне не нравишься. Чисто потому, что ты без денег. Таким, как ты, здесь не место. Так что, если не хочешь находить дырки в своей голове ежедневно, советую просто покинуть это общежитие и не общаться с богатыми адептами.
Я хмыкнула. Ну, стерва! Угрожает мне, зная, что, в принципе, я неуязвима и что, вообще-то, нахожусь в этом общежитии на привилегиях? Смело такое заявлять. Но, ничего страшного. Мне есть, что ответить этой стерве!
– Бедная? – тут же иронично спросила я. – Так это до поры до времени. Хоть я и чужая в этом мире, но у меня уже больше шансов чего-то добиться в этой жизни, чем у тебя. Как минимум, потому, что я дольше живу. А как максимум – я интересна королю. Это по его приказу меня всему обучают в этой академии. И да, он жаждет со мной встретиться. Думаешь, ему понравятся твои действия, когда я об этом расскажу?
Ну, пусть я немного приукрасила, но ведь я действительно могу быть несколько интересна королю, что он возьмёт меня под свою защиту? Иолле не обязательно знать, что я немного приврала. Только вот к моему разочарованию эта девушка ни капельки не испугалась. На её лице не дрогнул ни один мускул, и глаза выражали всё ту же уверенность.
– А что я делаю? – и с неподдельным интересом уставилась на меня. – Я всего лишь мимо проходила, а ты с лестницы упала. И я только и сделала, что заметила, что не такая уж ты и уязвимая, какой хочешь казаться на первый взгляд. И да, предупреждаю, что такое может ещё повториться, чтобы ты была более внимательна к тому, что творится вокруг тебя.
Вот ведь стерва. И придраться не к чему. Я понимаю, что она специально всё это разлила. А вот со стороны будет казаться, что эта девочка – божий одуванчик – просто проходила мимо и предупредила, что такое может ещё повториться, и мне надо быть более осмотрительной. Как же меня бесит эта двоякая ситуация...
– Вот как шла мимо, так и иди, Иолла, – огрызнулась я, понимая, что ответить ей не могу.
Это уже потом, когда я буду в своей комнате, мне на ум придёт масса фраз, которыми я могла её заткнуть. Только вот сейчас в голову вообще ничего не лезло. Как всегда!
– Я, вообще-то, спешу!
– Ты же вроде поднималась в свою комнату, мертвячка, – донеслось мне в спину.
И правда, я, действительно, шла в свою комнату, а сейчас снова направилась вон из общежития. Эта зараза испортила мне всё настроение, хотелось подышать свежим воздухом и остыть.
– Ах да, совсем забыла, – девушка развернула меня к себе и уставилась в глаза.
И откуда только столько силы? На вид хрупкая, а с такой лёгкостью развернула меня к себе, хоть я и сопротивлялась. А я сильнее обычного человека. Или она не человек?
Она взяла мою руку и вложила туда две золотые монеты. Я даже сначала не сообразила, зачем она вообще это сделала, но потом она сама мне всё разъяснила.
