поменять свою прическу. Как видишь, сзади я оставила ту длину, которая у меня была, а спереди отстригла волосы каскадом.
— У тебя намечаются какие-то перемены? Ты ведь часто делаешь прическу в те моменты, когда в твоей жизни что-то происходит…
— Да нет, никаких изменений не будет… Просто захотелось что-то изменить в себе… Вот и все… Хотя знаешь, я еще хотела прямую челку сделать, но в последний момент передумала. И мастер в салоне сказал, что мне лучше подойдет эта прическа.
— Нет, не надо челку, — с легкой улыбкой отвечает Ракель. — Ты выглядишь очень здорово с этой прической.
— Спасибо большое, — скромно улыбается Наталия и присматривается к волосам Ракель. — Кстати, ты тоже кое-то изменила в себе. У тебя раньше не было этой челки…
— Ну да, я отстригла пару сантиметров сеченых волос и заодно сделала эту челку, — поправив свою челку, уложенную на левую сторону, с легкой улыбкой говорит Ракель. — Вообще, я тоже хотела сделать прямую челку, но потом решила, что буду смотреться с ней не очень.
— Здорово, тебе очень идет, — скромно улыбается Наталия.
— Спасибо большое, подруга.
В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой все выпивают немного сока из своих стаканов.
— Ну так что, у кого какие планы на сегодняшний вечер? — немного неуверенно интересуется Эдвард. — Обойдемся одним лишь ужином? Или есть еще какие-то предложения?
— У меня никаких съемок на сегодня не запланировано, — пожимает плечами Ракель. — Так что я полностью ваша на весь остаток дня.
— А у меня все сорвалось из-за того, что ни Питер, ни Даниэль не соизволили явиться в студию, — отвечает Терренс. — Телефон не доступен ни у одного, ни у второго… Но как я уже сказал, мне надоело за ними бегать.
— У меня такое чувство, что Даниэль решил тоже поиграть в эту игру и не приходить в студию, — постукивая пальцами по столику предполагает Эдвард. — Мол почему Питер может отлынивать от работы и приходить, когда ему захочется, а он — нет.
— Я тоже так думаю. Раньше Питер приходил в студию даже с опозданием и с жалобами на сильное похмелье, а Даниэль всегда появлялся там вовремя. Но сегодня не было ни первого, ни второго.
— Да уж, а из-за этих двоих тебе приходится страдать, — тихо вздыхает Наталия.
— Ты права, мне действительно приходится разрываться между ними, — откинувшись на спинку стула, устало вздыхает Терренс. — Если честно, то мне никогда не приходилось разрываться между двумя друзьями.
— Да уж, это неприятно, — с грустью во взгляде соглашается Эдвард. — Неужели они и сами не понимают, что из-за их стычек страдаешь ты? Если у них и есть веская причина для конфликта, то какой смысл скрывать ее от тебя и постоянно ругаться или устраивать драки в студии?
— Не знаю, брат, но сейчас меня это уже мало волнует. Пусть и дальше тянут нашу группу ко дну и доведут все до неминуемого распада. — Терренс с задумчивым лицом чешет висок. — Хотя мне очень неприятно, что все это происходит.
— Понимаю, но ты не переживай из-за этого. Не думаю, что все потеряно. А если даже и потеряно, то это не повод отчаиваться и забить на свою мечту.
— Я знаю, но все равно мне неприятно… И дело даже не в том, что мы состоим в группе. Дело в нашей дружбе. Несмотря на свои недостатки, эти парни действительно очень хорошие. С ними очень интересно общаться. За последние несколько месяцев, что мы знакомы, Перкинс и Роуз стали довольны близки мне. Но из-за этих ссор я не могу проводить время с ними двумя, а только лишь с кем-то одним из них.
— Может, когда-нибудь кто-то из них захочет рассказать, почему же они на самом деле так разругались и готовы поубивать друг друга.
— Наверное, но думаю, что мне уже будет все равно. Ибо группу мы вряд ли уже сможем спасти… Да и дружба, как мне кажется, будет уже не такой, как прежде. Мое отношение к ним определенно станет другим.
— Ты говоришь так, будто кроме Даниэля и Питера у тебя больше нет друзей. Как же твой друг детства Бенджамин? Разве с ним ты проводишь меньше времени, чем прежде? Или вообще не общаешься?
— С Беном я сейчас и правда стал реже общаться, — с грустью во взгляде вздохнув и проведя рукой по своим волосам, отвечает Терренс. — Мы не ругались, но встречаемся уже не так часто, как раньше. Хотя было время, когда мы каждый день тусовались вместе. Когда-то только вдвоем, а когда-то брали с собой еще парочку друзей.
— Ну а ты не хочешь встретиться с ним? — интересуется Наталия. — Пригласи к себе домой или сам к нему сходи! Уверена, он будет рад тебя видеть.
— Может, и схожу как-нибудь на днях… Поболтаю с ним и его матерью, с которой всегда прекрасно ладил.
— Вроде бы мама хорошо знает ту женщину… — задумчиво говорит Эдвард. — Она сама как-то говорила про мать Бена…
— Да, они знакомы, хотя тоже общаются довольно изредка. Но если уж и встречаются, то всегда рады видеть друг друга.
— Тогда возьми ее с собой и съезди к ним в гости. И мама пообщается с той женщиной, и ты с Паркером побазаришь о чем-нибудь.
— О, я очень сомневаюсь, что мистер Паркеру сейчас вспоминает про своего друга детства, — хитро улыбается Терренс и сцепляет пальцы рук. — Дело в том, что этому парню выпала возможность познакомиться с одной из наших служанок. Конечно, я не понимаю, как такого человека, как он, смогла привлечь девочка, которая вообще не похожа ни одну из его бывших, но Бен решительно настроен покорить ее сердце.
— Но мы с Терренсом не хотим этого, так как эта девушка и так слишком много страдает по жизни, — с грустью во взгляде добавляет Ракель.
— У вас только три служанки, среди которых есть лишь одна молодая… — вспоминает Эдвард. — Остальным около тридцати или больше.
— Да, Бенджамин втюрился именно в Блер, самую юную из нашей прислуги.
— Подожди, ты сейчас говоришь про ту юную девушку невысокого роста с темными волосами? — задумчиво уточняет Наталия. — Она еще совсем не красится и всегда носит один и тот же пучок…
— Это она.
— Да уж, будет жаль девочку, если она влюбится в Бенджамина, а он бросит ее, — откидывается на спинку стула Наталия.
— Вот и мы о том же, — с грустью во взгляде говорит Ракель. — Этот человек не умеет любить серьезно, так как он легко бросает девушку, которая успевала в него влюбиться. Паркер тот еще любитель женщин и
