Не сразу понял, что произошло, а когда увидел, кто именно стрелял, охренел, нет даже не так, скорее охуел. Я бы еще скинул на везение, стреляй она правой рукой или попади куда-нибудь в ногу, руку, стену, да хоть куда блядь, но стреляла она левой и выстрел в голову случайностью не был. Так стреляют профи, а не сопливые девчонки-сиротки, да еще и левой рукой, левой блядь! Я точно знал, что Саша правша и правая рука у нее сейчас истекает кровью, а она этого, похоже, даже не замечает.
— Какого хрена, — заорал я, плохо соображая, что сейчас не до разбора полетов. Но я ни черта не понимал, ни черта. Гнев застилал глаза, в крови бурлило бешенство, я был рад, что с ней все относительно в порядке, но вопросов у меня к ней прибавилось. Чертова ведьма.
— На выход, — прокричал Олег, и прихватив Сашу, потащил ее в сторону выхода.
— Черт, нас немного окружили, видимо, у них подкрепление, — виновато произнес друг.
Это же надо, скольких ребят не пожалел, чтобы девчонку забрать, чертов ублюдок, придушу своими руками.
— Где твои люди, черт тебя дери, — заорал на Олега, понимая, что он в общем-то и не виноват, ребят явно задержали и вряд ли это была случайность.
— Должны быть уже здесь.
— Подготовились блядь, — насчитал семерых, черт его знает, сколько на их на самом деле, по сути, окружили нас со всех сторон, перспективы нам светили не самые радужные.
— Прорвемся, ты как? — спросил друг Сашу, которая, казалось, даже бровью не повела, но взглядом меня избегала. Что ты скрываешь, девочка?
— Жить буду, — только два слова и снова молчание и собранность, а ей ведь больно, даже, если задело несерьезно, все равно больно, в меня не один раз стреляли, знаю, что это такое. А этой будто плевать на боль, не скажешь даже, что ранена, если бы не кровь, стекающая по руке и не алое пятно на белоснежной ткани.
— Да сколько их? — вопрос, судя по всему, был риторический, ответа Саша явно на него не ждала.
— Будем прорываться с боем, — ухмыльнулся Олег. Преимущество было явно не на нашей стороне, хотя бы потому, что патронов у нас становалось все меньше, да и в целом мы были в меньшинстве.
Думал, на сегодня сюрпризы закончились, но как оказалось, они только начались, потому что несколько человек противника, вдруг, безжизненно рухнуло на землю, еще один в дикой агонии валялся на земле, хватаясь за подстреленную ногу, и все бы хорошо, только заслуга это явно была не наша, стреляли с другого ракурса, и судя по тому, что я успел заметить, издалека. Снайпер мать его! По выражению лица Олега догадался, что тот тоже не понимает, что происходит.
Спустя секунду послышался визг тормозов и несколько выстрелов.
— Где вас, блядь, носило, — заорал я на подоспевших парней Олега, — оставшихся взять живыми, — приказал я, мне нужен был хоть кто-то, чтобы вытащить нужную информацию, лучше, если этот самый кто-то будет не один.
Только раздав указания и убедившись наконец, что больше нам ничего не угрожает, вернулся к Саше, которой уже оказывали первую помощь. Саша сидела на небольшом выступе, и молча сносила манипуляции, проводимые с ее рукой.
— Ты мне все расскажешь, — прошипел я, — и очень советую тебе ничего не скрывать.
Потом повернулся к стоящему рядом Олегу и произнес.
— Позвони Астахову, пусть ждет нас.
— Уже, — сообщил друг, — ругается, говорит выходной.
— Надеюсь, ты объяснил, куда я засуну ему его выходной, если он не сделает, как я сказал?
— Разумеется, — ухмыльнулся друг.
— Что с пацанами?
— Двое мертвы, Андрей и Костя ранены, но жить будут, Кир в рубашке родился.
— Блядь, — выругался я, зарываясь пальцами в волосы, — а те, что с грузовиком столкнулись, известно?
— Отделались легким испугом, пара сломанных костей, поживут еще.
Хоть что-то, непозволительно много наших ребят пострадало за последние пару месяцев.
— Что с крысой?
