Внезапно он коснулся ее руки и оттянул к себе:
– Пойдем еще побродим.
Он озирался, словно в поисках знакомого лица.
– Давай сначала людей поищем…
Когда в лоскутном образовании Фама Нювена проявлялись дыры, они оказывались гротескно широки. Равна с трудом сохранила серьезное лицо.
– Людей? Фам, мы на Маршрутизаторе одни такие.
– Но ты же мне про друзей рассказывала… Про Эгравана, Сарале…
Равна только головой покачала. Варвар на миг растерялся. Фам Нювен всю жизнь провел, переползая на субсвете между человеческими колониями. Она знала, что инопланетных рас он повидал всего три, а теперь растерялся в море чужеродности. Она постаралась скрыть сочувствие: такая реакция лучше, чем уговоры девушки, могла пронять парня до печенок.
Но уже в следующий миг он опять заулыбался:
– Тем интересней приключеньице.
Они покинули основной зал и прошли мимо ниш с особым воздухообменом.
– Господи, а Чжэн Хэ бы тут понравилось!
Людей не было нигде, но уютней уголка, чем «Бродячая компания», Равна не знала. Многие клиенты Орги общались только по Сети, и Равну снова пронзила тоска по дому. На втором этаже внимание девушки привлек знакомый сигнетный флажок. На Сьяндре Кей она видела похожий. Потянув туда Фама Нювена, она взобралась по деревянной лесенке.
Из фонового гула выделился высокий писклявый щебет. Не трисквелин, но слова были ей понятны… о Силы, это же самношк!
– Я поверить не могу, что это хомосапы! Сюда, сюда, миледи.
Она пошла на звук, пробираясь к столику с сигнетовским флажком.
– Можно присесть? – осведомилась она, наслаждаясь звуками родного языка.
– Разумеется.
Щебетун напоминал небольшое декоративное деревце в кадке на шестиколесной тележке. Тележка была разукрашена декоративными полосками и бахромой; верхушка же, размерами сто пятьдесят на сто двадцать сантиметров, укутана в грузошарф с узором, идентичным сигнетовскому. Существо оказалось большетележечным наездником. Раса эта вела торговлю в большинстве областей Срединного Запределья, не исключая и Сьяндры Кей. Высокий писклявый голос исходил из вокодера на тележке наездника. Но говорил чужак на самношке, и Равне слова его были милее всех прочих за долгое время. Хотя наездники прослыли чудаками, Равну охватил прилив нежной ностальгии, словно она спустя годы пересеклась с одноклассником в далеком городе.
– Меня зовут… – зашелестели ветки, – но вам будет удобнее имя Синепанцирь. Как приятно увидеть знакомое лицо, ха-ха.
Синепанцирь смех проговаривал, будто слова. Фам Нювен сел рядом с Равной. Самношка он не знал, а потому момент великого единения душ от него ускользнул. Наездник переключился на трисквелин и представил четверку своих спутников: еще одного наездника и трех гуманоидов, которые предпочли держаться в тени. Гуманоиды на самношке не говорили, но язык каждого отделяло от трисквелина не более одного скачкоперевода.
Наездники были не то хозяевами, не то операторами небольшого фрахтера межзвездного класса под названием «Внеполосный-II». Гуманоиды же сертифицировали часть нынешнего груза корабля.
– Мы с напарницей в этом деле уже без малого две сотни лет. Мы высокого мнения о вашей расе, миледи. Первые рейсы мы совершали между Сьяндрой Кей и Форсте Утгреп. Ваши люди – отличные пользователи, проблем с отгрузкой почти не бывало…
Он откатил тележку от стола и проехал некоторое расстояние вперед, что у людей соответствовало легкому поклону.
Но не все оказалось так легко и приятно. Заговорил один из гуманоидов: звуки вполне мог издать человек, но смысла в них не было. Домопереводчик мгновение обрабатывал слова, затем из броши на одежде чужака раздалось на чистом трисквелине:
– Синепанцирь утверждает, что вы хомосапиенсы. Знаем, что мы ваши враги. Мы разорились. Нас чуть не убило злое творение вашей расы. Страумлианское Искажение.
Голос был лишен всякого выражения, но Равна видела, что чужак напрягся и стискивает пальцами бокал.
Учитывая, как он настроен, бесполезно было объяснять, что, хоть Равна и человек, ее Сьяндра Кей за тысячи световых лет от Страума.
– Вы явились с Простора? – спросила она у наездника.
Синепанцирь ответил не сразу. У его расы это было в обычае: он, скорее всего, пытается вспомнить, кто она и о чем вообще разговор. Затем прозвучало:
– Да-да. Пожалуйста, простите моим сопровождающим такую враждебность. Наш груз в основном представлен одноразовыми шифрами. Разработчик – Коммерческая охрана Сьяндры Кей; конечная цель – колония этих сертификаторов на Вершине. Технически все как обычно: мы перевозим треть груза, независимые поставщики – остальные две трети. В конечном пункте компоненты объединяют методом «исключающего ИЛИ»[8]. В результате мы удовлетворим потребности дюжины миров Сети в криптопрограммах для…
Внизу поднялся шухер: кто-то решил курнуть что-то слишком забористое для кондиционеров. Равна словила самую малость, но этого хватило, чтобы зрение помрачилось. Несколько посетителей в главном зале хлопнулись в обморок. Управляющий наехал с претензиями на клиента. Синепанцирь издал резкий звук, откатил тележку от столика и переместился к перилам.
– Не хочу угодить врасплох, некоторые существа так внезапно…
Когда инцидент был исчерпан, наездник вернулся.
– Так о чем бишь я? – Он помолчал мгновение, справляясь в долговременной памяти тележки. – Ага, вот… Сработай всё по плану, мы бы, в общем, разбогатели. К сожалению, по дороге мы завернули на Страум сбросить немного исходных данных. – Он горестно покружился на задних четырех колесах. – Но ведь ничего страшного? Страум более чем в сотне световых лет от той лаборатории в Трансценденции. Еще не…
Один из сертификаторов перебил его резким гоготом. Домопереводчик ожил мгновением позже:
– Да, все должно быть в порядке. Нас не пытались атаковать. Корабельные регистраторы свидетельствуют, что наша защита не нарушена. Но слухи распространяются. По всей Сети группы заявляют, что Страумлианский Простор охватило искажение. Чушь! Тем не менее вздор этот уже достиг пункта назначения. Нашему грузу больше не доверяют, так что он превратится в мусор: теперь это всего-навсего пара граммов субстрата данных, случайно…
Посередине произнесенной ровным тоном фразы гуманоид вынырнул из теней. Равна успела заметить, что оскаленные десны у него острые как бритвы. Чужак швырнул бокал на столик перед девушкой.
Мелькнула рука Фама Нювена: он перехватил бокал в воздухе, пока Равна силилась понять, что происходит. Рыжий медленно поднялся. Еще парочка гуманоидов встала из теней и присоединилась к своему товарищу. Фам Нювен не удостоил их и словом. Осторожно поставив бокал на столешницу, он едва заметно наклонился к противнику. Руки расслаблены, но смотрится так, словно в каждой по клинку. В бульварных романах сказали бы: «Во взгляде его была смерть». Равна как-то не думала, что подобное возможно в реальной жизни, но гуманоиды тоже просекли это и поспешно потянули дружка назад за столик. Тот не сопротивлялся, но, оказавшись вне досягаемости Фама, разразился потоком шипяще-визгливых воплей, с которыми домопереводчик справиться не сумел. В заключение он показал Фаму резкий жест из трех пальцев и заткнулся. Трое тихо скатились по лесенке, и след их простыл.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
