– Остынь, ясновидец! Это глюк твоей мечты, возникший на почве хронического сперматоксикоза. Заведи себе бабу, Кеша. Простую, глупую, с большими грудями, широкими бедрами и ценным талантом варить щи. Трахай эту матрешку по три раза на дню, ешь щи и перед сном читай газету рекламных объявлений. И никакие эфемериды по имени Надежда тебя посещать не будут. Гарантирую.
– Спасибо за ценный совет. Не премину им воспользоваться, как только сочту, что в моей квартире пора появиться щам и широким бедрам.
– Во-во! Ты только с этим не тяни. Импотенция не за горами, а широкобедрые бабы не удовлетворяются парой-тройкой хилых оргазмов, для них надо трудиться по-стахановски…
– Придется бабам подождать. Пока на повестке дня у меня стоит дело Надежды.
– Ну, хоть что-то у тебя стоит!…
– Степа, надоел мне твой пошлый и плоский юмор. Зря я тебе позвонил. Лучше поеду один.
– Куда это ты намылился, псих заглюканный?
– Я договорился с Надеждой…
– О, горе мне! Он договорился!!!
– …Что поеду знакомиться с ее будущим мужем.
– Погоди.- Тон Гремлина стал озадаченным.- Ты мне совсем башку-то не отциклевывай! Мужа ведь змея типа укусила. Типа помер он.
– Как оказалось, все еще жив, здравствует, змеей не укушен и только собирается жениться на Надежде. Фантастика, да?
– Слу-ушай! Я понял, почему тебя это так цепляет! И не в смысле фантастики! Какой-то афро, можно сказать, недавно спустившийся с дерева выходец из полудикого племени, едва научившись прикрывать свое хозяйство пальмовыми листьями, отнимает у тебя, интеллектуала, регулярно меняющего трусы с носками, девушку твоей мечты, хоть эта девушка на самом деле не девушка…
– Степан!
– …А галлюцинация пролонгированного действия. Так или иначе я понимаю твою обиду, Кешаня. Мы никому не позволим экспортировать наших девушек И даже наши галлюцинации!
– Степан, прекрати.
– Между прочим, это ты мне позвонил.
– И горько раскаиваюсь в том.
– Неужели? Ладно, колись, когда наносишь официальный и почти дружественный визит африканскому жениху?
– Завтра, в три часа. Надежда заедет за мной.
– А ты предупредил девушку, что будешь не один? Что с тобой рядом всегда присутствует твой боевой товарищ, опытный боец и крутой специалист с почти энциклопедическим образованием?
– Естественно.
– Хм. А если бы я отказался?
– Ты же не отказался.
– А если?… Совсем ты меня не знаешь, Кешаня!
– Степа,- чересчур серьезным тоном произнес Викентий,- это и к лучшему. Узнай я тебя поближе - вдруг и ты окажешься галлюцинацией?! Я бы этого не перенес.
Степан довольно заржал.
– Ладно, бывай, маг-ясновидец. До завтра.
– Да, пока… Слышь, Гремлин…
– Ну?
– Тебе когда-нибудь снился один и тот же сон? Причем несколько ночей подряд?
– Бывало. Давно еще, когда задолжал большие бабки одному серьезному пацану. Мне раз пять точно снилось, что этот пацан мои гениталии в ведерке с раствором бетонирует и таким макаром отправляет меня плыть по Москве-реке. Просыпался в холодном поту и со слезами на глазах, ты не поверишь!
– Почему же,- усмехнулся дипломированный маг.- Кажется, теперь я всему начинаю верить.
Он положил трубку и, вспомнив об оставленных в ванной бриллиантах, решил проверить - чистоты эксперимента ради,- целы ли они.
Бриллиантов на полочке не оказалось. Вместо них рядом с корявой мочалкой лежала, свернувшись уютным колечком, некрупная змея. Викентий хотел было заорать, но, присмотревшись, понял, что змея неживая. Из золота.
– Спокойно,- сказал сам себе Викентий.- Это пройдет. А душ я приму завтра с утра пораньше. И очень надеюсь, что никаких змей здесь не будет!
Дипломированный маг принял полторы таблетки диазепама и, поворочавшись на своей тахте, уснул. Ему снилось…
Впрочем, для этой истории не важно, что снилось Викентию Вересаеву накануне первого визита в дом, приобретенный для Надежды ее загадочным возлюбленным. Одно можно сказать совершенно точно: простая баба с огромными грудями и бедрами, широкими, как борта угольной баржи, Викентию не снилась. Как не снились и щи, приготовляемые в десятилитровой кастрюле вышеупомянутой бабой.
***
Только тот, кто никогда не бывал в пустыне ночью, считает, что с заходом солнца раскаленные пески становятся мертвыми и неподвижными.
Наоборот.
Ночью в пустыне лучше всего слышен Глас.
***
…Эти змеи могли передвигаться так бесшумно и легко, что ни одна из остывающих песчинок не шевельнулась под гибкими чешуйчатыми телами. Змеи вкладывали в свое движение всю стремительность, на какую только были способны. Они торопились.
Потому что их призывали.
Грозная эфа темной стрелой пронзала насквозь маленькие песчаные барханчики. Целая колония кобр двигалась со скоростью хороших гоночных автомобилей, так что серебристая песчаная пыль взлетала и опадала по мере их движения. Рассвет застал змей у маленького оазиса. Змеи лежали, приподняв головы, и немигающими глазами смотрели на тускнеющие в розовом утреннем мареве звезды. Змеи не отдыхали. Змеи ждали, когда призыв раздастся вновь.
И укажет им дорогу к Цели.
***
– Однако! - с веселым удивлением воскликнул Степан.- Неплохой нынче особнячок можно приобрести на стипендию простого африканского студента!
Викентий оставил этот комментарий без ответа, а Надежда, сидевшая за рулем элегантного седана только усмехнулась.
Действительно, дом, у кованых чугунных ворот которого они затормозили, поражал воображение даже привыкшего ничему не удивляться москвича вроде Степана.
– А где швейцар, который откроет нам ворота?- принялся ехидничать Гремлин.
Надежда лишь указала пальчиком в симметрично расположенные верхние завитки ворот:
– Там вмонтированы камеры с системой распознавания. Поскольку вы являетесь в дом вместе со мной, вас просто зарегистрируют в памяти компьютера, создадут временные файлы типа «разрешение на вход» и пропустят.
Слова Надежды подтвердились: ворота открылись автоматически.
– Ничего себе! - покачал головой Степан, когда Надежда вывела машину на широкую, посыпанную мелким блестящим гравием подъездную аллею.- Достижения технической революции плюс архитектура ложноклассического барокко - это уж чересчур! Так жить нельзя!
– Почему же? - Улыбающаяся Надежда словно не вела машину, а просто поглаживала лакированный руль.- Очень даже можно.
Викентий не вслушивался в эти дебаты бывшего пролетария Степана и генеральской внучки. Он просто смотрел - как на экскурсии. И все, что он видел, здорово напоминало ему знаменитый дендрарий в Сочи. По обе стороны аллеи росли высокие американские пальмы и вечнозеленые туи, между деревьями белели какие-то скульптурные группы явно фривольного содержания. Вдоль подъездной аллеи тянулись целые грядки георгинов, поздних роз и гладиолусов. Поскольку и этот августовский день выдался жарким, над клумбами и грядками висела радужная водяная пыль оросительных установок и фонтанов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
