Рэли в невеликом чине капитана английской армии получил задание от английского наместника в Ирландии лорда Ормонда подавить вспыхнувшее там восстание против короны, на помощь которому должны были прийти испанцы. Ирландия, эта ахиллесова пята Англии, постоянно угрожала ей неповиновением и бесконечными взрывами протеста католиков против деспотически навязываемого Елизаветой I протестантизма. Задание капитана Рэли выглядело едва ли выполнимым — подобное поручали в том случае, если подчиненный был чем-то неугоден и от него желали избавиться. Лорд Ормонд и в самом деле с трудом переносил Уолтера: молодой капитан казался ему чересчур самоуверенным и неподобающе дерзким. Как бы то ни было, Уолтеру было приказано арестовать подозреваемого в заговоре против королевы ирландского магната лорда Роша в его родовом замке в городе Белли и доставить Ормонду живым или мертвым.
Замок ирландца был надежно укреплен, к тому же в нем размещался вооруженный гарнизон в 500 человек, у Рэли же, отправляющегося на это задание, под началом было всего 90 солдат. К счастью, отряду Рэли под покровом ночи удалось пробраться в Белли незамеченным. Далее капитан стал приводить в действие отчаянный, но заранее детально разработанный план. Решительно постучавшись в ворота замка, он попросил, чтобы его пустили в сопровождении эскорта из 6 человек для ведения переговоров с Рошем. Для последнего столь жалкая кучка людей, находящихся на его укрепленной территории, не представляла ни малейшей опасности. С ироничной любезностью хозяин пригласил Рэли с его людьми к завтраку. И тут английский капитан со светской улыбкой повел разговор о последних достижениях астрономии. В глазах его читалась живейшая заинтересованность предметом, а речь свидетельствовала о достойной восхищения эрудированности. Рош, отметив все это, более всего, однако, оценил редкое хладнокровие своего «гостя» — вряд ли тот был столь наивен, чтобы не понимать, что через каких-нибудь 10 минут ему вполне могут перерезать горло.
–– Не откажите в любезности, сэр, показать ваш превосходный замок, –– обратился Рэли к хозяину с совсем уж, казалось бы, неуместной просьбой. –– Меня всегда интересовала архитектура.
Игра продолжалась… Рош с готовностью повел непрошеных гостей по дому, и в конце концов все они как бы случайно оказались в Сторожевой башне. И тут вежливая заинтересованность, не сходившая во время осмотра с лица Рэли, растаяла в то же мгновение — короткий условный свист, и в башню бесшумно вбежали английские солдаты.
–– Именем королевы! –– властно произнес капитан. –– Советую не сопротивляться.
Рэли заранее выведал, что из Сторожевой башни наружу ведет тайный, никем не охраняемый выход. Сейчас он надежно контролировался его людьми, и через него они вместе с пленником покинули замок. Как отряду Рэли удалось обойти все засады и благополучно добраться обратно в штаб-квартиру англичан, город Корк, никто понять не мог. Завистники Рэли позже говорили, что ему помогал сам дьявол. То же самое нашептывали на ухо королеве и ее прежние фавориты –– Дадли, Лестер и Хэттон, отошедшие на второй план с появлением Рэли. Но Елизавета была совершенно очарована новым придворным — мало того, что он был человеком действия и убеждений, он понимал самую суть миссии английской королевы…
Рэли в полной мере разделял сложившуюся к моменту правления Елизаветы I (1558 год) концепцию великой протестантской империи –– Англии, которая при правильном ведении дел и благоприятном стечении обстоятельств, как предполагалось, вскорости должна была сравниться с великой Римской империей времен Августа, этим эталоном разумной государственности. Собственно, в этом и заключался смысл английского Ренессанса. Патриоты типа Рэли усматривали в служении империи сакральную цель своей жизни, для достижения которой хороши были любые средства. Елизавета, вступив на престол в возрасте 25 лет, пусть и не сразу, но все же всерьез вознамерилась осуществить англиканскую доктрину монарха — верховодить как над государством, так и над Церковью. Дочь Генриха VIII и Анны Болейн, Елизавета Тюдор унаследовала представления о том, что именно папы повинны в ослаблении монархической власти в Европе, что, стремясь подчинить государства Церкви, они планомерно подрывали единство европейских королевских дворов и ослабляли их себе в угоду. Еще в 1559 году Елизавета заставила парламент голосовать за «Акт верховенства», требующий от епископов клятвы верности королеве, стоящей над Церковью. Это означало полный разрыв с Римом, и те священники, которые отказались дать клятву, были немедленно заключены в тюрьмы. В 1570 году Папа официально отлучил Елизавету Тюдор от Церкви, считая единственной законной правительницей шотландскую королеву Марию Стюарт, ее двоюродную сестру. С этого момента преследования католиков стали для Елизаветы «делом чести», за время своего правления она публично казнила более 200 католических священников.
