Эдакая сюрреалистическая арена. Своеобразные гладиаторские бои. Кто-то копал под меня. Я копал под Майского.
За эти дни я понял одну простую истину: наступает момент, когда становится не безразлично, а как-то не слишком остро всё то, что происходит с тобой. Гораздо сильнее меня торкало, что творится сейчас с очень независимой девушкой Анной.
Наверное, я бы мог её очаровать. Пленить. Сделать своей. Но не хотел ломать или вынуждать под гнётом обстоятельств. Не тот случай. Я мечтал о другом. Подспудно. Неявно, на уровне инстинктов.
Я жаждал ею обладать. Но не сейчас, когда она потухшая и на перепутье. Я хотел, чтобы в ней горел ответный огонь. А на меньшее я не согласен.
«Спасибо», – прилетело мне в смс. И я выдохнул. Курьер получил чёткие инструкции, и я знал, что назад вещи он не возьмёт. Кроме тех, естественно, которые Анне не подойдут или не понравятся.
И одновременно – входящий звонок. Тот, который я проигнорировать никак не мог.
– Илюша, свет очей моих, а не забылся ли ты? – у моей прабабки голос, как у прокуренного боцмана. Характер, впрочем, такой же – командирский.
– Привет, ба, – улыбнулся я невольно, – скоро буду, жди.
– Эту фразу я должна была услышать три дня назад. И не по принуждению, а по велению сердца!
Ей восемьдесят семь. С ногами уже плохо, а с головой – полный порядок. Хватает и ума, и сарказма, и яда, чтобы строить всех, кто остался в поле её зрения. К её великому несчастью, нас не так уж и много. Не столько, сколько бы ей хотелось.
– Вот Ромочка – молодец. Тебе у него поучиться, – включила она заезженную пластинку, а я невольно скрипнул зубами. – Каждый день звонит, умница наш. Не забывает меня. Он бог знает где – и помнит. А ты рядом – и ни гу-гу.
Слышно, как она стукнула тростью по полу. У неё она такая – серьёзная и грозная. Бабуля не стесняется трясти клюкой, порываясь треснуть меня, хоть её любимому мальчику уже тридцать пять.
– Не бухти. Я скоро буду. В отличие от Ромочки, я навещаю тебя пару раз в неделю. Но скоро свалится на твою голову неземная радость: Ромочка возвращается домой, так что посмотрим, как он будет не забывать приезжать к тебе.
– Как? Почему? Ты сорвал ребёнка с учёбы? – заволновалась моя бабулечка-красотулечка.
– Сейчас приеду – и всё расскажу.
Главное – вовремя отключиться, иначе допрос может вестись и час. Как и все старые одинокие люди, прабабка любит поболтать. А тут – повод. Великое событие. Любимый и единственный праправнук возвращается. Мой сын.
Глава 28-1
Анна
Невозможный, совершенно сумасшедший мужчина.
Он продумал всё. До мелочей.
Тактика хищника – сделать молниеносный бросок и завалить жертву, практически не прилагая усилий.
– Нет, – сказала я, как только курьер доставил мне купленные им вещи.
– Будьте любезны, – улыбался, как манекен, парень, наверное, чуть моложе меня, – я всего лишь выполняю свою работу и получаю за это деньги. Вы же не хотите оставить меня без зарплаты?
Он смотрел мне в глаза честно и невинно. Хлопал ресницами и растягивал старательно губы. Не удивлюсь, если Рейнер его и подкупил, и запугал, и дал чёткие инструкции.
– Вот, – протянул он мне записку с таким видом, как будто это волшебный пропуск, позволивший бы ему сбагрить купленное Рейнером барахло и со спокойной душой и совестью уйти.
Я смотрела на чёткие летящие буквы и слышала рейнеровский глубокий голос. Всё ему под стать. И стиль, и почерк.
Этот мальчик курьер с глазами летнего неба заставил меня всё перемерить. Часть вещей я отдала. Кое-что не село, кое-что просто выбрала.
Вначале я старалась быть скромной, а потом махнула рукой. Кое от чего невозможно отказаться. Раньше я, не задумываясь, покупала то, что мне нравилось. Сейчас же понимала: я слишком избаловалась и привыкла почти ни в чём себе не отказывать.
Рейнер дал мне возможность не стоять перед выбором. И я испытывала благодарность.
