Курсы существовали при Центре занятости и были бесплатными, но в пятнадцать лет ее б никто туда не взял; пришлось божиться, что она из неблагополучной семьи, показывать синяки, которые, ради такого случая, позволила поставить отчиму, удивленному и обрадованному покорностью падчерицы – только тогда высокомерная дама с золотыми серьгами сделала исключение. Кстати, сегодня Олеся прогуливала впервые, а, вообще, преподаватели хвалили ее и даже ставили в пример поникшим тридцатилетним бабам, составлявших подавляющее большинство «курсисток»…
Олеся вздохнула и ссутулившись, уперлась острыми локотками в не менее острые колени; теперь она смотрела лишь на совершенно конкретную дверь. …А ведь у меня был ключ! – вдруг сообразила она, – можно было б вычислить, когда никого нет дома… Она представила себя в маске и перчатках, шарящей по чужой квартире, но картинка ей не понравилась; то есть, не просто, а совсем не понравилась! Ведь это уже не сумка, бесхозно висящая на стуле, а нечто другое, и дело здесь обстояло как с убийством – нечто находилось за гранью ее понимания.
…Да и та сумка… я ж не хотела – рука сама потянулась… нет, случалось, что я реально крала – в школе еще, но я ж никогда не брала все! Девки даже не замечали, когда пропадала мелочь… а что было делать, если тупо хотелось жрать!.. Олеся вспомнила жуткое время, когда мать с отчимом забухали «по-черному»; мать даже собирались лишать родительских прав, но она вовремя спохватилась и пошла работать на рынок. Теперь они с отчимом тоже бухали, но не «по-черному»; в доме имелась какая-никакая еда, а раз в неделю мать давала Олесе какие-никакие деньги. В общем, жизнь наладилась; не все ведь живут богато – некоторые просто живут, и если б еще вычеркнуть из памяти тот случай в ванной!..
В сознании привычно опустилась черная туча. …И почему я вспоминаю об этом, когда все, вроде, хорошо? Наверное, чтоб не расслаблялась… вот, если б не видеть каждый день его гнусную рожу… а у меня ж теперь куча бабок! Я могу свалить отсюда хоть завтра!.. Нет, надо немножко потерпеть – закончу курсы и тогда уж рвану в Москву! Там народу много – там меня даже менты не найдут… да искать никто не будет… На месте черной тучи расцвел огромный сказочный цветок; среди его лепестков возникли шикарные дома, яркие огни, красивые люди – все то, что Олеся называла «настоящей жизнью», в отличие от серого и тусклого «моя жизнь»…
Она еще продолжала по инерции смотреть на дверь подъезда, когда та внезапно распахнулась и из полумрака появилась девушка с длинными темными волосами; правда, они были по-домашнему собраны в хвост, но не узнать ее Олеся не могла – слишком хорошо она изучила фотографию в паспорте. Олеся замерла; да, она ждала именно этого момента, и только сейчас поняла – это был такой же экстрим, как доводить отчима. …Хотя с отчимом опаснее, а эта дурында меня и в лицо-то не знает…
Девушка явно кого-то ждала, поэтому Олеся спокойно рассмотрела ее модные джинсы; аккуратную, но не маленькую грудь, затянутую в лифчик, который вызывающе проступал под тонкой футболкой с непонятными английскими словами, а босоножки на высоком каблуке делали ее ноги еще длиннее и еще стройнее, чем в реальности. …Сука!.. – в это определение Олеся вложила, и восторг, и зависть, и чувство социальной справедливости, родственное тому, что, наверное, испытывали революционные матросы, ворвавшись в беззащитную роскошь Зимнего Дворца.
– Ань! – девушка вскинула руку.
Олеся «стрельнула» взглядом вдоль дома и увидела вторую девушку, которая обернулась на голос и пошла навстречу первой; они обнялись, поцеловались, не касаясь друг друга губами. …Лучшие друзья – колбаса и волчий член… – злорадно оценила их Олеся. Девушки стояли близко, и она прекрасно их слышала.
– Анька, пипец! – трагически произнесла Маша Зуева.
– Маш, вся наша жизнь – пипец, – вторая театрально вздохнула, – чего случилось?
– Давай, покурим. А то у меня и курить нечего.
Других лавочек поблизости не было, и они уселись рядом с Олесей; той даже пришлось подвинуться.
– Прикинь, – продолжала Маша, прикуривая у подруги, – у меня вчера сумку тиснули.
– Да ты что?! – Аня всплеснула руками.
– …и где? В нашей любимой кафешке! А, между прочим, все из-за тебя.
– Ты чего, с дуба рухнула? – Аня поперхнулась дымом, – я-то тут причем?
– Притом! Я с Крыловым поспорила, что ты к Ильичу на дачу поедешь, а ты…
– Да не нравится мне этот старый козел! – перебила Аня, – я ж тебе сто раз говорила!
– Так мы спорили не то, что ты трахнешься с ним, а просто поедешь – у него же прикольно; к тому ж еще Катька со своим «клоуном» собиралась, Вика… короче, чего теперь об этом говорить? – Маша махнула рукой, – а спорили на стакан водяры. Я ж хотела поглядеть, каким Крылов со стакана будет – ну так, чтоб знать на будущее, а пришлось самой тянуть; прикинь – я и стакан водки! Я блевала дальше, чем видела!.. Домой он меня привез реально никакую; под дверью стоим, а сумки с ключами нет!..
– Может, официантки нашли? Они ж тебя знают – спроси.
– А я чего подорвалась с утра пораньше, как ты думаешь? Но тут… – Маша вытащила Олесин пакетик, – во! Все документы и ключ подкинули; значит, остальное, как я понимаю, ушло безвозвратно. Телефон жалко – классный был…
– Если EMEI знаешь, могут найти…
…Какая ж я умная девочка!.. – Олеся чуть не показала подругам язык, но потом Аня произнесла фразу, заставившую ее вздрогнуть:
– Ты EMEI напиши, а я ментам своим скажу – пусть реально поищут, а не как обычно… слушай, а ночевала ты где? Неужто с Крыловым?
– Еще чего! – Маша засмеялась, – у меня папка – мудрый человек. Он, когда уезжал, соседке запасной ключ оставил; пусть, говорит, будет, а то дочь загуляет, посеет где-нибудь; и ведь в точку!.. Одно, блин, плохо – соседка видела, какой я была вчера; она сознательная – может и настучать…
– И чего? – удивилась Аня, – твои, прям, примчатся из-за бугра тебя воспитывать!
– Да никто меня воспитывать не будет – что я, маленькая? Отец мне доверяет, просто… – Маша затянулась, формулируя мысль, – просто неудобняк. Ладно, тут есть еще другая проблема – бабла у меня осталось стошка с мелочью.
– Неужто с Крыловым пропили? – делано изумилась Аня.
– Дура, блин… пропили б – не обидно. Я вчера перевод от отца получила и сразу все баксы поменяла – ну, так они в сумке и остались, – Маша вздохнула, – прикинь, он вчера прислал, а я сегодня позвоню – все, папуля, кончились; а если еще соседка капнет – вот, тогда он и примчаться может. А что? Дочь пьяную домой притаскивают, все деньги пропила… шучу – не подумает он так, конечно. Слушай, если серьезно – не знаешь, у кого б стрельнуть штук пять на пару недель?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
