— Непременно, — заверил он свою ненаглядную в тот момент, а я губу закусила, причём до боли, и даже поморщилась. А вот сейчас Кирилл на меня смотрел и заботливо осведомился:
— Устала?
Я от машины на пару шагов отошла, стоянку оглядела, потом пожала плечами.
— Не знаю. Спина затекла.
Филин посмотрел на наручные часы.
— У нас есть ещё час. Предлагаю пообедать.
Я спорить не стала, время на самом деле обеденное.
— А почему вы решили открыть свой ресторан? — как бы между прочим поинтересовалась я, когда мы сидели в ресторане. Заметила, что Кирилл даже не оглядывался, возможно, раньше здесь бывал, но мне показалось, что ему просто безразлично. Не оценивает интерьер, сервис, сервировку стола. Он лишь привычным движением встряхнул салфетку, когда сел, меню пролистал без интереса, вероятно выискивая нужное для себя, а теперь вот на еде сосредоточился. А когда я свой вопрос задала, поднял на меня глаза.
— Это выгодный бизнес.
— Правда? Никогда бы не подумала.
— Почему?
— Но ведь столько проблем. Пожарники, санэпидемстанция, весь этот персонал, который готовить надо, учить, муштровать.
— Любой бизнес начинается с этого.
— Это конечно. Просто ресторанный мне всегда казался сложным. Если это не забегаловка какая-нибудь. Нужно держать определённую планку, привлекать посетителей. В конце концов, надо людей вкусно кормить, а не просто тарелки украшать.
Кирилл улыбнулся, разглядывая горку салата на моей тарелке.
— Вкусно?
— Ничего.
— Комплимент шеф-повару.
— И всё-таки почему?
Он ловко резал кусок мяса на маленькие кусочки, на меня больше не смотрел.
— У меня мама работала поваром в заводской столовой. Я когда маленький был, часто к ней приходил, меня усаживали за стол, кормили, компот в гранённый стакан наливали и давали горячую булку. Помнишь, были такие, калачи назывались?
Я не ответила. Есть перестала и теперь только его слушала.
— И вот ел я этот калач, компотом запивал и наблюдал, как мама и её товарки столы трут противными на вид тряпками, подносы в стопки складывают, а потом они щи варили в таких огромных кастрюлях. Меня это всегда удивляло.
— Почему?
— Не знаю. И другого я не видел никогда, мал ещё был, а хотелось чего-то позначительнее.
— Бронзы и картин в шикарных рамах? — подсказала я.
Филин не стушевался ни на грамм.
— Да. А ещё накрахмаленных скатертей и фарфоровых тарелок.
— А в вашем ресторане фарфоровые тарелки?
Он улыбнулся.
— Смотря для кого.
— Понятно. А сколько вам тогда было лет?
— Лет шесть.
— Ух ты. Шикарные мечты для шестилетнего мальчика.
— Да брось. Я тогда мечтал о велосипеде и мороженом. Понимание того, какую именно детскую мечту я хочу реализовать, пришло гораздо позже.
— А мама? Рада, наверное.
— Говорит, что рада. Но приезжать в мой ресторан не любит. Говорит, что я буржуй.
Кирилл улыбнулся, а я почему-то о его маме думала. Никак не могла её себе представить.
— А мой муж говорит, что вы ловкач.
— Ловкач? — Кирилл призадумался. — Нехорошее какое-то слово.
— Об этом вам нужно было задуматься раньше.
— А может такое быть, что твой муж мне просто завидует? — Филин задорно улыбнулся.
Я головой покачала.
— Не может.
— Почему? У него-то, кроме его работы неблагодарной, ничего достойного внимания нет.
Я удивлённо вскинула брови.
— А я?
Кирилл громко рассмеялся.
— Прошу прощения. От усталости плохо соображаю.
Я улыбнулась немного смущённо.
— Прощаю. А чем ещё вы занимаетесь? — Я спросила просто из любопытства, но на одно короткое мгновение мне показалось, что Филин насторожился. Даже жевать стал медленнее, видимо, раздумывал над ответом.
