Но, главное, что Кирилл, в итоге, проникся и даже загорелся нашей с Лёвой идеей, и с головой ушёл в её воплощение. Чему я только рада была. В конце концов, я этого и добивалась, мне важно было не свои амбиции удовлетворить, а его. И вот сегодня, спустя два года, знаменательное событие, которого мы на самом деле ждали с нетерпением, — открытие. Гости, журналисты, воздушные шары, бесплатные угощения и даже концерт на площади. Но я только на мужа смотрела, радовалась за него и гордилась им безмерно.
На сына взглянула и поцеловала его в щёку.
— Где у нас папа, Вань? Видишь папу?
Ванька головой завертел, высматривая отца, потом ручкой указал. Я улыбнулась.
— Там папа, да? Умница ты моя. — Ещё раз сына поцеловала и просительно позвала: — Гена.
Тот едва заметно голову в мою сторону повернул, тем самым дав мне понять, что слушает, но от своего занятия отрываться не собирается. Он работает. По сторонам глазеет.
— Гена, подержи Ваню. У меня руки устали.
Он всё-таки обернулся и посмотрел с претензией.
— Говорили же, возьми коляску. Нет, некрасиво будет!
— Не ной, — шикнула я, — а ребёнка подержи.
Генка ребёнка у меня забрал, Ванька заволновался немного, я ближе подошла и за ручку его взяла. Он сверху на меня смотрел, чуть бровки сдвинул, и соска снова пришла в движение.
— Смотри на папу, — посоветовала я ему.
— Ох, какое дело затеваем, какое дело, — пропыхтел взволнованный Лёвушка, подлетев ко мне неизвестно откуда. Кивнул на высотное только что отреставрированное здание гостиницы, то есть уже туристического комплекса. — Ты кабинет-то себе выбрала? У нас теперь их много.
— А с видом на мой дом — только один. Не смей его занимать, понял?
Шильман сделал Ваньке козу и хмыкнул.
— Вообще не понимаю, зачем тебе кабинет. Когда ты собираешься там появляться?
Я посмотрела с подозрением.
— Лёва, ты меня подсиживаешь? Вот прямо сейчас, да?
— Нужна ты мне. — А потом вдруг за плечи меня схватил, сжал и потряс тихонько. Я удивленно и непонимающе посмотрела, встретила его взволнованный взгляд и рассмеялась.
— Совсем с ума сошёл. Иди, давай к Кириллу, а то он наших с тобой дел не знает, сейчас что-нибудь не то наговорит.
— Да всё он знает, что ты придумываешь? И вообще, он с мэром разговаривает. Кто меня туда звал?
— Тогда иди к журналистам.
— Что ты меня всё засылаешь куда-то?
— Потому что ты без дела нервничаешь.
— Как всегда, одна ты спокойна.
Я с готовностью кивнула. Шильману не стоит знать, что спокойствие моё — сплошная видимость. Но я не из-за открытия нервничаю, и не из-за ошибок, которые мы сегодня допустить можем. Я буду счастлива только, когда глаза мужа увижу и пойму, что он доволен. За три года совместной жизни я почти свыклась с таким положением дел, смирилась с тем, что мой муж трудоголик и поражений в бизнесе не признаёт. Это отнимает много его времени и сил, но зато положительный результат делает его счастливым. Как Василиса когда-то мне сказала: ему нужно гореть, решать головоломки, без дела не сидеть, без этого он не будет полностью счастлив.
Когда Кирилл чуть погодя ко мне подошёл, на самом деле выглядел довольным. Этаким хитрецом, который играючи готов заработать несколько лишних миллионов. Меня обнял, поцеловал, правда, очень быстро, только прикоснулся губами к моим губам, а потом забрал у Гены сына, который уже требовательно захныкал, увидев родителей вместе, и ручки потянул.
— Ну что? Сейчас официальная часть закончится, и можно его домой увезти. Няня где?
— В машине ждёт. — Я сначала лацкан пиджака Кирилла пригладила, а потом Ваньке рубашку одёрнула. Тот же в воротник отцовской рубашки вцепился и проказливо заулыбался.
Кирилл его чуть подкинул, вызвав у ребёнка бурю восторга, а потом за кольцо соски потянул.
— Вань, дай мне. Открой рот. — Соску вынул и выбросил в урну неподалёку. Я за этим с неудовольствием наблюдала.
— Плакать будет, Кирилл.
— Ничего, поплачет и успокоится. Не нужна нам соска. Да? Скажи маме. Не нужна.
— Да, — сказал Ванька очень серьёзно, а я рассмеялась.
— Что — да?
— Да, в смысле, не нужна, — подсказал Кирилл. — Мы уже взрослые.
Я руку у Кирилла на плече пристроила, и теперь смотрела на него, потом носом потёрлась о его щёку. Ванька у него на руках крутился, успокоенный отцовским присутствием, с любопытством оглядывался, пальчиком тыкал то в одну сторону, то в другую, а Кирилл голову чуть наклонил к моему уху.
— Ленточку перережешь?
— Я? — На самом деле удивилась такому предложению.
— А кто? Твоя идея.
— Не знаю…
— Ника, ты что это, смутилась, никак?
— Люди не поймут. Они-то не знают, что это моя идея. И я вдруг выйду перед всеми…
— И что?
Я с мужем глазами встретилась.
— Тебе так хочется, чтобы это сделала я?
Кирилл кивнул.
— Почему?
Он на сына посмотрел, потом к моему уху наклонился и шепнул ответ. Я губу закусила, потому что уж слишком глупая улыбка появилась. Глупая и одуряюще счастливая. Взяла Кирилла под руку, огляделась по сторонам, никого рядом не обнаружила, и тогда уже спокойно сказала:
— Я тоже тебя люблю.
Конец