Что касается Уолтера Рэли, то он вовсе не был таким уж непримиримым протестантом, но яростно ненавидел, например, испанцев –– не за то, что они католики, а за то, что, соперничая с Англией, пока держали превосходство над ней, в частности на морских просторах. Сопротивлявшиеся господству Англии Ирландия и Шотландия вызывали его ненависть по той же причине.
Словом, Елизавета нашла в Рэли истинного солдата империи — всецело преданного и надежного. Королева позволила Уолтеру выступить в Тайном совете. «Выскочка», как прозвали его при дворе, со свойственной ему дерзостью представил государственным мужам собственную оригинальную программу покорения Ирландии: надо опираться не на жестокую силу ненавидимых английских войск, а умело поощрять местные сообщества добровольно служить далекой, величественной и благородной королеве. Елизавета любовалась тем, как ловко и красиво Уолтер парировал аргументы разгорячившихся членов Тайного совета, набросившихся на него, как свора разозленных псов. Оказалось, что ораторское искусство также относится к числу не последних достоинств обласканного королевой дворянина.
Жемчужный рыцарь
Примерно с 1583 года на Рэли посыпались милости Елизаветы, позволившие ему стать одним из самых богатых людей в Англии: Ее Величество удостоила любимца рыцарского звания, пожаловала ему оловянную монополию, патент на винный откуп, лицензию на экспорт шерстяного сукна. Разумеется, последовали и придворные должности — Рэли становится капитаном личной гвардии королевы, адмиралом Девона и Корнуолла. Отныне у Рэли один из самых роскошных в Лондоне домов –– дворец Дорем Хаус на знаменитой улице Стрэнд и любимое им до самой своей кончины поместье Шерборн в Дорчестере. Когда фортуна отвернется от него, только в этом живописном уголке ему захочется искать утешения.
Отныне деньги для него –– не большая ценность, чем вода (недаром Вода была прозвищем, данным ему королевой), и они текут у него сквозь пальцы. Рэли –– один из самых больших щеголей столицы. Ко двору он является в башмаках, украшенных жемчугами, рубинами и алмазами, общая стоимость которых составляет парочку крупных состояний аристократов. В стране Рэли считают нахалом, гордецом и карьеристом. На балах первый танец королева отдавала сэру Рэли, на королевской охоте позволяла скакать по правую руку от себя, в часы досуга –– развлекать уединенной прогулкой и искусным разговором. Известно, что у Рэли с Елизаветой была любимая игра: писать друг другу послания, вырезая их алмазами по стеклу. «Я был бы счастлив вознестись, но я боюсь упасть», –– начинал иносказательный диалог с государыней сэр Уолтер. «Если сердце обманет Вас, не советую возноситься», –– отвечала она.
Витиеватый слог и двусмысленные сравнения были в моде среди английской аристократии, но все же Рэли и по этой части перещеголял всех. В глаза и за глаза он славословил свою Королеву: «Ваше Величество поет, как ангел, играет на лютне, как Орфей, а на охоте вы –– подобны Диане…». Елизавета млела, слушая льстеца, и готова было поощрять его самые безумные идеи и планы. А уж их-то у Рэли всегда имелось в избытке, его интересы никогда не ограничивались ролью придворного и солдата.
Жажда света
Колонизация Нового Света –– вот одна из его идей фикс. Большую часть своего колоссального состояния Рэли тратил на организацию чрезвычайно дорогостоящих заморских экспедиций. Недавно открытые земли Нового Света находились тогда под ревнивой опекой Испании, не желавшей допустить иностранцев к доставшимся ей огромным богатствам. Англичане с завистью наблюдали, как испанские и португальские суда перевозили на континент награбленное золото инков и майя, ценные специи, редкие древесные породы, невиданную руду. Впрочем, при Елизавете стало процветать так называемое «пиратство в законе»: королева фактически поощряла то, что ее подданные –– смельчаки вроде Фрэнсиса Дрейка, Уолтера Гренвилла, Хэмфри Гилберта — грабили испанские суда и совершали разбойничьи набеги на иностранные галионы. Главным условием было, чтобы пираты делились с короной.