— А чем ещё я должен заниматься, по-твоему?
— Неужели "Три пескаря" на самом деле приносит хороший доход?
— А почему нет? Сама же говорила, что бандитский притон. А бандиты люди щедрые, особенно, когда пьяные и сытые.
Он смеялся, а я стушевалась.
— Я не так говорила.
— Разница небольшая.
— И, вообще, не я.
— Ника, ты оправдываешься.
Когда он по имени ко мне обращался, я сразу теряла нить разговора. Это немного настораживало.
— Не думала даже, просто я за справедливость.
— Ладно, остановимся на этом. Справедливая…
— А Крис?
— А Крис — любопытный француз, который начитался русской классики и теперь всё хочет увидеть своими глазами. Думает, что у нас до сих пор… балы, красавицы, лакеи, юнкера.
Я отпила вина.
— Значит, его ждёт разочарование.
Кирилл губы салфеткой промокнул и усмехнулся неприятно, чего я совсем не ожидала.
— А ты постарайся его не разочаровывать. Для этого ты мне и нужна. Красавица. А бал и лакеев ему обеспечу я.
— Зачем? — негромко поинтересовалась я, а Филин взглянул в упор.
— Потому что это выгодно, Ника. Мне это выгодно. — Отвернулся от меня и попросил счёт. А у меня на душе остался неприятный осадок, который я попыталась затопить, допив вино залпом.
— Вера… ника. — Крис произнёс моё имя, в который раз споткнулся на нём и рассмеялся от души. Перешёл на французский и зачастил: — У тебя потрясающее имя! Потрясающе красивое и потрясающе сложное.
— Я же говорила, зови меня Никой. Это намного проще, да и привычнее для меня.
— Ника — богиня победы.
Я мило улыбнулась.
— На такое я не претендую.
— Ты кокетничаешь, да?
Я удивлённо посмотрела и звонко рассмеялась.
— Даже не начинала.
— О-о. А я удостоюсь такой чести?
— Я подумаю. — Взгляд отвела, чтобы Крис особо не обольщался, у него и так уже глаз загорелся, а мне это было без надобности. Хотела присесть на высокий табурет у барной стойки, но потом передумала. Платье для подобного выбрано неудачное, ногу на ногу закинешь, и выглядишь, как прости Господи… Хотя, если честно признаться, выбирала я его с определённым умыслом, но к Крису Бургуа это никакого отношения не имело. Что даже странно. Я ведь совсем не ожидала, что "французик", которого Филин в гости ожидает, окажется молодым привлекательным мужчиной, лет тридцати, с лучезарной озорной улыбкой. Да о французском госте я вообще не думала, пока в аэропорту его не увидела, на тот момент меня больше беспокоили взгляды и близкое присутствие Кирилла Александровича. После разговора в ресторане, и его тона, каким он беседу нашу закончил, я пребывала в некотором ступоре, в своих мыслях постоянно возвращаясь к одному и тому же вопросу — с какой стати меня всё это волнует? Мне безумно не нравились мурашки, которые по коже начинали бегать, когда Филин задерживал на мне свой взгляд. Меня почему-то не оставляло подозрение, что делает он это нарочно, видимо догадываясь, что со мной творится и как на меня это действует, но насмешки или довольства собой я во взглядах его не замечала, и это только больше беспокоило. Предчувствие у меня было нехорошее, несколько дней меня уже не покидало, едва ли не с первой нашей с ним встречи, а на что его списать я не знала. Ну, влечёт ко мне Филина, в первый раз что ли с таким сталкиваюсь? Просто ощущения опасности от него исходит больше, чем магнетизма, и это нервы мне щекочет. И знаю, что заканчивать с этим надо, щекотание нервов занятие хоть и приятное, но довольно опасное, особенно в компании с таким типом, как Филин. Вот зачем, спрашивается, мне нужны неприятности?