С курьером мы расстались тепло. Обоюдное удовлетворение. Я заполучила одежду, он – полагаю – хорошие чаевые за добросовестно выполненную работу.
Но на этом сюрпризы не закончились. У меня ещё щёки не отпылали, когда прибыла доставка продуктов.
Рейнер ко всему подходил основательно. А размахом. А я не знала, что с этим делать.
Да, я ему была благодарна. И да, меня это пугало: я приняла от постороннего мужчины помощь. Значительную помощь. И он вправе потребовать что-то взамен. Или преисполниться ожиданием моей благодарности.
И я не могла быть уверена, что он ничего не потребует. Разве что внутри жила отчаянная надежда: он не такой. Он другой. О, эта бесконечная вера в хорошее, в людей. Нет, я не разучилась верить. Я немножко сломалась, чтобы доверять безоговорочно, как когда-то.
«Спасибо», – написала я ему в смс. Скупо, но по-другому не получилось.
Рассыпаться в благодарностях – не стоит. Промолчать – некрасиво. Лучше так. Хорошее доброе слово, в которое я вложила куда больше, чем в нём букв.
А потом я позвонила Машке. Сбивчиво рассказала и о приезде Рейнера, и о его помощи.
– Он на тебя запал. Впрочем, я уже это говорила, кажется. Ты его о чём-нибудь просила?
– Нет, – сжимала я в одной руке телефон, а другой трогала пылающую щёку.
– Ты ему жаловалась? Ныла? Сетовала? Рассказывала, какой Вадик козёл?
– Нет же. Хотя я сказала, да. Что не смогла забрать свои вещи.
– Но я уверена, ты не плакала, не стенала, не заламывала руки и не давила на жалость.
– Я не смогла бы. Ты же знаешь.
– Знаю, конечно. А поэтому – не парься. Он захотел тебе помочь? Прекрасно. Он ни о чём не спрашивал? Замечательно. Прими всё, что он посчитал нужным тебе дать, и поблагодари.
Глава 28-2
– Уже. Я написала ему смс.
– Всё. Выкинь остальное из головы и радуйся. У нас есть возможность купить тебе ноутбук получше, порыскать в поисках обуви и заняться куда более приятными вещами, чем, высунув язык, проходить квест «как прожить на энную сумму и не загнуться».
– Я не уверена, что это правильно. Мама учила меня не принимать подарки, которые я не смогу оплатить самостоятельно. Потому что жизнь устроена так, что иногда приходится платить. А у меня нет ничего. И платить придётся сама знаешь чем.
– Я бы сказала: меньше слушай маму. Но Ольгу Степановну я уважаю, она очень мудрая женщина – раз. А во-вторых… Я сомневаюсь, что твой Райдер что-то потребует взамен.
– Рейнер, Маш, Рейнер.
– Ну, да. Он самый. Я тебе так скажу: будь он скотиной, сразу бы предложил тебе своё покровительство в обмен на… список. Такие не мелочатся и многоходовочек не делают. В лоб. Конкретно. Покупают. Твой не похож. А если уж вдруг Райдер настолько извращенец, то ты всегда можешь вернуть ему вещи с припиской: женские шмотки вам к лицу. Как Вадимчику.
Машка умела подбодрить. И вроде всё правильно сказала, и одновременно расстроила. Гарантии, что Рейнер не выкатит список, не существовало. Но пока… может, и нужно поменьше думать об этом.
– А ещё он спросил, не хочу ли я, чтобы он набил морду Вадиму, – зачем-то очень коряво рассказала я Машке.
– О-о-о! С этого нужно было начинать! Великолепно! Знаю, что ты не позволила, добрая душа, но дай мне хоть пофантазировать, что Райдер твой не спрашивает разрешения, а просто идёт и чистит табло твоему неверному мужу!
– Даже не представляю, как бы это выглядело, – покачала я головой.
– Да нормально бы это выглядело. Красочно. И пусть бы Вадимчик сдох, воображая, как ты с этим красавчиком зажигаешь.
– Машка! – это был и вопль смущения, и неприятия.
– А что такого? Красивый большой самец. Богатый, успешный. Ты ему нравишься. Неужели нигде ничего у тебя не ёкнуло, глядя на него?
– Пустой разговор, – прервала я подругу. – Давай лучше завтра встретимся. Мне нужен ноутбук и кое-что по хозяйству. Я составлю список. К сожалению, у Вадима остались не только мои вещи, но и машина.