— Среди этих, — кивнул в сторону, — его нет, я всех своих ребят в лицо знаю, ничего, взяли нескольких, выясним, кто инфу по маршруту слил.
— Очень надеюсь, что на этот раз ты это выяснишь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что со снайпером?
— Ничего, — пожал плечами Олег, — ни следа не оставил.
Ладно, это потом, сейчас не до стрелка.
— Ребят к Астахову. Мы с Сашей за вами.
Марк был отличным хирургом, заведовал собственной небольшой клиникой, где, бывало, оказывал частные медицинские услуги лицам криминальной наружности. Лишний раз не светился, вопросов не задавал и язык умел держать за зубами. В прошлом я не раз обращался к нему за помощью, услуги он свои оценивал недешево, но и работал по совести. Всю дорогу ехал молча, вопросы подождут, сначала нужно убедиться, что Саша точно в порядке, отношения будем выяснять после. Саша, казалось, полностью разделяла мое мнение, потому как за весь путь не проронила ни слова и не предпринимала попыток что-либо объяснять, или вообще не считала нужным это делать? В любом случае, хочет она того или нет, а на вопросы мои ответит.
— Все нормально, — заключил эскулап, осмотрев рану Саши, — пуля прошла по касательной, сказал бы, что до свадьбы доживет, но ты уже замужем так что…
— Заканчивай, — рявкнул я.
— Не рычи, — рассмеялся Астахов, — сейчас наложим пару швов и забирай свою ненаглядную.
— С охраной моей что?
— У тех посерьезнее ситуация, Андрей крови потерял много, а у второго кость задета, — тон Марка стал серьезнее, — подлатаем, побудут какое-то время здесь.
— Хорошо.
Глава 17
Дмитрий
— Отдохни пару часов, потом поговорим — сказал я Саше, как только мы оказались территории особняка, — и без глупостей.
Молча кивнув, Саша направилась в сторону дома. Удивительное спокойствие, даже не пытается спорить.
— Этих вниз, — указал на троих амбалов, которых мои пацаны только что выволокли из машины, — я сейчас подойду, сильно не трепать, мне нужно, чтобы они были в сознании.
Принял душ в кабинете, переоделся в чистую одежду и проверив, что Саша мирно спит в нашей спальне, направился вниз. Ребята успели «поработать», после перестрелки уроды выдохлись, сейчас уже не такие смелые, сидя на цепи, с заплывшими глазами и парой тройкой сломанных ребер, а может не только ребер.
Легко размахивать оружием, когда противник в меньшинстве, откуда только смелость взялась, ведь наверняка же знали, с кем имеют дело, на что надеялись?
— Ну что? — протянул я, — говорить будем или еще поразвлекаетесь?
— А что толку, — выплюнул долговязый — все равно не жильцы мы.
Не совсем дурак значит, все понимает, зачем только лез в это.
— Тут ты прав, — развел руками я, — но вы мне все равно все расскажите.
— Да пошел ты, — осмелел второй.
Специально, гаденыш, нарывается, надеется, что не сдержусь, пристрелю. Хрен, так легко вы не отделаетесь, сначала расскажете все, что мне нужно знать.
— Я пойду, — оскалился я, — обязательно пойду, вот прямо сейчас пойду и прикажу перерезать горло твоей сестре и ее мужу, только сначала мои ребята с ней развлекутся, а когда им надоест драть ее во все щели, она будет молить о смерти, а потом ее привезут сюда и пришьют у тебя на глазах. Хочешь?
Ублюдок побледнел, не хочет, значит заговорит.
— Значит так, — спокойно произнес я, — у нас есть два варианта развития событий, первый вариант заключается в том, что вы начинаете говорить и так уж и быть, убью я вас быстро, второй вариант — вы все равно заговорите, но перед этим мои ребята наведаются к вашими родными.
— Ты не посмеешь! — заорал блондин.
— На раздумья даю десять секунд.
— Хорошо, — согласился первый.
— Хорошо? — уточнил я.
— Я расскажу все, что знаю.
Ни секунды не сомневался, одно дело своя собственная жизнь, которая уже закончена, другое — семья.
— Рассказывай, кто из моих маршрут слил? — посмотрел на долговязого, — или скажешь, что не знаешь?
— Знаю, — буркнул он.
— Мне из тебя клешнями ответы вытаскивать?
